Владимир Кириллов : Жизнь вечная (продолжение - 4)

Еще более я утвердился в своих мыслях, когда возвращался из лаборатории, после утренних процедур. Подходя к блоку, я вдруг уловил едва различимые, глухие рыдания. Они просачивались через вентиляционную решетку из соседнего помещения.

Я остановился и прислушался. За дверью рыдала женщина! Сквозь всхлипывания я, явственно услышал слова, от которых у меня перехватило дыхание: «Сколько мне здесь еще мучиться?! Не могу я больше, не могу-у!» Эти стенания повергли меня в шок.

Я заскочил в свой блок и стал метаться по комнатам, не зная, что предпринять. Рядом со мной, по соседству, находится в заточении женщина. Судя по всему – русская. Надо же что-то делать!
Так! Моя спальня разделяется смежной стеной с соседним блоком. Я схватил лежащий на столике ночной фонарик и с силой три раза ударил в стену. Посыпались стекла от отражателя. Вскоре я услышал ответные удары. Их было ровно три. Ну что ж, будем считать, что первоначальная связь установлена.
Я бросил в угол разбитый фонарик и достал из подсобки массивную ручку от отвертки. С ее помощью стучать будет сподручней.

Как это в тюрьмах общались через стены при помощи стуков? Надо срочно воссоздать эту систему! Ясно, что один стук это «А», два стука - «Б». Но тогда «Я» - тридцать три стука. Замучаешься считать! Что-то здесь не так, метод надо упростить.
Я взял лист бумаги и написал алфавит, разбив его на три столбца, по одиннадцать букв в каждом. Значит, так! Сначала отстукиваем номер столбца, а затем, через паузу, порядковый номер буквы в этом столбце. Да, так передача сообщений значительно ускоряется. Например, буква «В» находится в первом столбце – один удар, и далее, три удара – номер буквы в столбце. Но для общения нужно, чтобы эту систему знал адресат.
На другом листе я продублировал и подробно описал способ общения. На обратной стороне сообщил о себе, кто я и откуда. Сообщил, что нахожусь здесь по приглашению профессора, что являюсь жертвой его варварского эксперимента. В конце написал: «Сообщите, кто вы, откуда, и почему вас держат в заточении?»
Я сложил лист пополам, вышел в тоннель и огляделся. Затем быстро засунул сообщение в щель под дверь, ударил по ней ногой и вернулся в свой блок. Примерно через полчаса я услышал призывный стук в стену и вслед за ним получил первое сообщение.

Передаю вам эти отрывочные сведения. Моей соседкой оказалась Елена Михайловна Бережная. Она родом из Молдовы, проживала в Кишиневе в доме престарелых. Ей восемьдесят четыре года. Два месяца назад была доставлена в лабораторию на оздоровительные
процедуры, по международной программе гуманитарной помощи престарелым людям. Здесь насильно подверглась медицинскому эксперименту по омолаживанию. Вот так! Еще одна жертва бесноватого профессора…

Все, дорогие друзья, на этом заканчиваю. Подробности беседы не представляют особого интереса. Пора в постель, очень устал. Ну и денек выдался сегодня!

Аляска. Лаборатория Билла. День шестой.

С утра снова общался с Еленой Михайловной, через стену. В основном утешал. Сообщил, что профессор обещал меня познакомить с первым бессмертным человеком. То, что этим человеком является Елена Михайловна, сомнений уже не было. Передал, что сегодня напомню Биллу о его обещании, и мы скоро встретимся.
Да, пробыть два года в заточении, в одиночной камере – испытание не из легких. Да еще когда не знаешь, что у тебя в перспективе…

Так начался новый день. «Что день грядущий нам готовит?..»

То, что за стеной находится товарищ по несчастью, придавало мне дополнительные силы. Когда утешаешь другого, и самому становится легче. Великий закон! Все ж не одинок я в этой подземной тюрьме! Не одинок…
После утренних процедур пришел профессор. Разговор явно не клеился, крутился вокруг каких-то малозначительных тем. Билл вспоминал свое детство, колледж, рассказывал о своем увлечении американским футболом. Говорил о методах преподавания в Америке и в России.
(Распечатка с диктофона)
- Владик, я слышал, у вас в школе цифры умножают в столбик. Покажи, как это делается?
Он написал два трехзначных числа и протянул листок.
- Линза, зачем это тебе? Ну, ладно, давай покажу.
Билл отыскал в телефоне калькулятор и проверил результат.
- Все правильно, Владик! Извини, просто я проверял твою память. Лишний раз убедился, что процесс регенерации протекает нормально.
- Хитрая ты бестия, Линза! Начал издалека, с детства, а все для того, чтобы проверить, как у твоего «кролика» мозги работают. Кстати! Ты обещал меня познакомить с первым подопытным твоим. Не забыл?
- Сегодня я тебе ее представлю! Это женщина, Владик. Русская женщина. Мне доставили ее из хосписа, уже умирающей. (Снова врет, гад!) В рамках международного проекта социальной
помощи населению.
Я решил разыграть удивление.
- Русская? Вот так сюрприз! И сколько же ей лет?
- Вообще-то многовато… за восемьдесят. Но сейчас ей уже двадцать. Двадцать лет! Не правда ли странно звучит: «Уже двадцать»? Она никогда не будет старше двадцати одного года. Ее биологические часы замкнулись в этой цикличности. Твой цикл колебался бы между двадцати пятью и двадцати шестью годами, если бы ты не заартачился. А вот Елена Михайловна приняла омоложение с благодарностью! Правда, мне пришлось подвергнуть ее временной изоляции…
- Зачем же ее нужно было изолировать, Линза? Ведь это бесчеловечно!

