eXeqR : Буднее утро.

6.57
Резкая трель будильника, за окном темень, ветер нагоняет депрессию протяжным воем.
«Ещё пять минут», - подумал Андрей, ворочаясь в кровати, - «Честно».
Через полчаса он торопливо сновал по квартире, на ходу жуя бутерброд.
«Так, постель… Ладно, похуй. Ключи… Блять, где КЛЮЧИ?»
7.32
Наваливший за ночь снег скрыл лед, и среди вереницы людей то и дело кто-то падал с отчаянным «Бляя!». Ветер злился и дул пронзительнее.
На остановке вовсю кипела битва за маршрутки. В обледеневшей «Газели» чудом сохранилось место, за него сражались двое: мужчина в пальто и расфуфыренная девушка. Девушка наседала, метя маникюром в лицо. Мужчине это быстро надоело, он вынул финку из кармана, ткнул её в грудь девушке, сел и уехал.
Свидетели смущённо смотрел в стороны; спустя пару минут какие-то бомжи вышли из-за остановки, схватили несчастную и поволокли во тьму, тихо переговариваясь.
Андрей отчётливо услышал: «… пока тёплая». Разглядывая снег под ногами, парень стал нашаривать пачку сигарет.
7.56
Помёрзнув минут двадцать, Андрей попал таки в маршрутку, отдав обручальное кольцо за стоячее место (жена давно ушла, но Андрей зачем-то носил кольцо. Только сейчас понял, зачем). Водитель, маленький злобный карлик в фуражке и с ППШ, довольно хмыкнул и кинул кольцо в сейф, установленный на место магнитолы. В сейфе мелькнули монеты, цепочки и даже зубы.
Андрей согнулся и стал глядеть в окно. Занятие быстро наскучило, ибо все окна были изнутри выкрашены чёрной краской. От скуки он принялся изучать попутчиков.
Рядом стоящему мужчине оформляла минет жуткая бабища. Бабища примостилась на двух сидениях сразу, что раздражало Андрея. «Удачливая жирная сука», - зло подумал он, переводя взгляд на ряд дальше. Там две бабульки и их кот азартно резались в покер, игнорируя всё вокруг. «Счастливые, хуле там».
На третьем ряду сидели мама в тёмных очках и сын. Мама читала «Майн кампф» для слепых, водя пальцем по выпуклым буквам, а сын кидал ножи в водительское кресло. Ножи со свистом пролетали между головами бабок и впивались в подголовник. Карлик гоготал и поднимал большой палец. Андрей втайне надеялся, что удачливый бросок рассечёт член мужчины, но увы – мальчик, видимо, этого не хотел.
Слева, на одиночных сидениях, сидела куда более степенная публика. На ближайшем к двери месте восседал труп. Будучи полужидким, труп тихонечко расползался, источая при этом запах хороших духов.
Два оставшихся места занимала пара суровых азиатов в кимоно и с лазерными мечами, судя по всему, учитель и ученик. Самураи закрыли глаза и усиленно медитировали. Под ногами валялась початая упаковка таблеток.
Мужчина кончил бабе на лицо и попросил остановиться. Карлик снял ППШ с предохранителя, прицелился и жестом показал выходить. Мужчина вышел.
Толпа на улице ринулась было на штурм, но сухая очередь срубила первых двух. С невольным уважением Андрей отметил многоопытность карлика – двое штурмующих одели бронежилеты с касками, но водитель стрелял по ногам. Толпа отхлынула; спустя мгновение кто-то поднял над головами большой золотой крест с умирающим Иисусом.
- За скольких? – крикнул карлик.
- Пятеро, - ответствовал густой бас.
- Пятеро заходят, остальные – назад!
Из толпы вышел батюшка и четыре монахини. Так Андрей оказался зажат между объёмистым животом батюшки и костлявыми монахинями, надсадно кашляющими кровью.
Батюшка довольно улыбнулся и принялся лапать Андрея за задницу, засунув другую руку в штаны.
Маршрутка с визгом стартанула, лавируя в потоке себе подобных, неумолимо приближаясь к колоссальному монолиту Корпорации.
Андрей мрачно глядел в потолок.
8.56
Ещё бы четыре минуты – и пиздец. Уф, повезло.
Как всегда, перед тем, как сгинуть в недрах Корпорации, бездонной и ненасытной, Андрей на секунду оглянулся назад. И увидел мир, колючий и нелюдимый, неприветливо кидающий горсти снега в лицо.
Внезапно в сознание вспышками ворвались картины – картины из вроде бы его, но уже чужой жизни. Тогда тоже были тучи, был снег, но они воспринимались как мелочи, не способные повлиять на его счастье.
«Да пиздобольство это все. Я и так счастлив, и живу получше многих. Я горд, самодостаточен, и независим, и не потерплю притеснений. А это все хуйня, бабские сопли».
Андрей зло рванул дверь и исчез. И вообще исчезли все люди. Только снеговики, слепившие сами себя, кособоко и неловко перемещались по враз опустевшему Городу.