Припадок спокойствия : Ей было двадцать пять лет, её звали Аллой, она писала стихи ...

Сидя в маршрутке, которая неторопливо тянулась по асфальтовой нити через весь город, от роддома до ликёро-водочного завода, молодой парень, почти совсем ещё мальчишка, со светлыми кудрями и голубыми мечтательными глазами захлопнул книгу и положил её на сидение рядом с собой. «Ей было двадцать пять лет, её звали Аллой, она писала стихи, — три вещи, которые, казалось бы, не могут не сделать женщину пленительной», — прочитанная только что фраза привела его в романтическое настроение. «У меня все не так»,-подумал он,-«Её зовут Лена, ей 19, она учится со мной на 2-м курсе на экономиста, и пленительной её делает то, что она совершенство». За окном проплывали магазины, ехали машины, спешили куда-то люди, но он глядя в окно, конечно же ничего этого не видел. «Как все-таки здорово, что я могу её видеть каждый день, любоваться её локонами, лицом, поворотом головы сидя на лекциях позади неё. Черт, надо бы решиться уже, и пригласить её куда-нибудь, а то пошел уже третий месяц как я влюбился, но как и в первый день, когда она перевелась в нашу группу, я как школьник краснею, запинаюсь и еле могу удержать сердце в груди когда она подходит, или тем более заговаривает со мной. Она ведь наверное догадывается о моих чувствах, иначе зачем же она иногда задерживает на мне взгляд своих зелёных глаз. В её глаза можно смотреть вечно, и это ни капельки не надоест. А как она ходит- это нереально. Меня когда она идет по коридору чуть ли не током бьет. Таких больше нет в целом мире. Сколько доброты и изящества было в ней, когда она одолжила мне четыре гривны на сок в столовой, а… ещё этот староста Дора. Я ему чуть не врезал кулаком в его тупую… противную морду, когда он сказал что с удовольствием бы ей вставил. Идиот! Она же как чистый цветок. Хочется уберечь от всех проблем, невзгод и таких вот ублюдков. Если она меня полюбит, то мы будем счастливы до конца… ААА блядь !» Маршрутка начавшая было отъезжать от остановки «Политехнический институт», от крика студента: «Водитель одну минуточку! Я выхожууу!!! »- на секунду замерла с незакрытой дверью, и этой секунды хватило, чтобы студент вылетел как пробка из бутылки из автобуса и из своего любовного транса. Книга осталась на сидении.

...

Сантехник Иванов, зашедший в маршрутку на остановке «Политехнический институт», рассчитывал сегодня побыстрее закончить вызовы, чтобы пойти домой и переодеться к вечернему свиданию. Оставался один вызов, к Мулькевичам. Он уже приходил в дом к профессору. Ему было забавно наблюдать, как жена профессора, некрасивая сорока с лишним -летняя фурия, в бигудях и цветастом халате «строит мужа по стойке смирно», и поносит перед посторонними. И хотя ему было немного жаль её мужа — упитанного, симпатичного и несамостоятельного очкарика лет сорока пяти с редкой для такого возраста шевелюрой густых черных волос, он испытывал смутное чувство удовлетворения и превосходства от того, что человек с высшим образованием стоит ниже его в чьем-то табели о рангах, хотя бы и на время ремонта. Усевшись, он заметил лежащую рядом книгу. Убедившись что никто на него не обращает внимания, он переложил книгу сначала себе на колени, а затем открыл её на закладке и прочитал: «Ей было двадцать пять лет, ее звали Аллой, она писала стихи, — три вещи, которые, казалось бы, не могут не сделать женщину пленительной». «Все совсем не так. Её зовут Варвара, ей 32 и она бухгалтер у нас в пятом Жеке, и ей не до стихов. Она серьезная женщина» –задумался закрыв книгу Петр. «Хорошо все-таки, что на праздновании Нового года-мы оказались рядом за столом. Мне ведь уже 37, и я устал от одиночества и случайных знакомств. Друзья уже давно семьями обзавелись, у многих уже и дети есть, а я как куст в Сахаре. И тут Она. Почему я её раньше не разглядел. Это же единственная нормальная баба из тех, кого я встречал за последние 7 лет. Была еще Зинка, но та не в счет, так как вышла замуж за какого-то богатого армянина, и уехала. Мы с Варей встречаемся уже год, и сейчас я понимаю как хорошо, когда ты накормлен, обстиран и оттрахан. Вот что делает женщину пленительной — забота, а не какие-то там стихи. А то что она иногда ругается –так это не страшно, какая же женщина не любит попилить мужика. А то что не красавица – так это даже и хорошо, не будет глазки строить каждому встречному – поперечному. Да и на неё не будут столько обращать внимания, а то вон Верке — проходу не дают. Я правда и сам пару раз щипал её за задницу, когда встречался с ней в коридоре и никого рядом не было. Верка-профура только смеялась и совсем не торопилась вырваться, но я не хотел бы, чтобы мою будущую жену кто-то так вот по коридорам тискал. Мне нужна опора, а не вертихвостка… Вот сегодня пойдем с Варей в ресторан, ведь повод-то серьезный — уже год как встречаемся, и сделаю ей там предложение, ну не жениться конечно, а просто пожить вместе. А если согласится -перееду к ней из своей малосемейки, а малосемейку — сдам. А на полученные деньги мы купим стиральную машину. Она давно о ней мечтает, к тому же стирки ей добавится, если я к ней перееду». С этими мыслями, сантехник положил книгу в ящик с инструментом, вышел из маршрутки на остановке «Горсад», прошел два квартала, зашел в нужный подъезд, поднялся на шестой этаж и позвонил в дверь.

