Дмитрий С. : Мы забыли тетю Зину

Мы забыли тетю Зину на кладбище. Из-за ливня это произошло.
С самого утра по небу ползали серые тучки, а когда гроб поставили на табуретки и стали прощаться с усопшей, хлынул такой ливень, какой редко бывает даже в тропиках. Ливень был всем ливням ливень!

Тетя Зина надела синюю полиэтиленовую ветровку, остальные открыли зонты. Только у депутата не было зонта, но он достал носовой белый платок и закрутил его края на голове. Получилась шапочка. Ничего она не помогла.

Вода лилась не прекращаясь и постепенно заполняла гроб.

Похоронщики засуетились, один сказал: « Забирайте быстрее живые цветы!», — как только их достали, ловко накрыл гроб крышкой и в несколько ударов заколотил.

Вода прибывала и вскоре от асфальтовой дорожки на которой все стояли, осталась узенькая тропинка. С соседских зонтов на плечи лилась вода.

Старушка, с зонта которой вода лилась мне на спину, сказала: «Боженька обмыл».

Тетя Зина извинилась: «Извините, что погода плохая», — тут же ее стали утешать, что мол она не виновата.

Похоронщики оскальзываясь дотащили гроб до ямы, опустили, торопливо стали забрасывать землей.

Никогда не видел, чтобы так слаженно, быстро и красиво работал.

Депутат пошел к могиле, прямо по глубоким коричневым от глины лужам, взял жменю грязи в которую превратилась земля и попытался бросить ее в яму, но подскользнулся и упал. Платок слетел с его головы. Рабочие подняли депутата, отвели обратно. Он всё отряхивал себя и оглядывался на могилу. Он стал совсем похож на одного из могильщиков — такой же грязный, мокрый и взъерошенный. Платок плавал в луже.

Тетя Зина говорила: «Хватит! Не стойте под дождем, идите в автобусы!», — но старушки толклись-толклись, ждали пока венки поставят, другие глядя на них тоже ждали. Я первый пошел. Услышал как за спиной зашлепали по лужам остальные. Главное чтобы кто-то пошел первый. Сел в машину, с сожалением посмотрел на светлые туфли. Они промокли, теперь никак не выглядели дорогими и щегольскими. Вот и вся моя грусть в связи с похоронами незнакомой старушки — матери тети Зины.

Провожающие удивительно долго залазили в автобусы. Наконец мы тронулись. Нам надо было в село Ольшаны, где готовили поминальный стол. Мама вслух переживала, что похороны были сжатыми, сетовала на дождь и жалела тетю Зину.

Я боялся, что простыл под дождем, думал о испорченных светлых туфлях. Очень уж я их люблю.

Дождь перестал. Харьков наполнился водою: машины с запотевшими стеклами гнали перед собой волны. Небо клубило тучи. Все дома казались серыми и грязными.

Когда расселись за столы, один из родичей покойной поднялся: « Есть предложение помянуть покойницу минутой молчания». Старушки смолкли на секунд двадцать, в тишине было хорошо слышно как наполняются водкой стаканы.

Потом все принялись хлебать капустняк, зашушукались, еще кто-то встал, сказал что-то, опять налили, еще кто-то встал и сказал: «Зина!», — тут стал оглядываться, все стали оглядываться. Тети Зины не было. Выяснилось, что она рассаживала людей в автобусы и машины, сама же не садилась ни к кому. В последний раз Зину видели у ворот кладбища. Телефон тети Зины был в кармане сына, который уже успешно напился и плакал — очень любил бабушку.

Депутат стал искать своего водителя, потом вспомнил, что он его отпустил. По всему выходило, что ехать придется мне.

Депутат вызвался показывать дорогу, сел на заднее сиденье, подстелил под себя пакет, чтобы не пачкать обивку, и минут пять сетовал: « Что за люди! О Зине забыли! И я хорош!». Потом он уснул.

Кое-как я нашел обратную дорогу. Под магазином «Обувь из Италии», напротив кладбищенских ворот стояла тетя Зина.

Я вышел из авто, подошел к ней. «Ты знаешь, эта улица называется Счастливой… Удивительно: улица Счастливая оканчивается кладбищем.», — сказала тетя Зина. Я промолчал.
«А еще, я так и не поняла, плакала я, или это дождь шел...», — и тогда я попросил: «Тетя Зина. Все равно ведь мы уже опоздали, давайте зайдем вот в этот магазин, мне надо новые светлые туфли!».

И мы зашли в магазин, выбрали мне преотличные светлые летние туфли, потом в магазин зашел проснувшийся депутат, оценил выбор, и мы поехали обратно.

Из-за туч выглянуло солнышко. Нам троим было легко и спокойно.