Олег Лукошин : Умная Мама - Хуже Гитлера

Володя с Катей никак не могли потрахаться, хотя гуляли уже целый месяц. Желания было предостаточно, а вот возможности – никакой.
- Не в подъезде же, правильно? – говорила Катя.
- Правильно, - отвечал Володя, но про себя думал: «А почему бы и нет?»
Нацеловавшись, уходили из подъезда на улицу.
- И не под деревом же? – продолжала Катя.
- Да, конечно, - грустно вторил ей Володя. – Хотя на веранде можно, в детском саду.
- На веранде? – переспрашивала Катя, вроде бы заинтересованно.
- Да, - воодушевлялся парень. – Там удобнее.
Сумерки прикрывали их, веранда действительно казалась удобной, но сторож – старый козёл, вылезал наружу и принимался мести территорию.
Веранда отпадала.
- Ну и не на чердаке конечно, - размышляла вслух Катя.
Володя уже молчал.
- Но можно попробовать…
- Попробуем? – загорались его глаза.
- Давай.
Очередной облом ожидал их на последнем этаже ближайшего дома – выход на чердак оказывался заколочен.
- Замкнутый круг, - говорил впечатлительный Володя. – Мы никогда не осуществим это.
- Не грусти, - отвечала жизнерадостная Катя. – У нас ещё всё получится.
Приходилось расставаться.
- Приходи ко мне завтра вечером, - сказала на прощание Катя. – Настало время познакомить тебя с мамой.
- А стоит ли?
- Конечно! Если ты ей понравишься, нам станет значительно легче. Приучим её к твоим визитам, она убедится, что ты надёжный человек и станет отпускать меня подольше. Может даже на всю ночь.
- Ну ладно, приду.
- Только она у меня умная не в меру… Насквозь всё видит. Ничего от неё не скроешь. Это проблема конечно, но её надо преодолевать.
На следующий день, ровно в шесть, Володя был у порога возлюбленной.
- Нет, нет, нет, - отстранилась она от его поцелуя. – Мама услышит причмокивание – у неё на такие звуки острый слух.
Из кухни вышла мама – женщина ещё не старая и в форме. В отличие от дочери, поцеловала Володю.
- Ах, какой симпатяга! – осматривала его. – И что я не в твоём возрасте, Катерина? Я бы тоже не прочь такого парня отхватить.
- Не получится, - потащила она Володю в свою комнату. – Я ему диски покажу.
- А поесть? – удивилась мама. – У меня торт там, компот.
- Позже, мам, позже.
Они закрылись в комнате. Катя сразу же врубила музыку. Сказала, нагнувшись к Володиному уху:
- Это она так на понт берёт. Из равновесия выбивает – поцелуи, объятия. Чтобы ты занервничал. Она слишком умная – знает, что делает.
- А почему шёпотом? – наклонился к ней Володя.
- Услышит. Она по одному слову может достроить предложение, а из него выведать все наши замыслы. Её надо опасаться.
Первые минут десять музыку слушали заинтересованно. Потом менее – внутри бурлило, стали тискаться.
- Эх, если бы можно было, - сказала разгорячённая Катя, - прямо сейчас бы трахнулась!
- А что, - подхватил идею Володя. – Клёво!
- Неосуществимо, - мотала она головой. – В любую минуту мама зайдёт.
- На двери щеколда. Закроемся!
- Стучаться будет.
- Успеем одеться!
- Она догадается, если мы сразу не откроем.
- Да зачем ей стучаться?! Она же понимает, что у нас свидание.
- Вот это и плохо. Она ведь как рассуждает: «Ага, свидание. Закрылись. Тишина. Трахаются!»
- Зато какие воспоминания будут!
Этот аргумент, похоже, возымел своё действие. Подумав немного, Катя решилась.
- Ладно, рискнём! Но только быстро надо. Ты быстро кончаешь?
- Ещё как!
- Окей. Тогда надо продумать, что должно раздаваться в комнате, в которой никто не занимается сексом, а просто культурно отдыхает.
- Музыка!
- Музыка, молодец. Но какая?
Володя окинул взглядом стопку дисков.
- «Металлика»! Она громче всех.
- «Металлика» не пойдёт.
- Почему?
- Ты не сможешь работать в таком ритме.
