Чудак : Портрет

Андрей медленно раздевал Олю. Он любил делать все красиво и любил все красивое. Он не разрешал себе некрасиво одеваться, некрасиво говорить. Женщин выбирал только наилучших. Оля была именно такой: миниатюрная фигура, смуглая и гладенькая кожа, пушистый светлый волос. Андрей смотрел на ее закрытые глаза. Маленькие, пухлые губки Оли были слегка открыты и Андрей не смог удержаться от длинного и глубокого поцелуя. Его руки скользили по затвердевшим соскам, по упругим бедрам и закончили свой плавный путь во влажных промежностях молодой нимфы. Оля тяжело задышала и раздвинула ноги. Сердце Андрея забилось сильнее. Его телом пробегала дрожь, он лег на Олю и вошел в нее. Оля обхватила его талию ногами и изогнулась так, что Андрей почувствовал себя с ней единым целым. А так и было в действительности. Он любил ее, если есть любовь, а не просто привязаность. Ему было хорошо с ней, она все делала вовремя и хорошо, как-будто умела читать его мысли. Андрей посмотрел Оле в глаза, в эти два озера страсти и истомы. Боже, как-же она хороша… Он мог смотреть на нее часами. Иногда он просыпался ночью и наблюдал за ее безмятежным сном, за шевелением ресниц и легким дыханием. И сейчас он смотрел на Олю. Она не заслуживает это. Андрей с трудом удерживал свои слезы. Он бросил последний взгляд на Олю и закрыл ее лицо подушкой. Оля лежала спокойно, наверное, не совсем понимала что происходит. Но когда наступила нехватка воздуха она начала судорожно биться руками. Андрей терпел удары но подушку не убирал. Руки и спина покрывались глубокими царапинами но сила ударов спадала и через несколько секунд нежные и безжизненные руки Оли опустились на постель…

Андрей только после необходимой паузы убрал подушку. Оля уснула. Он стоял и наслаждался ее сном, как всегда. Он поправил ее волосы, придав им правильную красивую форму. Андрей стоял и любовался мертвой наготой, мысли стали наполнять его и набирали некое направление. Он вышел на кухню, закурил и начал варить кофе. Он внезапно потушил сигарету и направился в ванную. Спустя мгновение он вышел с опасной бритвой в руке.

Андрей присел на кровати. Ничто не выдавало безжизнености прекрасных женских форм. Они пылали жизнью и эротической энергией. Андрей провел руками по телу подруги и загорелся вдохновением. Он сделал тоненький аккуратный надрез, придавая ранке причудливую форму. Его рука мастерски скользила по телу и вскоре оно покрылось замысловатыми трибалами. Наконец-то вдохновение! Оно пришло! После долгого творческого бесплодия он опять творит. У Андрея сбилось дыхание, он снял рубашку и посмотрел на свое творение. Как он скучал по этому чувству! По чувству удовлетворенности от проделанной работы и, конечно же, по чувству гордости собой.

Оля сильно истекала кровью. Андрей перенес ее в ванную и вышел на балкон. Стояла теплая осень. Он любил эту пору. Богатая золотая гамма, особый запах в воздухе и необыкновенная тишина наполняли его душу теплом и покоем. Андрей вошел в мастерскую. Девсвенный, прогрунтованый холст уже больше месяца ждал своего. Андрей вспомнил Олю. Ее образ всплыл в его сознании. Он видел ее, по-своему. Андрей взял кисть, палитру и подешел к холсту. Облик любимой быстро рождался на полотне: ее рот, глаза, волосы… Он упивался работой, работал быстро, почти лихорадочно. Все то, но чего-то, не хватает. Но чего? Он все понял…

Андрей вернулся из ванной, в руках он держал наполненную кровью банку. Кровь придала полотну жизненности и динамики. Но кровь имела свойство гуаши: высыхая она давала теплый, пастельный тон. Андрею пришлось приспосабливатся, но это его нисколько не пугало. Он трудился всю ночь, на одном дыхании и получал почти физическое удовольствие, ведомое только творческому человеку. На рассвете он рухнул на кровать. Он спал сном младенца, утомленный, испачканый кровью и красками. Ему снилась Оля, его любимая и верная подруга, его вдохновение и любовь.