Эдуард Реинер : Удачный выстрел

Лето заканчивалось. В моем городе это, примерно, двадцатые числа июля. Всё, что идет дальше–выкидыш весны и осени, тут либо жарко, либо мокро.
Лето перестал любить ещё в детстве, оставшись в городе на каникулах я не знал чем себя занять. Друзья или были на дачах, или курили гашиш, ставший популярным в тот год. Для меня же открытием стал алкоголь и секс.
Сегодня был день, без понятия какой, но он не сильно отличался от вчера, которое было точной копией любого дня предыдущей недели. Это могло быть бесконечным событием в обратную сторону, но всё началось всего месяц назад (судя по длине волос). Три или четыре недели назад я послал начальника в место, где люди его положения вертят таких как я. Взамен он послал меня в пеший поход в места не столь отдаленные от выше указанного. Я не возражал – денег я не получал уже давно, возможно это было как-то связано с тем, что я не работал толком, но я не уверен.
Вернулся домой я в тот день только через трое суток. Вместо «Привет, любимый!» от жены я получил по лицу и десять минут на сборы. Мне хватило двух. Подробности следующего месяца от меня ускользают, но, похоже, что не в момент просветления, я решил отправиться в Москву.
В конце следующего месяца я возненавидел лето ещё больше, но пока что я, полный энтузиазма, ехал на Московский вокзал.
Впервые её я увидел у входа на вокзал. Знаете, есть там такая арочка, где днем ребята продают симкарты, а вечером пьют пиво.
Я занимался благотворительностью — сливал мелочь мужику «на бухло», а она проходя мимо попросила нас улыбнуться – нужно забавное фото для журнала. Я честно пытался, но у меня не получилось. Бомж не стал даже пытаться, выдал что-то не членораздельное, но похожее на «Пошла нахуй, шлюха!» при этом смачно пукнув. Фотография получилась отличной.
Докурив с ним последнюю сигарету я направился к кассам. По идеи, каждый шаг должен быть тяжелее предыдущего – я покидал СВОЙ город из которого никогда не уезжал больше чем на неделю и дальше чем на сотню километров. Ничего такого я не чувствовал – мне было легко ногам и ясно голове, значит всё правильно. Но, скорее, всего это значит, что несколько кружек пива на голодный желудок неплохо накрывают.
- Здравствуйте, один до Москвы, будьте добры. – я всегда на «Вы» и вежлив. Питер, хули.
- Время какое? – кассирша была такой… холеной что ли. Толстая и некрасивая – кассу строили сразу вокруг неё.
- Любое, но чем раньше, тем лучше. – я всё ещё был милый.
- Мужчина, надо заранее выбирать время! – логики в этом я не увидел, но свалим всё на неопытность в плане поездок. – Вот, есть «Сапсан» через час. Билеты дорогие.
- Я беру один, заверните.
Билет грел душу, но опустошил мой кошелек. Стоило задуматься на что я буду жить в Москве, но легкость – вы помните. Главное было вот что – я ехал в столицу! Я там никогда не был, еду туда один, первый раз в жизни… один… еду…я.
Меня небыло в поезде через час и в Москве я небыл через короткие три с половиной часа. Через час я был пьян, а через три (с опредрежение графика, заметьте!) лежал в подворотне недалеко от вокзала и думал «оказывается вот на что похожа столица!». Полицейский, который попросил мои документы утверждал, что я слишком не трезв, но я настаивал на жаре и усталости. Мы не сошлись в этом вопросе. Когда я покупал другой билет я был меньше похож на себя в паспорте, а ребра болели так, что хотелось выть. Но всё это было не зря – я всё таки ехал в поезде. Не «Сапсан», но и не бар на Пушкинской.
Она была со мной в одном вагоне. Мы сидели рядом и много курили в тамбуре. Она курила Lucky Strike. Она мне нравилась.
