Трехглазый С. : О (не раскрытая тема ебли).

Все описанное является фантазией.

У меня ни разу не было женщины. С двенадцати лет я мастурбирую. Сначала делал это в туалете, кидая сперму в белую чистую гладь унитаза, потом в ванной. Мастурбировал прямо в воде, сперма всплывала, и я в ней купался. Тогда я принимал ванну почти каждый день, вызывая подобной чистоплотностью подозрения у родителей. Однажды мать сказала мне, что скоро я буду блестеть как нержавеющая ложка, и меня унесут сороки. Я понял тогда ее намек и стал немного осторожен. Хотя мастурбировать хотелось по-прежнему, и все мои действия направленные на осторожность скоро совсем затухли. Продолжилось это не больше месяца, в течение которого я старался себя сдерживать, но, постепенно все-таки не выдержав, отпустил поводья и решил, что пусть все будет так, как должно быть. Как раз в то время врачи, психологи и другие люди, занимающиеся здоровьем нации, стали говорить, что онанизм безвреден и не приводит к каким-либо последствиям. Это сыпалось на меня с экранов телевизоров, с динамиков радиомагнитол, со страниц молодежных журналов и хотя толком в это я не верил, но все-таки подобные знания успокаивали меня, как какого-нибудь наркомана успокаивают мысли, кем-то высказанные, но заведомо ложные, что наркотики безвредны. Оказалось же все несколько иначе. Учитывая свой двенадцатилетний стаж, могу сказать, что каких-либо физических отклонений связанных с онанизмом за эти годы я не заметил, но хорошо заметил и прочувствовал психические отклонения.

Мне всегда хотелось мастурбировать в своей комнате, не прятаться по туалетам и ванным. Но существовала одна сложность - некуда было сливать сперму. Пробовал прямо в простынь, но через несколько дней от нее воняло так, что даже в зале, где обычно находились родители, чувствовался неприятный гнилой запах. Еще был вариант сливать сперму в какую-нибудь баночку и потом ее оттуда вымывать. Но и этот способ не был решением проблемы, хотя я им и пользовался с определенной периодичностью, поскольку таскать в ванную баночку со спермой было еще большим палевом, чем в этой самой ванной мастурбировать, и, кроме того, вызывало невыносимое отвращение видеть холодную сперму, чувствовать ее запах и дотрагиваться до нее пальцами. Возникшая проблема была не решаема до некоторого времени. Момент познания наступил неожиданно. Однажды когда я мастурбировал в своей комнате, слив сперму в баночку из-под детского яблочного пюре, к родителям приехали какие-то знакомые. Времени было около одиннадцати вечера и я, чтобы избежать встречи с ними и всяческих приветствий, не стал выходить из своей комнаты. Я поставил баночку под кровать, выключил свет и лег спать. Утром, проснувшись рано, продирая глаза и размышляя о том, когда же закончатся эти ранние утра, я забыл про баночку и ушел в школу. Вспомнил я о ней только вечером, залез под кровать и обнаружил, что сперма высохла и на дне баночки образовалась клейкая светло-коричневая масса. Меня это несколько поразило, и главное, что я заметил, это то, что масса эта меньше воняет и запах ее не похож на запах спермы. В тот же вечер я снова слил сперму в эту баночку, снова поставил ее под кровать и заснул. Утром в комнате стоял ужасный запах, мать, разбудившая меня, старалась дышать только ртом. Загадка произошедшего заключалась в том, что сперма, слитая мною вчера, разбавила засохшую позавчерашнюю сперму. К тому же могу предположить, что при высыхании спермы произошло омертвение сперматозоидов и в связи с этим гниение их крошечных, но многочисленных тел. А так как я не святой то мое гниение и гниение моих испражнений источает ужасный резкий запах, как в принципе и у всех остальных людей.

С того дня я понял, что два раза в одну и туже баночку кончать нельзя. Я стал пользоваться одноразовыми приспособлениями. Постепенно совершенствуясь в этом, я решил, что лучше всего для этого подходят пустые спичечные коробки и маленькие кулечки, свернутые из бумаги. Чаще всего пользовался именно вторыми, кидал их под кровать, где они за ночь высыхали. Раз в неделю я выбрасывал по семь-восемь штук. Сначала старался всячески их уничтожать, чтобы не оставлять следы, но постепенно понимая что это глупо и что по ним меня никто не вычислит, перестал это делать. Выкидывал их часто в мусорные урны либо по дороге в Университет (тогда я уже учился на первом курсе), либо в самом Университете и никогда не был кем бы то ни было пойманным.

Постепенно взрослея, и, занимаясь онанизмом, я стал замечать странные вещи, происходившие в моей комнате. Во-первых, комната приобрела специфичный запах, он не был похож на запах спермы, но все равно был необычным для жилых комнат. Во-вторых, по ночам я стал слышать непонятные шорохи, скрипы и даже тихие вздохи. Меня они пугали настолько, что я порой лежал окаменевший целыми ночами, боясь издать звука и тем самым обнаружить себя. В те моменты меня не покидала мысль, что я грешник и что силы Ада придут за мной. Возможно, это были первые симптомы моей душевной болезни.

24 ноября прошлого года ко мне ночью пришел человек. Он дотронулся до меня, и я проснулся. Я не видел его лица – видел лишь черный силуэт на фоне светлого окна. Человек сказал мне, чтобы я не боялся. Я замер его слова меня не убедили, от страха тело мое стало мокрым и прилипло к простыне. Я чувствовал исходящий от человека запах – запах спермы, причем настолько резкий, что мне стало трудно дышать.

-Смола жизни, - произнес человек, - ты выкидываешь ее из себя.

