БЕГЕМОДЪ : из цикла "Командировки... Командировки..."

В конце прошлого века мне часто приходилось менять место работы. В этот раз пришлось немного поработать энергетиком цеха трубосварочных станов. Ставил новый цех, а это означало непременное катание по командировкам за разной электрической хренью, которая после сборки именовалась потом современным оборудованием.
Катался я часто, и люди в дороге разные попадались. В ту поездку на Псков пришлось ехать дальнобоем на КамАЗе-длинномере. Водилу звали Юрцом. Неопределенного возраста, а, судя по многочисленным синим перстням на пальцах, судьбы он был нелегкой и жизнью верченый.
Люди такого плана обычно малоразговорчивы, но ехать было долго и скучно, так что мы потихоньку разговорились. Естественно перешли и на криминальные темы. Здесь Юрца понесло. Потому что он был ВОР. И по жизни и по судьбе. Не фраер, но авторитет безусловный.
Много чего я узнал о том параллельном мире, о котором не принято говорить в приличном обществе и орать на площадях. А зря. Поговорили мы о сучьей войне, о воровском законе, и, наконец, о дисциплине в воровском деле.
Юрец достал ароматный косячок, пыхнул эдак вкусно для связки слов, и поведал мне несколько историй из долагерной жизни его кентов, на реальных примерах показывая, насколько ценна дисциплина в воровском промысле.
Слушайте.
ВОВКА — ПАЯЛЬНИК

У Вовки была мечта – он всю жизнь мечтал стать богатым. Но как-то все сорок лет не получалось. Тырить мелочь получалось, бухать до обссыкания дверей горотдела получалось, а вот скопить – херушки, не выходило.
И вот однажды, провоцируемый переломным возрастом и прогрессирующим простатитом, он понял, что так жить дальше нельзя. Либо смерть в говне, либо жизнь на Таити.
Был у Вохи закадычный дружбан – запойный студент с незатейливым именем Вася. И захотел этот Вася как-то зуб полечить. Кариесом он страдал невъебенным и по этой причине был послан дантистом на рентген.
Получив снимок для доктора, Вася решил принять на грудь для храбрости.
Потребив сотку спасительной жидкости, студент взял курс на стоматологию, но почему-то ошибся зданием и попал в зубопротезку.
Абсолютно втупую открыл первую попавшуюся дверь. И охуел. Спиной к нему перед открытым сейфом стоял какой-то мужик в белом халате и спешно укладывал на полку золотые зубы, собранные в мосты. Здесь же аккуратными стопками зеленели баксы.
Злоебучий зуб мгновенно сам анестезировался. Вася тихонько закрыл дверь и засеменил к ближайшей закусочной переваривать увиденное. Собственно там он и встретил нашего Вовку.
Корешки решили не тянуть с этой проблемой. Зубы могли вставить, а баксы – потратить. Промедление было смерти подобно. Но надо было дождаться темноты, и приятели терпеливо пили, нервно поглядывая в сторону зубопротезки. Вскоре взошло и воровское солнышко…
…Зав зубопротезной поликлиникой был Скупердяем с большой буквы. На сигнализацию денег он, ессно, зажал, видимо, надеясь на близость горотдела милиции, который в аккурат находился рядом, в тридцати метрах.
Дерзость и экспромт завсегда ценились в воровском деле. Абсолютно втупую, с помощью стамески, кусачек и старой доброй фомки, пацаны без особых хлопот прошли сквозь стекло и решетку окна. Несмотря на свой солидный вес, долгожданный сейф был изъят через открытое изнутри парадное и транспортирован за город на обыкновенной двухколесной тачке под видом металлолома.
Не паря мозг над конфигурацией аццких отмычек, подельники использовали видавшую виды бытовую кувалду. Содержимое оказалось са-а-всем немаленьким. Зав-то со своим цехом левачил под мусорской крышей на совесть! Одних золотых пластин да коронок килограмма на два! Плюс валюта. Много валюты.
Рыжую они тут же поделили на глаз, а бабки — поровну. Набив карманы, пожали друг другу руки. Надо было разбегаться, потому что первые лучи утреннего солнца уже начинали царапать грешную землю под раздолбанным сейфом.
Студент отправился в свой институт, а Вовка – на работу к знакомому барыге, у которого нанялся в труды доверенным зодчим по отделке его личных покоев. Конечно же, Вовка сегодня работать не собирался…
Купив по дороге четыре ампулы «Белого аиста», с раскрасневшимся от возбуждения лицом, Вован часто-часто затыцкал в пуговку домофона. После заветного щелчка наш джентельмен удачи прямо с порога сообщил хозяину
о пришествии собственного Дня Ангела. И что работа на сегодня безотлагательно отлагается. Вот!
Хозяин тоже был не прочь промочить закадыку. По такому случаю он мигом накрыл увесистую поляну на двоих. А ближе к вечеру у них состоялся задушевный такой семинар:
- Откуда такое дорогое пойло, бр-рат? – палец барыги скользко вильнул по пустой таре. – Ты ж вроде на подсосе был, авансы клянчил?
- Да вот, понимаешь, помог братве джип с перегона на учет поставить. У меня в МРЭО свояк в погонах. Ну и пацаны отблагодарили.
- Хуяссе? Я тоже джип х-хочу! Бабло есть, з-зуб даю! Без бэ, б-брат. Свел бы с гонщиками, а?
Вовка среагировал мгновенно:
- Да нет проблем! Ща только картошечки подогрею… ТУКК!!!
Чугунная сковородка всегда так немногословно поет, встречаясь с головой. Вот и сейчас она исправно спела в той же суровой тональности.
… Очнулся барыга не скоро. Но уже крепко связанным. И без штанов, да еще с электрошнуром паяльника, который кокетливо белел меж волосатых ягодиц. А там внутри – о, ужас!!! – таки очень быстро теплело!
- Гы-ы… Бабло гони, да? – Вова явно блефовал.
Но барыга, к радости душегуба, не стал дожидаццо выхода паяльника на рабочие мощностя. Выпучив глаза, он скороговоркой выпалил заветное место… И горько заплакал от бессилия и унижения.
- Бывай, земеля! – откозырял счастливый Вован, унося за порог еще один увесистый пакет. А сельский олигарх так и остался лежать, влюбленно созерцая мокрыми глазами парящий говном паяльник да зловещие рога штепсельного разъема, которые только что упокоились рядом. Внезапный стресс ослабил волю барыги. И, едва он услышал вскрик вовремя подошедшей жены, сознание тут же покинуло его напрочь…
Окрыленный второй серией удачи, Вован срочно решил взмыть это дело. Ибо хмель победы катастрофически улетучивался. Деньги ослепительной магмой жгли Вовкины ляжки. О завтрашнем дне думать совершенно не хотелось…