Свою последнюю пачку я отдал мужчине с ну очень убедительными руками человка, которому в хозяйстве не нужна ни лопата, ни весло. Стоя на вокзале под мелким и совершенно неприятным дождем я курил её сигареты и задавался философскими вопросами – кто виноват что я такой идиот и что мне с этим делать-то теперь?! Её красный Lucky приятно обжигал горло и бодрил не хуже кофе в пышечной у ДЛТ. В пачке лежала её визитка с адреом на обратной стороне. Юля Михайлова Дизайнер, фотограф. «Если не знаешь куда пойти – приезжай». Шутите? Да если бы мне было куда пойти, я бы всё равно выбрал угадайте что.
География Москвы для меня началась и закончилась книгой про метро, поэтому я выбрал Воробьёвы горы. Почему бы и нет? Вопросы духовные отошли на второй план, ударную позицию же занял вполне житейский «Где, блять, жетоны?». Жетонов небыло, были карточки. Как я добрался куда надо не знаю до сих пор, вроде метро-то не должно сильно отличаться, но оно было другое! Схема напоминала мне паука, который тянет свои лапки ко мне и хочет что бы я остался тут навсегда. Ну нет, я выбрался – я был герой.
Поднимаясь на смотровую по какой-то тропинке я курил уже привычный мне «Parlament», а её сигареты валялись на дне сумки, скорее всего между моим здравым смыслом и надеждой на минимальную пользу от этой прогулки. Вообще странная история у меня с сигаретами – я всегда был и буду против курения и не переношу запах дыма. Никотиновая зависимость это подарок от второго курса университета, а любовь к парламенту это долбо*бизм чистой воды – почти сотня за два десятка гвоздиков в гроб здоровья. И вот она – вершина горы, и вот он вид на стадион, и вот… вот ведь мазафака!
-Н-даааа… — вырвалось у меня вздох не восторга. Мысль закончилась, как и моё желание увидеть этот чудный край. Буря эмоций оказалась легким штилем, которого хватило на то, что бы меня сдуло оттуда обратно в метро. Весь день я болтался по Красной площади и слушал радио в каких-то кафе-ресторанах. Её телефон загадочно молчал, я вполне ясно злился. Наверное надо ехать к ней – рассудил я и вышел из кафе не заплатив.
Знаете что такое метро в Питере в 6-7 вечера по будням? А я знаю, и передать словами это нельзя, по крайней мере, цензурными. Подумав я не трезво решил ехать на такси, сунув визитку водителю (русскому!) я отключился.
Она была дома, и была не одна — подруги пришли узнать что и как и поклянчить сувениры с «холодного севера» как они сказали. Они долго с удивлением взирали на магнитики с медным Петром и разведенным дворцовым, интересно, что они ожидали получить? Когда начались расспросы я вызвался сбегать за пивом. Не имею понятия как, но к моему возвращению женщин стало больше и они были одинаковые! Прическа, юбка в пол, белые топы – это, вроде, было модно тем летом.
Когда к ночи мы рассказали все байки, а девченки больше не стеснялись материться при мне, пиво уже перешло из стадии выпивки в стадию запивки к водке, родилась отличная идея – давайте фотографироваться! Наверное фотоаппарат был хороший и очень дорогой, но Её руки словили волну местого радио и сказали «Баста! Мы танцуем». Последним снимком стала грудь девченки, что пришла позже других и выпившей, естественно из расстроенных чувств, больше других. Её звали Ами и она была наполовину армянка, имея чудные чуть кудрявые волосы до талии и упругую грудь отличного второго размера, которой не сиделось в лифе ну вот никак, Ами завидно отличалась от остальных, одета в джинсы и клетчатую рубашку, она травила пошлые анекдоты и пыталась заставить рюмку плавать в бокале с пивом. К трем часам, трезво оценив боевую обстановку, хозяйка сказала, что неплохо было бы уже спать. Конечно же я спал на кухне.
Утро было тяжелым – оно началось в пять вечера.