: Кооператив (продолжение)

Старушка, которая курит папиросы

Закрыв ладошками рты и стараясь не хихикать девочки подбегали к цветнику возле парадной. Они подпрыгивали, тянули вверх худенькие шейки и пытались заглянуть в распахнутое настежь окно первого этажа. Время от времени в оконном проеме появлялся строгий силуэт худощавой, седой женщины. Тонкая, дряблая с синими венками рука отодвигала легкую занавеску. Не обращая внимания на мельтешащих под окнами девчонок, женщина вытряхивала из пачки «Беломора» папиросу, некоторое время разминала ее, делала у основания характерный изгиб, прикуривала и, глядя куда-то в дальний угол двора, задумчиво затягивалась.
Как только женщина брала в руки папиросу, девочки со всех ног неслись к подъезду, гулко хлопали тяжелой входной дверью и оглашали парадное звонким, заливистым хохотом.
- Старушка курит папиросы. Старушка курит папиросы,- приговаривали девочки и пожимали плечами и в недоумении качали головами и, смеялись, смеялись и не могли остановиться.
Почему девочкам было так смешно, я не понимала.
- Что смешного-то? Ну, курит женщина? Чего вы так смеетесь? — спросила я как-то у дочки.
- Мама, ты что, действительно не понимаешь? Она же папиросы курит. Старушка и курит папиросы! — возмущенно развела руками и снова засмеялась дочка.
Детям было очень смешно, что пожилая женщина курит папиросы.

Гала жила вдвоем с очень старенькой и больной мамой. Единственный ее сын умер от передозировки наркотиков. Несколько лет спустя скончался муж. У моложавой, красивой еще женщины, остались только мама и кошка.

Когда-то наша Гала работала переводчиком в Комитете госбезопасности и в совершенстве владела пятью языками. От прежней службы у Галы осталась неплохая пенсия и привычка курить папиросы. Иногда она стреляла у меня сигареты, но называла это баловством.

С соседями Гала почти не общалась. На собрания не ходила. А в случае если сходки «чекистов» проходили во дворе, Гала все так же стояла у окна, без особого интереса прислушивалась к звукам очередных разборок и пренебрежительно выдыхала дым в сторону собравшихся.

К моему несчастью, меня, отстраненность Галлы от дел мирских, не касалась. С первых дней знакомства я стала для нее объектом язвительных, ироничных, порой обидных шуток. Каждый раз при встрече Гала одаривала меня двусмысленной, колкой подковыркой.

- Ах, милочка, Вы такая крепенькая,- высунувшись из окна, задорно, во весь двор, кричала Гала, едва узнав, что я села на диету.

- Какие же симпатичные кроссовки у Вашего мужа, милочка. Когда я вижу эти красные кроссовки, я сразу понимаю, что у человека есть лицо. И за что ж это Вам такое счастье? – иронично посмеивалась завистливая карга.

— Какая же красавица Ваша сестра, милочка. Вы что от разных отцов?- невинно интересовалась у меня Гала.


Это была героиня словесного удара. Тонкий, изысканно-ядовитый юмор Галы струился вместе с дымом папирос, сквозь распахнутое окно первого этажа.

Однажды встретив меня на улице с повзрослевшей дочкой, Гала заявила, что девочка наша очень похожа на жену Тургенева. Растаяв от фамилии классика я не почувствовала подвоха и поблагодарила Галу за лестное сравнение.
Придя домой, и, открыв интернет, с удивлением выяснила, что Тургенев не был женат. Портретов его жены не существует, а известный в России ловелас Тургенев, случайно прижил ребенка с дворовой девушкой Дуней.
Оказалось, что наша злобная фурия, с тонким, свойственным ей сарказмом, сравнила мою дочь с крепостной белошвейкой.

За что эта женщина так меня не любила, я не знаю. А может наоборот, я была ей небезразлична. Я всегда понимала, что наша Гала особенная, что в словесной перепалке, случись таковая, она меня даже не заметит. Возражать и спорить с Галой, было занятие бессмысленное и неблагодарное.

По вечерам Гала задумчиво курила у окна свои папиросы и поджидала когда во дворе появится моя сестра. Увидав ее, Гала расцветала и одаривала множеством комплиментов. В конце каждой подобной тирады, Гала восклицала.

- Ах, девочка Вы моя! Красавица! Вы знаете, я так рада за Вашу сестру. Как же ей повезло с мужем, такой хороший парень достался Вашей сестре. Я так за нее рада, так рада. А скажите мне, милочка моя, а почему он не с Вами?

Довольная и удовлетворенная Гала аккуратно втаптывала в жестяную банку окурок папиросы и прекращала ронять колкие, двусмысленные слова в мой адрес.
С какой-то тонкой, обращенной к себе улыбкой она закрывала окно и отправлялась ухаживать за больной мамой.

Мне было жаль эту женщину, я чувствовала, что многого не знаю и не понимаю в ней. Что есть какая-то тайна в ее излишнем внимании ко мне, что, возможно, я кого-то ей напоминаю.
Юмор и язвительный сарказм, помогал ей бороться с одиночеством, он же давал ей силу и пусть мелочное, но удовлетворение.
Обиды я на нее не таила.

Много лет прошло, я давно не видела Галу. Но, каждый раз, думая об этой странной, одинокой женщине, я улыбаюсь. Вспоминаю, хохочущих в парадной девчушек, мужа в красных кроссовках, юную красавицу сестру и… жену Тургенева.
Я вижу наш старый, зеленый двор, распахнутое настежь окно первого этажа и тонкий силуэт стройной, седой женщины. Старушки, которая курит папиросы.