ГринВИЧ : Миллониум 2

Григория уничтожили час погодя, тем же сыреньким вечером, когда, вышед купить безалкогольного пива, он неловко столкнулся с неприметной старушкой. Воздух стоял сумеречен и звонок, тонкая влага асфальта приготовилась стыть гололедицей, собиралась еще, но Григорий внезапно – раз, и скользнул, валясь вниз неохотно, и как-то придирчиво. Боком-боком, сопротивляясь падению,произвел он предсмертные свои па – и упал, хрустнувши носом по чугунному люку.Затих, последовательно дрогнув ногами, левой, и правой - попозже.

Старушка отпрянула,вскричав и исчезнув, а более о ней ничего не известно. Приехавший наутро наряд разглядел у Григория смерть от пулевого ранения в голову, чего ветхая женщина сделать никак не могла. Тогда бы ей пришлось извернуться закостенелым скелетом, взмыть на высоту третьего этажа дома напротив, зависнуть в полете, приладиться на карнизе,так, чтобы никто не заметил. Затем замереть, поймать цель, сосчитать стуки сердца, выстрелить аккурат между ними – и при этом не попасть в самое себя. Словом, черт с ней, старушкой, тогда как Григорий исчез с мониторов ПУ мгновенно.
Печальным оказался тот факт, что тело провалялось на тротуаре всю ночь, потому что дело случилось на Моховой, той самой, что недалеко от снесенного цирка, и еще ближе к церкви. Аккурат перед ней.


Закрытая для транспорта лет пятьдесят как по причине узости и угловатости, Моховая жила пустовато, и была несвежа пешеходами - внутри старых улыбок фасадов её догнивали обломки коренных обитателей, заселившихся после второй мировой. То было шестое уже поколение тех, кто держался философической линии бытия, замешанной на настойке боярышника. Такие не смотрят под ноги, нет. Они смотрят вглубь, с высоты положения.
Поэтому грустный Трупоноситель посчитал лишним надевать на тело штаны. Ковырнув сапогом индевелые черные сгустки на коже Григория, накрыл его тряпкой и оправдался:
- Ишь, раскромсали. Из мертвого милонку-то тырили. Зараза.
Из мертвого, мертвого,согласились зеваки, криков не было, мы бы услышали.
Сначала он действовал по инструкции, но ноябрьские заморозки намертво приспособили тело к асфальту.Осторожничать вскоре устали; отчистив лицо кое-как, Григория отодрали, рванувши за плечи; остатки же доделывал пешней откуда-то вызванный, незнакомый никому, дворник.

И это все романтическое, что возможно теперь написать о когда-то Григории.

***
- Эпидемия разразилась, едва в России покончили с Голубыми бригадами. Вопреки ожиданиям, процесс не был помпезным; хотя поговаривали, что всех пойманных расстреляют публично на олимпийском стадионе Фишт, однако дело странным образом кануло, исчезнув из таблоидов и лент, стремительно.

Началось с выступления опального думщика Ганса Воибло - с живописания им занимательных фактов , замеченных в неизвестной общественности Кандалакше, среди финских чистильщиков леса.

Воибло поимел аж пятнадцать минут на оппозиционном интернет - телевидении "Гвыждь": все это время он демонстрировал фотки и задавался вопросом, отчего это финские братья оставляют в местах произведенных работ причудливо лентообразные кучки, с вкраплениями крови. Воибло намекал, что рабочие подозрительно быстро меняются, утекая обратно в Финляндию в срочном порядке, словно были одноразовыми и подлежали утилизации. В ответ на это ресурс Раша. ру заклеймил Воибло экстремистом и говенщиком, после чего его будто бы сдали в психушку, хотя ненадолго.


Потому как россияне из северных мест тревожно залелеяли склянки с анализами в карманах пуховиков, заражая истерикой опасений россиян из соседних, средних и южных полос. Молчали лишь те, кто жил за Уралом, перманентно дерясь с китаезами - то ли у них не было времени, то ли интернета, то ли лишнего дерьма на анализы - Дальний Восток жил своим, как всегда.

Высчитав рейтинги, об эпидемии стали много писать: РБК, Лента.ру, Regnum и разумеется, Комсомольская правда, после чего общероссийская тревога приобрела основание в умах, и пошла разрастаться.
Круша блок-посты регистрационных укреплений, обыватель осаждал поликлиники, посуда с дерьмом занимала подходы к лабораториям всех институтов, где можно было сделать анализы. Паника продолжалась два месяца, пока какая-то женщина под ником Блондинка, уверенно не написала в ЖЖ, что результаты исследований замалчиваются, а правительство работает на Госдеп , не желая лечить население.
Сообщение распространилось мгновенно, породив ситуацию, о которой нет ни в одной исторической справке...


- Бурая площадь, - сказал Механик, - сегодня как раз годовщина. Миллионы москвичей вышли к Кремлю и обосрали брусчатку. Год вонища стояла.