Я молчал, горло мое слиплось, хотя я чувствовал, что это был вопрос и мне на него нужно ответить. Человек подошел к выключателю и включил свет. Я увидел старого, морщинистого мужчину с блеклыми безжизненными глазами. Он был в длинном плаще, из-под которого выглядывало голое белое тело. На вид он показался мне слабым и больным. Страх, сковавший мое тело постепенно начал испаряться. Клубы пара окутали потолок и заволокли туманом все находившееся внутри комнаты пространство. Человек сел рядом со мной на кровать и сказал

-Ты выкидываешь свою сперму в мусорные урны, ты обращаешься с ней не должным образом. Там в Небе все об этом знают. Я пришел к тебе, чтобы рассказать чего ты лишаешься.

Он достал из кармана алюминиевую ложку и кулечек, который я свернул и заполнил перед тем, как уснуть. Вылив сперму в ложку, он стал ее нагревать снизу зажигалкой. Сперма закипела и примерно минут через десять высохла, превратившись в клейкую темно-коричневую субстанцию. После этого человек добавил в ложку несколько капель какой-то бледно-розовой жидкости, набрал получившуюся смесь в шприц, петуха выбросил. Я сел на кровати и протянул ему руку. Он вколол мне. Сначала я почувствовал невыносимую тяжесть, кровеносные сосуды начали ломить, сердце стало биться отчетливо и громко. Я закрыл глаза и облокотился об стенку. Тело мое за несколько секунд заволокло туманом прихода, и я в последующие двадцать минут испытал то, что не испытывал никогда. Никакой экстаз как бы то ни было полученный не идет в сравнении с тем, во что провалилось тогда мое тело и мой мозг. Когда я пришел в себя, человека уже не было, на столе стояла пол-литровая бутылка бледно-розовой жидкости.

Проснувшись на следующий день, я понял, что потерял свое тело. Помимо меня им владело еще множество жизней. Я медленно встал, сил в конечностях практически не было, и подошел к зеркалу. Ничего особенного я в нем не заметил, тело не изменилось – новых шрамов не появилось, старые не исчезли. И это меня порадовало, хотя я чувствовал его отдельно от себя, и оно казалось мне крайне не удобным. Не понятно, откуда взявшаяся мысль пробежала в моей голове.

-Бог наделяет сперму душой, одной-единственной. Если происходит оплодотворение, то она остается в плоде. Если нет, возвращается в землю. Я же вколол ее в себя, значит теперь она в моем теле, наряду со мной. Хотя все-таки я главный.

Так я заразился чужеродной душой, и как только я это понял, мне стало страшно. Полдня я ходил по своей комнате и думал, как мне от нее избавиться, но решения так и не нашел. Ближе к обеду мое распыленное на всем, что является возможным, внимание сконцентрировалось на бледно-розовой бутылке. Она нечаянно попала в область моего зрения, когда я сел на кровать. Минуты три я сопротивлялся с собой и поселившимся во мне существом, а потом все же не выдержал, подрочил и проставился. К вечеру во мне сидели три человека – я, и еще двое неизвестно кто, один как я понял, был по натуре своей романтиком, другой же жестким материалистом.

Наркомания О. породила во мне n-мерную шизофрению.

Проснувшись однажды утром, я почувствовал неутомимое желание сесть за компьютер и что-то написать. Что именно я не знал, хотя тот другой, который заставлял меня это сделать, безусловно, знал. Перешагнув через груды валяющихся на полу вещей, я подобрался к компьютеру. Написал свой первый рассказ. Мне он понравился, хотя я чувствовал, что написал его кто-то другой.

Чем больше существ стало во мне поселяться, тем чаще я стал впадать в депрессии, возникающие порой на пустом месте. Например в трамвае, когда пробегающее мимо время оставляет меня наедине со своими мыслями. Я спрашиваю себя – Зачем я живу? С этого все начинается. Будто снежок, пущенный с горы, превращается в снежный ком у подножья. Настроение сразу же портиться, становится невыносимо от медленного громыхающего движения, от людей еще более убогих, чем я, но довольных жизнью, от самого себя. Жизнь это сплошная череда мучений и в подобные минуты я чувствую эту истину каждой клеткой своего организма.

Главное - иметь цель. Пусть самую дешевую и ничтожную, но верить в нее и жить ради нее. У меня же нет никакой. Каждый из поселившихся во мне существ хочет чего-то своего и стремится к этому. Мое тело разрывается изнутри, но внешне стоит на месте. Все цели компенсируют друг друга, оставляя меня в пустом безверии. И мне холодно в нем. Я замерзаю, я превращаюсь в глыбу грязного весеннего льда. Ничто не способно вызвать во мне позитивных чувств. Я пропитан депрессией и спермой. Мои руки пахнут ею, мое лицо пахнет ею, и даже мои губы пахнут ею. Я чувствую, что постепенно схожу с ума. Существа грызут меня изнутри. Ведь если я умру, у них будет еще один шанс попасть в нормальное тело, пройти все фазы жизни и вновь порадоваться своему беззаботному существованию.

За последние два месяца у меня отпало желание с кем бы то ни было общаться. Я редко открываю рот, если не ем или не курю. Меня не интересуют людские темы. Мне они кажутся мелкими и ничтожными. Они живут ради мебели, семьи и автомобилей. И я тоже рад бы ради них жить, но мне не позволяют. Существа хотят на свободу, они хотят, чтобы я покончил свою жизнь самоубийством. Они заставляют меня молчать. Они лишили меня чувства радости. Ничто сейчас не способно вызвать во мне это чувство. Мне ничто не интересно. Я овощ. Моего тела не хватает на всех, кто на него претендует. И что самое страшное и противное это то, что претендентов с каждым днем становится все больше и больше. И конца не видно. Я наркоман О.

2004г. Сергей Трехглазый.