…- Ну, как же вы так, уважаемый? Вроде взрослый человек, жизнью битый… — участковый с двумя операми осматривали место лихого застолья.
— Так как вы говорите, его зовут? Документы хоть рассмотрели при приеме на работу? Где прописан?
Молодой мент взвесил на руке старую чугунную сковородку. Ни хера себе! На тыльной стороне одиноко дрожал волосок хозяина.
- Я даже не предполагал, что он меня может… вот так… по голове… сука…
- Ага, и в жопу… — хихикнул было молодой опер, но тут же осекся, поймав на себе строгий взгляд старшого.
- С… сколько? – всхлипнул барыга.
- Задаток: по сотке баксов нам, участковому – полтинник, — резко ответил старший, — и мы его найдем. Сегодня же. Кстати, и тридцать процентов от похищенного – тоже наше. Иначе, ты же в курсе – развезем говно по полной программе. Сечешь? И давай без торговли, мы здесь не на рынке, право слово.
Капитан прекрасно знал этого жалкого, загрустившего сейчас человека. С детства. А в былые времена… Пьяные драки, дебош, хулиганка, рэкет… Залетал барыга часто, но откат за вольности платил исправно. Хоть и неохотно.
- У-у-у! – завыл терпила.
- Ну, ваше дело. Может, хорош из себя целку корчить? Вообще нехира не получишь, мудило! – начал вскипать капитан.
- Я сейчас, одну минуточку! – наконец подобрал сопли барыга.
Он мышью прошмыгнул в соседнюю комнату. Дрожащие руки быстро сорвали с кресла маленького плюшевого медвежонка. Через секунду треснула уже Мишкина косматая попка, обнажив несколько вложенных туда
зеленых бумажек.
- Во, ну можешь, когда хочешь, а? Ща мы тебе его за печень притащим, не мог он далеко уйти, – довольно улыбнулся старый опер и распахнул двери…


