Григорий Перельман : Кризис в кубе.

Его зовут достаточно редким и глупым именем Клим. Пусть будет Климом, суть не в том, что имя его безразлично так же, как и возраст, пол, семейное положение. Просто в условиях данной игры ему не подходит Абрам или Гоги. Не бывать аккуратным Володей. Он совсем не Сергей, и ему противопоказан Модест, хоть ты тресни.
А её зовут Ксю, то есть – Ксенией. Оба имени, однако, совсем не свои, а присвоены с некой целью. Что ж, в мире, разделенном по половому признаку, все выкрутасы имеют на то основание. Пусть бы и на песке, ну да это сплошь и рядом песчаные люди. Ксю – воплощение коварной зыбучей ловушки. Чёрная дыра местечковых масштабов. Сравнительно молодая, а потому жадная до случайных жертв.
В данный момент эти два К совпадают только во времени, а их представления о пространстве дают обоим надежду на то, что они находятся на безнадёжно-безопасном расстоянии друг от друга. Он далёк безнадёжно, а она – безопасно. И если он обречённо скалится гипотетической (совершенно невозможной, уверяю вас) смерти посредством клеща, бредущего в стороне от него, совсем в ином направлении, то она улыбается причудливым насекомым иного рода, с совершенно иными мыслями, порождёнными ноющей в низу живота сверхзадачей…
Что объединяет этих, столь разных по всем параметрам персонажей? Пока – ничего. Для них, существующих в убогом трёхмерном пространстве, это точка отсчёта, от которой с разных сторон начнётся драматическое сближение: в пространстве ума, чувств и гормонов. Они опишут нелепую кривую по закольцованной бесконечности, чтобы оказаться точно там, в той же точке, с которой начнётся точка разрыва. В определённом приближении к математике, ситуация выглядит как-то так:

«Лист Мёбиуса (другое название — Лента Мёбиуса) — топологический объект, простейшая односторонняя поверхность с краем. Попасть из одной точки этой поверхности в любую другую можно, не пересекая края. Лента Мёбиуса была обнаружена независимо немецкими математиками Августом Фердинандом Мёбиусом и Иоганном Бенедиктом Листингом в 1858г. Модель ленты Мёбиуса может легко быть сделана. Для этого надо взять достаточно вытянутую бумажную полоску и соединить концы полоски, предварительно перевернув один из них. В евклидовом пространстве существуют два типа полос Мёбиуса в зависимости от направления закручивания: правые и левые.

Лист Мёбиуса иногда называют прародителем символа бесконечности, так как находясь на поверхности ленты Мёбиуса, можно было бы идти по ней вечно. Это не соответствует действительности, так как символ использовался для обозначения бесконечности в течение двух столетий до открытия ленты Мёбиуса

Лента Мёбиуса обладает любопытными свойствами. Если попробовать разрезать ленту пополам по линии, равноудалённой от краёв, вместо двух лент Мёбиуса получится одна длинная двухсторонняя (вдвое больше закрученная, чем лента Мёбиуса) лента, которую фокусники называют «афганская лента». Если теперь эту ленту разрезать посередине, получаются две ленты намотаные друг на друга. Разрез ленты Мёбиуса с дополнительными оборотами даёт неожиданные фигуры, названные парадромными кольцами».

Нет, человеческие трактовки серьёзных вещей — это положительно лучший способ свести с ума.

Предположение, что я способен сойти с ума – совершенно абсурдно. С тем же успехом можно опасаться за душевное равновесие солевой батарейки. Однако, я уже закипаю, глядя в блаженное лицо этого типа… Чёрт! Я готов взорваться от собственного несовершенства.
Ну вот, перепад напряжения миновал, я в норме, и могу обстоятельно прояснить ситуацию и расставить акценты. Гневаться, ругаться, сдуру поминать нечистую силу, – всё это плоды моего сотрудничества с человеком, существом откровенно безмозглым, нелогичным, способном вывести из себя даже пылесос или миксер, не говоря уже о более сложных образованиях, вроде меня. Даже тех заплечных дел мастеров, что с рождения и до последнего вздоха тупо раскачивают маятник его бесценной души. Их он доводит порою до исступления. Собственно говоря, в этом присутствует некая вредная, и, боюсь, намеренная ошибка. Она, судя по всему, изрядно веселит Того Кто, кто Абсолют, или Мировой Дух, Вселенский Разум…как только люди не обозвали его, с ослиным упорством наделяя отсутствующими в себе качествами и несвойственными КОСМОСУ свойствами. Уму непостижимо, каких сил и терпения от него потребно, дабы сохранить здравомыслие, копошась в этой кунсткамере! Уму непостижимо, да… именно поэтому я, воплощённый разум, терпеливо исполняю служебную функцию, а вот то высшее существо, сидящее с разбитой мордой под яблонькой – свободно, как солнечный ветер, и, понимаешь ли – уникально!
Насчёт «веселит», тут я погорячился в процессе полураспада, виноват. Подобные ереси пристают незаметно, липнут, как вирусы, кишащие в безудержно исторгаемом человеками спаме… ОН – предельно серьёзен. И, Слава Ему, что так, потому что представить ЕГО смех, безответственную рефлексию, от которой зависнет вся мировая система – нет! Нарушится чёткое многообразие пространств, спутаются потоки всех типов времени и энергий, вся гармония вдруг расколется сверху до низу, до нуля, до уровня несуществующих принципов, вроде причинно-следственной связи. До уровня самоидентификации вот этого самого веселящегося придурка, во врождённом беспамятстве способного опрокинуть любой мир. Из одного лишь присущего ему унылого скотства, и склонности к саморазрушению, тьфу!
Хотите, я расскажу вам, чему скалится этот глубоко закопанный сам в себе драгоценный алмаз, лал и яхонт? Что вызвало такую странную реакцию у недавно отметеленного, и выкинутого мордой на асфальт самородка?
Сущий пустяк: он с нежностью думает об энцефалите. По дороге в эти, богом позабытые палестины, он, прихлёбывая тёплое пиво, досадливо морща сломанный нос, выслушал от водилы краткую сводку новостей, приправленную тонной ненужных эмоций. Размётанный похмельем мозг лениво пропустил информативную породу. Застряло лишь сообщение о нашествии злого клеща. Смертоносного паразита. И вот, будьте любезны — клещ клещу улыбается! Это улыбка побеждённого, но не сломленного героя, ага. Он мужественно ждёт ползучего избавителя от душевных мук и тесных мыслей. С улыбкой на устах.
О, боги, что ж смерть нейдёт...
Сколь это глупо. Столь же, сколь и самонадеянно, а эти животные вечно надеются на себя…
И поэтому два условных К множит на себя третий, столь же условный, но неминуемый символ К.
Кризис.