детский писатель Шнобель : НА ЗАБЫТОМ ГЛУХОМ ПОЛУСТАНКЕ...

На забытом глухом полустанке,
Где снуют поезда день-деньской,
По руке мне водила, водила цыганка,
Своей грязной шершавой рукой.
Не искал я с цыганами встречи,
В эти сказки не верю давно,
Я обычно, обычно не слишком доверчив,
Просто времени было полно.
Говорила она, озираясь,
В землю, сплюнув густой мокротой,
Расскажу тебе правду, всю правду, красавец,
Всё, как есть расскажу, золотой.
Не вопрос, отвечаю, маманя,
Только правду давай, а не так,
Коль сегодня меня, ты меня не обманешь,
Отстегну за труды четвертак.
Загорелись глаза у плутовки,
Понесло, покатило вразнос,
Говорила, что статный, красивый и ловкий,
Что удачлив и русоволос.
Обещала любовь мне и славу,
Заклинала, как будто в бреду,
Чтобы осенью ехал, я ехал в Полтаву,
Непременно в текущем году.
Посулила красавицу Клаву,
Сердца тайную, тронув струну,
Не какую-то блядь и простую шалаву,
А примерную мать и жену.
Я растаял в соплях умиленья,
Слёз поток, утирая рукой,
Вызывая всем этим её удивленье,
Я с похмелья бываю такой.
Тёплый вечер, меняя оттенки,
Опускался на шумный вокзал,
Я похлопал, похлопал её по коленке,
Даже доброе, что-то сказал.
Исполняя своё обещанье,
Четверную вручил за труды,
Помню обнял, я обнял её на прощанье,
От нахлынувших чувств доброты.
Безвозвратно и прямолинейно,
Я покинул перрона причал,
Разместился в вагоне, в вагоне купейном,
Из-за пазухи свёрток достал.
Размотал я его узелочки,
Ехать стало вдвойне веселей,
Были там перстеньки, перстеньки да цепочки,
И деньгами две тыщи рублей.
Стало жалко старуху-цыганку,
Кто ж представить подобное мог,
Где-то бродит, всё бродит на том полустанке,
Тщетно ищет впотьмах узелок.
Наживное и деньги, и слава,
Лишь любовь не купить за гроши.
Брошу всё и уеду, уеду в Полтаву,
Надо, что-то иметь для души.

Детский писатель Шнобель (с)