basic&column : Чисты, как ангелы.

Я крайне асексуальна, и это обстоятельство очень удобно, поскольку завязываются только деловые отношения. Но все-таки однажды, смалодушничав, пошла на поводу у своего стремления, любой ценой оказаться на даче.
Необходимо, срочно было уехать из Москвы, чтобы провести время на свежем воздухе, где-нибудь на севере, в области. В этом году бушевали пожары; и постоянный дым, в сочетании с жарой были просто убийственны.
У меня имелось несколько вариантов. Одна мадам просила меня посидеть с собачками на даче, пока она съездит за границу, но это было нескоро. Другой — напроситься в деревенский пустующий дом, к моему клиенту, которому я помогла в судебной тяжбе.
У меня был еще один приятель, с которым я изредка прогуливалась в парке, но постоянно общалась по телефону, ибо он был для меня духовной отдушиной. Он немного ухаживал, но был почтителен. Я удивилась тому, что он в Москве. Тогда он посетовал, что не хочет, так как ему надоело одинокое тамошнее существование, что, вот, если бы там оказалась я, то было бы хорошо.
Надо сказать, что я очень уважала этого человека, он был стар и мудр. Мне нравились его доброта и юмор. Такой тонкий, задорный, профессиональный юмор, который мог смешить как сразу, так и потом, отголосками. В прошлом он был журналистом. Я всегда с удовольствием слушала его рассказы из жизни, и они во многом совпадали с моими собственными умозаключениями. Я даже пила с ним вино, однажды. Стоит ли говорить, что это было то, что надо.
И вот я решилась. Я решилась поехать к нему на дачу, в Вербилки. Дело в том, что на участке было два дома, и проблемы с размещением не стояло. Я понимала, что смогу выцыганить себе место. Вопрос: – на сколько? И за сколько? Может я смогу там находиться и без него.
Довольно легко добравшись, я нашла дом и вздохнула полной грудью. Николай Михалыч занимался изгородью, менял забор. Он гостеприимно показал мне участок и постройки. Я заметила, что сад запущен, что никто ничего не собирает, мы топтались прямо по сливам, что урожай хозяина, ровным счетом, не волнует. Войдя в дом, я увидела довольно обширную террасу, нормально обустроенную и множество посуды, в том числе для консервирования. У меня сразу же зачесались руки, скорее собирать ягоды и варить варенье. Ах, чем же можно заслужить такую благодать? Я спросила хозяина: — А чем я буду здесь заниматься, чем я могу помочь? Он неопределенно махнул рукой и прибавил: — Делай, что хочешь, Нина. Хочешь — собирай, хочешь — гуляй, хочешь — вари – мне все равно. Мы сели за стол, я стала его потчевать всякими вкусностями, которые наготовила. Видно было, что ему нравится моя стряпня и обхождение. Договорились, что я буду готовить. А он ездить за продуктами на автомобиле, который был на участке. Чуть-чуть выпили; и я стала не двусмысленно допытываться, где я все-таки размещусь. Он повел рукой и прибавил: — Все в твоем распоряжении. В комнате, куда мы направились, находилась печь, стояла двух-спальная кровать, шкаф, стол и еще какие-то вещи, среди которых я разглядела граммофон! Николай Михалыч продемонстрировал мне часы с боем. Немного обалдев от вина и всяческих штукенций, я опять спросила: — Ну, хорошо, я буду спать на этой 2хспальной, а где же будете спать вы? Николай Михалыч с грустью ответил: — А я — на 3х спальной. В общем, я поняла, что вопрос поставлен ребром, и мне нужно валить с этой фазенды.
Вот так и поссорились Нина Михайловна с Николаем Михайловичем. На прощанье я высказала ему, что мужчины все-таки примитивные люди. На что он ответил: — Нет, Нина, нам мало осталось.