- Точно.Правительство отреагировало. Указом президента всех финнов прогнали на родину, а в Кандалакше ввели карантин. Я продолжу, позволите?
- Пожалуй. Однако вы изъясняетесь, как радиоточка.


- Целыми днями по всем новостным разливался поднятый под ружье Минздрав : страну поразила эпидемия, бактериологическое оружие, вирусный рак прямой кишки, запущенный через Финляндию с неизвестными целями. От которого, как выяснилось, имелось уже лекарство. Выяснилось, что им обладает ЕС, которое соглашалось продать его за содействие в процессе по вхождению Украины в сообщество.
Решение любых украинских вопросов традиционно приходило сквозь задницу, поэтому ЕС был показан крепчайший, устойчивый иммунитет, а Россия закрыла границы - для борьбы с эпидемией и поисков собственно русского, национального выхода из этой напасти.


Диагнозы тем временем множились, была введена поголовная диспансеризация, в результате которой были выявлены сотни тысяч носителей, в основном почему-то мужчины. Большинство бедолаг сразу дали согласие на участие в экспериментах, что давало надежду, и что самое важное - пособие.
За полгода умерло три тысячи человек ; скорбные лица усопших и пышные похороны демонстрировались по телевидению, к ним прилагались процессии сочувствующих. Панихиды стали перерастать в беспорядки, речи над гробом мало-помалу приобретали революционный характер - вот тогда-то я все понял и рассмеялся. Сам я чувствовал себя превосходно, поскольку был дико влюблен в свою будущую жену ,и не думал о вирусах.

Мне было неинтересно - среди моих знакомых не было ни одного заболевшего, а люди с трагических панихид в телевизорах были странно похожи на тех, кто уже хоронил накануне. Мы обсуждали это с друзьями, не особенно утруждаясь выводами, пока я не наткнулся на книжку, толстую новую книжку в разделе ЖЗЛ. Обыкновенно их лежало лишь две - про Путина и маршала Жукова, поэтому третья меня привлекла.
Магазин был заполнен кроссвордами на национальную тему, цветными биографиями футболистов и справочниками по карате; эта же громоздилась чужеродным для хлипкого магазинчика , красного цвета блоком. Штук двадцать, не меньше.

Я взял её. Стоп, я не начал даже читать, залезши по обыкновению в предисловие или аннотацию, мне было достаточно названия. Это была переизданная к какому-то лешему книжка Милонова , стародавнего политикана, получившего в результате инсульт на почве борьбы с гомосеками, книжка так и называлась : "Моя борьба", на обложке была нарисована задница, перечеркнутая православным крестом.

Вышло так, что в этот вечер я отменил свидание с Таней, не помню, что я наплел ей. Однако я засел в интернет - кажется, это длилось несколько дней, я их не заметил, зато я нашел причину всего и всему. Поэтому, когда через год вышел закон о милонках, я вовсе не удивился. Тем более, к тому времени я уже был женат. Ну, вы понимаете?
- Приблизительно, - отозвался Напарник. - Вообще-то , вы не сообщили нам ничего нового...
- Это все, чтобы вы поняли, как я к этому пришел. По-другому у меня не выходит.
- Все равно непонятно, - саркастически молвил Механик, - тем более непонятно, для чего вам все это нужно. Ваш рассказ никак не объясняет того, что вы собираетесь сделать. Мы собираемся.

Разговор шел на кухне, той самой ночью, в момент примерзания Григория, хотя что уж - у себя, на Моховой,он ничего уж не чувствовал. Найти Дмитрия (так звали заказчика) не составило никакого труда, его камера находилась по адресу, исправно передавая сигнал.

Говорил он прерывисто, нервничая в сторону спальни, где спали жена и его малолетний ребенок. Ноги Напарника без конца шарили в поисках подходящей диагонали, Механик с трудом выносил запах засаленной кухни, въевшийся в пластик и стены, но оба были внимательны и не пытались язвить , что означало деловой и серьезный подход.
- Мой отец, - сказал Дмитрий, стесняясь, - мой отец... некоторым образом...
- Он оказался гомосеком, верно? Ядреным таким гомосеком.
- Да, - поник Дмитрий. - Он сейчас в ДВР. Я хочу его вытащить. В этом все дело.
- Чепуха, - рассмеялся Напарник, - для этого никто не рискует детьми. Рассказывайте все. Ишь, актеришко. Тьфу.
- Ладно.
Заказчик улыбнулся, преобразившись мгновенно. Откровенно говоря, ему надоел этот цирк, дело шло к решению проблемы, и эти двое - раз уж нашли его - были те самые. Просто ему захотелось поговорить. Секунда, и он перестал быть похожим на жителя псковской деревни, вертящего новый айпад в павильоне сельпо в окружении местных собак.
Точным движением Дмитрий достал сигареты, молча закурил, жестом предложив заодно Механику, и сказал:
- Курьеру нужно попасть в ДВР. Мы разработали схему, которая уничтожит ПУ. Дело серьезное.