Giggs : Переход

Подсознание накапливает информацию, зачастую состоящую из одних эмоций и формирует наше второе, скрытое "Я", которое прячется до поры до времени, пока что-то не даст толчка. Тогда оно выходит наружу, сталкиваясь с уже сформированным сознанием "Я". И продукты работы сознания и подсознания объединяются и человек кардинально меняется в какую-либо сторону, либо происходит конфликт, последствия которого непредсказуемы и иногда ужасны. Я этого не утверждаю, это всего лишь мое видение...
Семену Аркадиевичу приснился клитор. Сон, в общем-то, незатейливый, но выведший его из равновесия.
Во сне Семен Аркадиевич шел на работу и не знал, опаздывает ли он на работу или у него еще есть время забежать дернуть красненького для тонуса или сто пятьдесят беленькой для настроения. А не знал он этого, потому что перед сном потерял где-то свои командирские часы, во сне их тоже не оказалось - подсознание Семена Аркадиевича четко зафиксировало факт пропажи ценной вещи и не дало буйной фантазии выходить за рамки.
Как назло, улица была пуста, и оставалось только догадываться, что более близко к истине? Или еще очень рано, и все нормальные люди спят, дыша перегаром в подушку и зверски трахая во сне парикмахершу Наденьку, извиваясь на своих залатанных простынях и протирая до дыр полосатые семейные трусы; или убегают по фантастическим переплетениям коридоров городской больницы от главврача Епифановой, толстой,
вредной и ужасно некрасивой, четко выкрикивая матерную брань и толкая коленями в пухлые зады храпящих жен. Либо же все уже давно встали, помотали головой и, хлебнув пивка, чудом сохранившегося в маленьком холодильничке с облупившейся краской, сунули ноги в нечищеные ботинки и ринулись в матерящиеся и харкающие потоки служащих и рабочих, чтобы занять свое место у станка или сесть за компьютер с чашечкой кофе, лихорадочно скидывая вниз экрана пасьянс "Косынка" при приближении начальника.
Семен Аркадиевич, естественно, не отчаивался - он был уверен, что обязательно встретит кого-нибудь и узнает у него, который час. И действительно, повернув за булочную, Семен Аркадиевич заметил какую-то плохо различимую фигуру около газетного ларька.
Подойдя почти вплотную, он понял, что это была Епифанова. Он не испугался. А с какой стати ему было пугаться собственной жены? Правда, выглядела она довольно странно.
Жена Семена Аркадиевича стояла лицом к дороге, широко расставив ноги и разведя руками половые губы. Она была абсолютно голой с распущенными волосами и стеклянным, ничего не выражающим взглядом, как у куклы. На груди ей уже успел вывести похабное слово красным маркером какой-то хулиган.
- Вот это пиздень! - вырвалось у шокированного Семена Аркадиевича и в пещеристое тело его члена хлынула кровь.
- Сам ты пиздень! - раздался тонкий голосок откуда-то из-под лобка жены.
- Кто здесь? - испуганно и тихо спросил Семен Аркадиевич.
- Это я, - пискнуло оттуда же что-то.
- Пизда что ли? - окончательно растерявшись, сморозил Семен Аркадиевич.
- Пизда у тебя вместо мозгов, а я - Клитор, - гордо пропищал голосок.
Семен Аркадиевич присел на корточки и стал вглядываться под лобковые заросли жены.
- А ну-ка, подай голос, - попросил он.
- Гав! - сказал голосок и заржал, когда Семен Аркадиевич от неожиданности плюхнулся на задницу.
- Гав! - повторил голосок, став немного грубее.
*
- Гад, вставай, да вставай же, гад! - трясла его за плечо жена.
- Выпиздят с работы, хуило, будешь бомжевать! Я тебе не дам сидеть у меня на шее, паразит! - пообещала ему Епифанова, показывая на свою бычью шею с серебряной цепочкой.
Пелена сонливости наконец-то отступила, но сон все еще стоял перед глазами в мельчайших подробностях, эрегированный член подрагивал от напряжения, даже болел ушибленный во сне о мостовую зад.
- Люся, покажи клитор, - взмолился Семен Аркадиевич, протянув руку и пытаясь задрать ночную сорочку жены.
- Чтоооо?! - побагровев от злости и больно вцепившись в запястье Семена Аркадиевича, прорычала жестокая женщина.
- Ради всего святого... хоть на секундочку... клииитор, - бубнил Семен Аркадиевич, которого начало поташнивать от возбуждения и одновременного ожидания расправы.
*
Машина скорой помощи с Семеном Аркадиевичем внутри со скрипом повернула в сторону психиатрической лечебницы, спугнув стайку пыльных воробьев.
- Представляешь, этот мудак всю дорогу до машины упрашивал меня и санитаров клитор ему показать! Ей богу, уебал бы подлецу, но с хохотом боролся, - рассказывал водителю врач с аккуратной бородкой, произнося слова с немецким акцентом.
- Клитор? Да, дает жару наш народ. Куда там их Бонапартам и Аристотелям! - одобрил водитель, скаля желтоватые лошадиные зубы.
Семену Аркадиевичу сделали укол и он успокоился. Только тихо несколько раз повторил: "Гав. Гав. Гав". Потом он закрыл глаза и окончательно перешел в мир, в котором обычно никого не волнует, который сейчас час...