Илья ХУ4 : когда разлетаются гуси

Оставшиеся годы, как последние капли в лоб для привязанного к стулу. Ведь сейчас как делают? Берут, и выворачивают наизнанку все. Весь мир, со стенами из воздуха и травой, что растет корнями наружу; жгут холодом и морозят жаром. Им не нужны личности. Нужна им послушная, жиденькая, текучая как ртуть биомасса.
Выдающаяся личность любыми путями стирается или съедается этими саблезубыми овцами. Система на комбинате по перемалыванию душ работает так четко, что захватывает дух. Втягивает в себя, высасывает. Прет многоэтажным комбайном
по полю из неокрепшей человеческой поросли, иногда чуть щелкая попавшей в жвала проволокой, скупо разбросанной
по ниве. Орошает умы лозунгами:

"Первым умирает дух."

"Никто не выдерживает."

"Все ломаются."

Наконец пакует, фиксирует, выдергивает изнутри все живое и кремирует. Но мертвое тело движется всем корпусом по-инерции, погоняемое неслышными сигналами от невидимого и неизвестного хозяина.

Устал. Уже давно. А она все давит.

И НИКОГДА не устанет давить... вить...
Вить кружево из страхов, болей и ненависти.

...

Когда-то было проще. Мир цветаст и так бесконечно непостижим. Имелась правда - с ярко очерченной границей между черным и белым, со своими и чужими. Имелись даже идеалы. Была и цель. Прорваться... Победить! Остаться живым. Целостным. Веселым мудаком с несползающей улыбкой.

Сначала поплыла картинка; потекли цвета, оставляя пред взором лишь контуры. Зато виднее стало, где светло внутри, хоть немного. Где за ворохом наносного, комплектом масок, заборов и прочего мусора виден Человек.
Некогда свои стали совсем чужими; ушли в точку, рассеялись, растворились. Вокруг организовался вакуум, оброс бронированной скорлупой. Страх пропал. Ведь бояться нечего, и смерть - подарок, ключ на выход.

Сигналы извне доходят поломанными на осколки и долго собираются в зримый, поддающийся анализу пазл. Решения по ним всегда окончательны и безапелляционны. Слава богу только, - доходят лишь крохи из всего мутного хаоса, а большая часть говнопотока режется и отсеивается без остатка брандмауэром.Иначе абсолютное безумие со слюнями на подушке, да пеленою на глазах.
Когда разлетаются кто куда последние гуси. И вдоль утоптанной копытцами дороги лезут роги.
Сумасшествие.

Я устал. Пусть лучше пустота и едва слышная музыка.


Немного отляжет...

...но вновь она - огромная монолитная тварь подползает, со скрежетом и вонью. Опять давит, мнет, ломает. Дает капельку расслабиться... Берет за шкирку, как обосравшегося щенка, и еще рвет.


Завидую мертвым. И живым дуракам.