…А наш Воха медленно плыл в ярком тумане ништяков привокзального ресторана. О чем-то грустно скулила с эстрады дохлая певичка с обвисшими сиськами и плохо отретушированным после прихода взглядом. Марево от дыма сигарет создавало иллюзию облаков и бесконечного полета в лебедином пуху нежного кайфа. Приглушенный девичий смех и звон бокалов эротично щекотал нервы. Добровольно покидать этот рай не хотелось.
Но здравый смысл уже давно требовал делать из городка ноги. «Классно сказано! – улыбнулся про себя Вовка, — а они-то не идут, эти ноги! Не, в натуре, пора дергать, пока в розыск не подали, ща вот на коня – и все!».
Свежий воздух железной дороги наполнил креозотом легкие, закружил хмельную голову. Откуда-то сверху противно заскрипело бабским голосом:
«Заканчивается посадка на пригородный поезд…»
Он не стал дожидаться конца фразы и стал спешно карабкаться по ступенькам ближайшего вагона. Внезапно качнувшись на последней ступеньке, упал, содрал колено и расквасил нос, но пакет не выронил. Наконец-то его многогрешная задница нащупала под собой спасительную лавку.
Обняв для надежности обеими руками пакет с деньгами, Вовка тут же забылся глубоким нервным сном…


-Молодой человек, ваш билет! – над сгорбленной фигурой мужчины выросли две грудастые тени в шинелях проводников. – Э, ты нас слышишь? Мужчина, э?
- Да не трогала бы ты его, Кать, вишь, табло и так навыворот. Водкой несет. Пошли, а?
А Вовке в этот самый момент снилось, будто бы он пересчитывает огромную пачку денег и постоянно сбивается со счета. Потому что кто-то страшно злой пытается выхватить эту пачку из-за его спины. Трясет за плечи, со счета сбивает.
Поэтому он собрал правую пятерню в мощный волосатый кукиш, и, что есть силы, ткнул перед собой в мутную харю наглеца – ННА, СЦУККО!!!
Конечно же, маленькая контролер Катя не была готова к такому подъебу. Как последняя дура стояла она с расплющенным кукишем носом и кукольно хлопала большими ресницами. Быстрее оценила ситуацию напарница Света.
Она шустро так достала из кармана свой старомодный ментовский свисток, качнула грудью огромный вдох и… тут же потеряла аж четыре зуба – Вовка умел защищать свое богатство.
Оставив за спиной кашляющую шариком и остатками зубов Светлану, Вован ринулся прочь из вагона, но последняя, теперь уже нижняя ступенька, опять нанесла ему подлую нокаутирующую подножку. Теряя на лету пакет, он пылающим мессершмитом воткнулся в асфальт перрона и затих смертью храбрых...
…Два усталых опера не спеша подходили к последнему вагону, когда на них ночной статью обрушился некий субъект с пакетом. Отпрыгнув по сторонам, менты дали траектории субъекта закончиться без рикошетов. Пакет лопнул, явив миру свои недра из пачек давно уже узнаваемой всеми валюты.
Менты понимающе переглянулись. Тот, что помоложе, быстренько запихал баксовые россыпи обратно в пакет. Затем помог старшему товарищу дотащить тело до машины. И старенькая «шестерка» затем навсегда увезла с перрона Вовкину мечту. Но самое главное – и Вовкину свободу. На долгих восемь лет…


— Вот так, брат лихой, такая она была история. Поела бабушка холодцу – и дедушка овдовел…- задумчиво закончил Юрка свой рассказ. Потом, глубоко затянувшись сморщенной «Беломориной», назидательно изрек:
- Запомни, Олежан, дисциплина – прежде всего! Будь ты в гостях у Хозяина или на воле. Ага?
- Ага…
Я сидел рядом и молча потягивал пиво. Но Юрке опять стало скучно рассматривать бегущие навстречу километры и он поведал мне еще одну душераздирающую лагерную историю. Но об этом – в следующий раз, пацаны.