krоt : The Kids Aren't Alright

When we were young the future was so bright
The old neighborhood was so alive
And every kid on the whole damn street
Was gonna make it big and not be beat

The Offspring "The Kids Aren't Alright"

К Королевской ночи 2-й отряд в пионерском лагере «Дружба» начал готовится сразу после прощальной линейки, где под звуки гимна был снят флаг еще существовавшего тогда СССР, и было сдано в пионерскую комнату знамя дружины. Ощущение конца смены и наступающей вседозволенности захватило всех. На довольно то вялые призывы вожатых построится перед корпусом, для похода в столовую на обед откликнулось не более половины. Остальные, презрительно проигнорировав эту нелепость, занялись основательной подготовкой к последней дискотеке, шутка ли – по слухам полученным от Таньки, члена совета дружины она должна была продолжатся аж до 12 ночи!
Во второй палате, с самого начала смены отличавшейся буйным нравом и с трудом поддававшейся на увещевания вожатых поспать во время тихого часа или не прокрадываться на женскую половину с нагретой под подушкой зубной пастой, царило оживление. В центре его был Виталик, умудрившийся вчера, после прощального отрядного костра, когда вожатые решив, что уложили подопечных, отправились все вместе по своим делам, стащить из вожатской одеколон Андрея – самого вредного и непопулярного из вожатых. Теперь, снисходительно смотря на товарищей он покровительственным тоном обещал поделиться с товарищами трофеем, что должно было произвести на девчонок на дискотеке неизгладимое впечатление.
Коля, стараясь не отстать от товарищей, сидел на кровати перед раскрытым чемоданом с прилепленным мамой пластырем с надписью «Смирнов Николай. 2-й отряд», и судорожно соображал, что ему одеть для того, чтобы Оксана из 4-го отряда, составленного из «чернобыльцев» приехавшим сюда, в лагерь под Туапсе, для восстановления, запомнила этот вечер как можно ярче.
Очень быстро в угол полетели рубашки и футболки приготовленные мамой и ни разу не надеванные, в ввиду того, что Коля предпочитал всю смену ходить в майке с вышитой надписью “Gucci”, по случаю привезенной отцом из заграничной командировки. Однако, и ее постигла та жа участь, поскольку ее внешний вид не внушал Коли оптимизма.
Наконец, выбор был остановлен на штанах «бананах» (почему их так называли оставалось для Коли загадкой, но это не мешало при каждом удобном случае напоминать окружающим об их именовании), нейтральной футболке желтого цвета и коронной вещи, вызывавшей зависть друзей – бейсболки с надписью «California», хоть и немного по истрепавшейся за время смены.
Уже к концу тихого часа (которого, впрочем, и не было, ибо какой дурак будет спать днем в последний день смены?) все определились с нарядами и до самого ужина ходили по палате и корпусу красуясь перед знакомыми и отрабатывая разболтанную походку, которой ходили солисты группы «Мальчишник» , по крайней мере те ходили такой, как уверяли люди, кто якобы их видели.
Последний ужин порадовал апельсиновым соком, вместо надоевшего чая и бурлящей атмосферой нетерпения охватившей повально всех присутствующих.
То, что происходило в актовом зале, куда собрался весь лагерь, Коля помнил смутно. Его больше интересовала Оксана, к которой он смог подсесть рядом, вопреки всем распорядкам гласящем об отрядном принципе рассаживания пионеров. Но в последний день можно все и вот он сидит рядом с ней и, сжимая в руке ее ладошку, с отсутствующим взглядом смотрит на сцену, особо не останавливаясь на деталях происходящего там капустника. Ему гораздо важнее, чтоб никто не подумал, что он испытывает какие то чувства к сидящей рядом девочке и радостно свистит и улюлюкает происходящему на сцене, из всех сил пытаясь выставить себя этаким суперменом, хотя в голове крутится только одно – ДИСКОТЕКА.
Ну вот, слава богу, официальная часть окончена и начальник лагеря приглашает всех на площадь перед морем на «прощальные танцы», как он назвал дискотеку. Коля сочувственно улыбнулся подобному ретроградству и, вставая со своего места, тянет Оксану за собой, небрежно говоря
- Ну, что, пойдем? – Оксана, глядя на него большущими глазами, лишь заискивающе улыбнулась и пошла следом. Какой он все же классный! Эта переваливающаяся походка, повернутая назад козырьком бейсболка… Нет, не зря она все же до слез ссорилась с подругами подтрунивавшими над ней, по поводу Колиных вылазок на второй этаж, к ней в палату.
Не успели еще все желающие выйти на площадь, как заиграл «Ice MC»
- Ой, наша любимая песня! «Изи»! Пошли быстрее! – Коля еще сильней потянул Оксану в сторону, откуда звучала музыка.
На протяжении следующих двух часов один хит сменялся другим, уже отзвучали и «Мальчишник» и «Кар Мэн» и «Саваж», когда, наконец, заиграли первые звуки “Sacrifice” Элтона Джона. «Белый танец!», «Дамы приглашают кавалеров!» - по всей площади пронесся затухающий шепот.
Наконец таки наступил тот момент которого Коля столько ждал. Подойдя к Оксане он протянул ей руку и смущенно улыбнувшись сказал
- Пойдем? – Оксана кивнула головой и положила вмиг одеревеневшие руки на плечи партнеру. Все оставшиеся три минуты танца Коля напряженно думал над словами которые он, по его мнению, должен был сказать, да и ухо Оксаны находилось совсем рядом – только шепни. Однако когда затихли последние звуки, они так и не обмолвились не словом. Заиграл очередной шлягер диско и они, отстранившись посмотрели друг на друга.
- Слушай, а давай сходим на пирс? Сегодня можно! – Коля проглотил комок в горле и попытался состроить самую независимую физиономию, какую только мог.
- Пошли… - На пирсе почти никого не было, но они все равно спустились в самый низ, к быкам, куда на протяжении всей смены бдительные плавруки не пускали ретивых пионеров.
- Слушай, я чего сказать то хочу… Ты на следующий год приедешь?
- Я не знаю, но я очень постараюсь. Я родителей попрошу. Мне тут очень понравилось и ты… Ты тоже понравился…
- Знаешь, - тут Коля смотревший на море, повернулся к Оксане – Ты мне тоже очень нравишься. Правда…- Тот первый поцелуй Коля наверное запомнил на всю жизнь. Это потом он будет небрежно обмениваясь с друзьями репликами в автобусе рассказывать о всех приключениях той ночи, а тогда произошедшее и последняя прогулка на всю ночь по берегу моря, наэлектризовали его до предела. Он забыл обо всем, о том, что за территорию лагеря строго настрого запрещено выходить, что он обещал Леньке вместе пойти мазать пастой девчонок. Обо всем. Потом он об этом ни капельки не жалел. Кто из них тогда знал, что следующий год будет девяносто первым?