Маргарита Виноградова3 : Кайф, затяжной и безумный, растянутый во времени

Невинное, как розовый младенец со складочками на ручках и ножках, утро родилось на свет в муках. Все хорошее появляется на свет в мучительных потугах, с болью, слизью и кровью. Через крик, вырывающийся из разодранного во всю глубину горла, искаженное как маска сатира гримасой лицо, изогнутое как при столбняке, натянутое как струна тело. Врач стоит над тобой как сам господь бог и смотрит как из тебя постепенно выдавливается новая жизнь. Новая жизнь, новый человек приходит в этот старый, уже уставший жить мир. И этот приход подобен приходу наркотическому, первому самому сильному и острому моменту действия наркотика, наркотическому удару, после которого и наступает кайф. А кайф — это и есть сама жизнь. Потому что само существование человека на земле — это кайф, затяжной, безумный кайф, растянутый во времени. Но понять это могут совсем немногие, а те, которые понимают, цепляются за часто пытающуюся ускользнуть жизнь, раздирая до крови ногти, из последних сил надеясь удержать возможность дышать, видеть этот мир, это тепло солнца, которое разливается по коже, бездонность вечности в синеве неба над собой. Эти счастливцы ценят жизнь как редкий дар.

Маша-Миша жизнь не ценил. На фига она была ему нужна, он мечтал распрощаться с ней по-хорошему, как-нибудь без особых мучений. Раз и в дамки. Он был трансвестит. Пресытившись половыми наслаждениями, он вынужден был прибегать к различным искусственным условиям для возбуждения своей развращенной фантазии. Женская душа в мужском теле вынуждала его переодеваться в женское платье и выходить на улицу, в таком виде, искать знакомств с мужчинами. Он поразительно в таком наряде был похож на женщину. Худой, высокий, чисто женские тонкие ноги в черных колготках, парик, не отличишь. Мужчины пытались знакомиться с ним, а поняв ошибку, часто били его до полусмерти. Ему это надоело, и он решил умереть. У него был друг, такой же как и он. Но тестестерона в нем было в переизбытке. Никакие колготы не могли скрыть мужскую натуру в ногах, чисто мужских, с развитыми мышцами, когда они вдвоем, переодевшись, шли в парк сидеть там
на скамеечке.

Сегодня утром Миша-Маша решил — финита ля комедия. Он встал на подоконник окна в своей квартире на девятом этаже. Постоял немного, вздохнул, а потом ноги соскользнули с подоконника и он полетел. Он летел и думал: -Наконец-то все кончено! Окончена эта жизнь, эта мука, невыносимая и неизбежная. Закончилась эта жизнь, которая для него так и не смогла стать кайфом, затяжным и безумным, растянутым во времени.