- А ты представь себе маразматическую старуху, которая всюду разгуливает и во всё сует свой нос! Я это сделал для ее же блага.
- Билл, у меня к тебе такой вопрос… как скоро ты собираешься информировать мировую общественность о своем открытии?
- Владик, я не собираюсь объявлять миру о своем открытии. Ты думаешь, меня интересует Нобелевская премия? Сколько этих лауреатов было и сколько будет еще! Сия слава ничтожна, она просто смешна, как и размер этой пресловутой премии. Это подачка нищему!
- И как же ты думаешь им распорядиться? Открытием своим?
- Как распорядиться? Я буду с тобой откровенен, Владик. Свое открытие я намерен представить обществу, не как научное достижение, а как… чудо! Да-да! Именно, как чудо!
- Линза, что это у тебя? Мания величия? Примеряешь на себя роль Господа Бога? Не великоват ли костюмчик?
- Называй, как хочешь! Сейчас ты все поймешь… Эту пропагандистскую кампанию я начну с себя. Подключу прессу, телевидение, интернет и заявлю на весь мир, во всеуслышание, что ровно через неделю превращусь в юношу и обрету бессмертие. Поначалу все затрубят, что профессор сошел
с ума. Но вот потом… главное начнется потом…
- Линза, должен тебя поправить, ты начнешь не с себя, ты будешь третьим, после Елены Михайловны и меня.
- Это не важно! Слушай дальше, не перебивай. Я помещу себя в закрытой телестудии, под прицелы видеокамер, с круглосуточной прямой трансляцией на все страны. И каждый желающий сможет увидеть происходящие со мной разительные перемены. Постепенно ажиотаж в мире будет нарастать и в конце эксперимента достигнет своего апогея. Все вокруг начнут верещать: свершилось чудо! Чудо!!! И я не стану их в этом разубеждать!
- И что же дальше?
- А дальше я займусь неизлечимыми людьми: паралитиками, навечно прикованными к постели; буйно помешанными; людьми, попавшими в аварию и не имеющими шанса на спасение. Эти люди тоже будут под прицелом телекамер и под неусыпным наблюдением общественности.
И вот, когда хромые начнут ходить, слепые видеть, а к буйно помешанным вернется разум, тогда все человечество станет передо мной на колени! Я обрету статус земного бога!
- Линза, ты обретешь статус антихриста! Это его идея: устроить на земле антитезу Царству Небесному – земной рай.
- Да, Владик, я хочу, чтобы на земле был рай. Чтобы люди больше не болели и не думали о смерти. Но ты не дослушал, что будет дальше…
- Линза, что будет дальше, представить нетрудно. К тебе косяками попрут сильные мира сего. Будут предлагать большие деньги. Ведь обрести вновь молодость – это так заманчиво…
- Тут ты ошибаешься! Через два года я генетически трансформирую все население земного шара. И сделаю это бесплатно. «Рай достается нам с большой скидкой, сколько бы он нам не стоил» - так у нас говорят. Учитывая состояние моего покойного отца, денег на производство препарата у меня хватит. Потом мне все вернется, сторицей. Многократно! Как вернется – тебе знать необязательно.
- Да уж! «Сразу в Рай, сразу в Рай – только ножки задирай!» - а у нас тАк говорят. Ладно, оставим эту тему. Ты говорил о Елене Михайловне. Как скоро я смогу увидеть эту старушку?
- Да вот сейчас и увидишь. Свои обещания надо выполнять. Я слов на воздух не бросаю! Или «на ветер»?
Билл поднял трубку местной связи, и буквально через минуту на пороге появился повар Гарри. Он привез на тележке фрукты и бутылку шампанского.
- Как ты думаешь, Владик, кого нам здесь не хватает?
- Я думаю, местного шерифа!
- Ну, ты шутник! Здесь нам не хватает женщины, прекрасной Елены Михайловны! Сейчас я тебя ей представлю. Гарри, пригласи сюда леди.
И вот, в комнату вошла она. Юная, стройная девушка, с удивительно чистыми, васильковыми глазами. В гостиной, будто весной пахнуло! Одета она была в легкое, бирюзовое платье, подпоясанное широким ковбойским поясом. И ни малейших следов макияжа. Елена Прекрасная, да и только!
Увидев меня, она вдруг бросилась мне на шею. Эта ее выходка, весьма эксцентричная, меня страшно смутила. Какой-то неконтролируемый порыв души! Билл, похоже, тоже был немало озадачен.
- Да вы никак знакомы? Ну и дела! Какой же вы странный народ, русские! Дома один другого чураетесь, просто, знать не желаете, а на чужбине готовы задушить друг друга в объятиях! Прошу к столу. Это событие надо отметить!
Мы выпили немного вина и профессор откланялся.
- Не буду мешать встрече соотечественников. Общайтесь в свое удовольствие!
Сама любезность этот Билл, если не знать его поглубже.

Я не мог наговориться со своей собеседницей. Елена Михайловна оказалась на редкость душевным и очень тонким человеком.
Хотя вот Пушкин говорил, что тонкость не является показателем ума. «Среди сумасшедших очень много тонких людей…». Но в ее «тонкости» проглядывал удивительно свежий ум.

(продолжение следует)