- Почему это? – обиделся Вова.
- Уж поверь мне.
- Что тогда?
- Стинг может?
- Нет, - на этот раз возражал Володя. – Под Стинга ты слишком стонать начнёшь.
- Точно, - согласилась Катя. – Ты прав.
- «Бони М»?
- «Бони М»… - задумалась Катя. – Тоже не пойдёт. У них ритм совпадает со средней частотой сексуальных телодвижений. Мама сразу подумает: «Ага, «Бони М» поставили… А ведь ритмика их песен совпадает с амплитудой полового акта. Трахаются!»
Поставили вальсы Шопена.
- Может не раскусит, - сказала Катя. – Слишком интеллектуально.
- Ну что, начнём? – подступил к ней Володя.
- Подожди. Во время акта мы должны разговаривать. Если она услышит, что мы молчим – не поверит, что Шопеном заслушались. Сразу сообразит что к чему.
- Может стихи читать?
- Интересно. Ну-ка попробуй.
Володя начал:
- В пустыне чахлой и скупой,
На почве, зноем раскаленной…
- Стихотворение – это неплохо, - размышляла Катя. – Но не вызовет ли это обратный эффект? Мама услышит ритмически-мелодичный текст и подумает: «Ага, стихи читают… Ну какой же человек в здравом уме читает вслух стихи? Трахаются!»
- Что же тогда говорить?
- Уж лучше просто цифры называть.
Володя был не против.
- Начнём? – подступился он снова.
- Подожди, - остановила его Катя. – Всё ли предусмотрели?
- Всё, всё.
- Нет, нет, что-то не то, - она осматривалась по сторонам. – Чёрт! – воскликнула вдруг. – Самое главное упустили. На кровати ведь нельзя!
- Скрипит?
- Скрипит!
- Ну тогда на полу.
Катя задумалась.
- Если только матрац положить.
Наконец-то начали.
- Как он тебе? – спросил обнажённый Володя подругу, показывая на низ живота.
В володином достоинстве не было ничего необычного, и у Кати чуть было не сорвалось: «И не такие видела!», но она вовремя сдержалась. Сказала то, что не могло не понравиться Вовке.
- Класс!
Володя, очень нервничавший всё это время, заметно приободрился.
- А ты успеешь вытащить? – остановилась вдруг Катя.
- Конечно.
- А брызгать куда?
- У меня носовой платок есть.
- Достань. Держи его под рукой.
Володя достал платок. Предприняли соитие. Что-то не получалось.
- Нужен толчок! – сказала Катя. – Напрягись и толкни.
- Он соскальзывает и не заходит… - пожаловался Володя.
- Придержи его.
Так действительно оказалось лучше – введение состоялось.
- Считать, считать не забывай!
- Семьдесят восемь, - забубнил Вовка. – Девяносто шесть.
- Десять тысяч девятьсот двадцать один, - вторила ему Катя. – Пятнадцать тысяч восемьсот семьдесят семь… - она была амбициозней Володи.
Гений Шопена безумствовал, скрипов не было, цифры лились, и носовой платок действительно оказался кстати.
- Заверни и в карман положь, - посоветовала Катя, поднимаясь. – Потом выбросишь.
Привели себя в порядок. Катя побрызгала дезодорантом. Выглянула в коридор.
- Мама! – крикнула маме. – Мы торт идём есть!
- Идите, идите, - отозвалась та из кухни. – Давно вас жду.
- Чёрт! – шепнула Катя Володе. – Давно, говорит, вас жду… Неужели заподозрила?
- Не может быть!
- Ты её не знаешь. Она очень умная. А умная мама – хуже Гитлера.
Мама ничего не заподозрила. Накормила их, расспрашивала Володю о его планах на будущее и всё время шутила.
Пришла пора расставаться.
- Завтра заходи, - сказала Катя. – Сходим куда-нибудь.
- Хорошо, - ответил Володя.
Оказавшись на улице, он первым делом хотел выкинуть платок, но вдруг передумал. «Выстираю и оставлю на память», - решил он.
Двинулся к автобусной остановке. Тёплый весенний вечер медленно перемещался в ночь. Люди были очень приветливы сейчас. Володя ощущал необычайный прилив сил.
«Мужик… - думал он. – Настоящий мужик!»