...

Дверь как всегда открыла Маргарита Степановна, как всегда в бигудях и своем халате восточной расцветки. Она пренебрежительно мотнула головой-мол заходи, и крикнула куда-то в вглубь комнаты: «Муля, выходи! Пришел сантехник. Иди покажи ему, что опять случилось с нашей стиральной машинкой, вы уже третий раз её с ним ремонтировать будете, а она всё ломается. Я не намерена больше платить за ремонт. Да выходи ты из комнаты, кому я сказала !». Из комнаты повинуясь вышел профессор в белой рубашке, брюках и в галстуке. Он за руку поздоровался с Петром.
- Ну что же вы Михаил Адольфович, опять забыли вытащить мелочь из карманов перед стиркой?, — тихо спросил Иванов.
- Ну да Петя, опять. Никак не удается вспомнить это вовремя.
- Ну сколько раз я вам говорил, что из–за этого забивается слив, и когда-нибудь вы угробите машинку. Тогда Маргарита Степановна вас съест вместе с вашей мелочью в карманах.
- Да знаю я Петя, знаю. Но вы ведь ей не скажете, из-за чего она ломается? — профессор умоляюще посмотрел на Иванова.
- Да нет конечно,- снисходительность Петра моментально заняла весь объём ванной комнаты. Неторопливо и с достоинством он достал из своего ящика с инструментами отвертку, плоскогубцы, затем секунду подумав достал и книгу подобранную в маршрутке. Положив её на пол и придавив сверху коленом он начал разбирать стиралку. «Что бы ноге не было больно », — пояснил он расширившимся за стеклами очков глазам профессора. Когда он закончил, встал и начал собирать инструменты, профессор поднял с пола томик Набокова.
- А где вы это взяли? — спросил он глянув на обложку.
- В маршрутке нашел, когда ехал к вам .
- А не могли бы вы Пётр мне её продать?
- Конечно профессор, тогда с вас плюс 10 грн. к стоимости ремонта.
«Будут у Варвары сегодня и ресторан и цветы, вот она обрадуется» — решил Петр.
- Договорились.
-Ну что вы там закончили? — раздался из кухни сверлящий голос Маргариты Степановны.
- Почти дорогая.
- Ну так рассчитайся с человеком, и пусть знает, что если она еще раз сломается- то я пожалуюсь на него его начальству.
Иван хотел было сказать что-то в ответ, но профессор умоляюще посмотрел на него, и тот вздохнув сказал :
- Не завидую я вам профессор, — а сам подумал — «Ну и тряпка этот профессор, ну какая баба с ним свяжется кроме этой старой мымры. Форменная тряпка, а не мужик. Одно слово – интеллигент.»
Затем он взял 80 гривен которые дал ему профессор, попрощался и ушел.
- Муля, иди сюда, поможешь мне на кухне! — Маргарита Степановна не хотела выпускать его из своих рук ни на секунду.
- Дорогая, я так устал с ремонтом, можно я 10 минут отдохну ?
- Хорошо, но только 10 минут.
- Спасибо.
Профессор сел в кресло, включил торшер и открыл на закладке только что купленный томик.
«Ей было двадцать пять лет, ее звали Аллой, она писала стихи, — три вещи, которые, казалось бы, не могут не сделать женщину пленительной». Профессор тихонько поднялся из кресла, на цыпочках подошёл к кухне, и глянул через приоткрытую дверь, чем занята его жена. Затем он вернулся обратно, расслабленно откинулся в кресле и подумал, — «Всё сходится. Ей 25, её зовут Алла и она пишет стихи, которые потом однажды даже прочитала на празднике посвященном десятилетию их кафедры. Но не это делает её пленительной, а то — что у него с этой аспиранткой получается абсолютно ВСЁ: и сумасшедший, неистовый секс на съемных квартирах, и чопорная холодность на людях, и длинные искренние смс-ки как у влюбленного студента». Он закрыл глаза и блаженно вытянул вперед ноги. Перед глазами стояли большие белые груди Аллы, а на среду был запланирован секс.