отец Онаний : гной

Бог — юморист: если не верите — посмотрите на себя в зеркало.

Ежи Лец


Мутный экссудат очередного осеннего дня пялился сквозь не плотно зашторенные глазницы осени, всеми силами пытаясь отнять у меня последнее тепло. Отопительный сезон еще не начался и поэтому каждый грелся как мог. И только тараканам было глубоко наплевать- стабильность- мать порядка!
Я забил на работу, потому что осознал, что слишком часто объясняю те или иные свои недоработки, малодушничаю и выходит, что я постоянно извиняюсь, признаюсь в некомпетентности и распиздяйстве. Все возвращаются домой в приподнятом настроение, ежедневно празднуя окончание очередного рабочего дня. Я плыл в сером потоке, мучаясь изжогой и абстиненцией по потерянному зря времени; упущенное счастье, на шаг ближе к старости и смерти- что тут праздновать.
Когда перегорит последняя лампочка в доме, мы найдем старые огарки свечей и станем петь хвалу Небесам; потом сгорят и они, и, тогда мы погрязнем в тьме. Свет будет гореть повсюду: в соседних многоэтажках, на уличных фонарях, в витринах круглосуточных магазинов...но только не у нас. Наверное, кто-то вчера много грешил?!- так всегда говорил мой отец если что-то задуманное не ладилось. Еще он называл меня Новохудоносором, за нескладную фигуру. Хотя слово это и не относилось на прямую к моему телосложению, просто оно застряло в его мозгу из "Джентльменов удачи", прицепилось как рыбная кость к нёбу.
Вокруг гноилась осень, рваные листья налипали на ботинки, лужи чавкали под ногами, нос скорбил по теплу и солнцу, то и дело шмыгая соплями.
Осенью всегда чувствуешь себя ненужным и слегка недооцененным. Осенью даже на кладбищах царит кутерьма. Черные вороны, величиной с хорошую курицу галдят о конце света, пытаются вырвать у воробьев последние поминальные крохи, пока их не размочил дождь. Осень- примитивна в своем обличии. Такая наглая шавка. Врет и не краснеет, впадает в пьяную кому, доводит до крайности. Вот, говорят "весеннее обострение"- чушь! Осень с лихвой перекроет stairway to heaven. Люди сидят в квартирах и копят гной. Они становятся надутыми как индюки, брызжут слюной в очередях и пробках, толкаются, пакостят друг другу. Тронь одного и он взорвется едкой гнойной массой, обдаст парами чрезмерного себялюбия и собственной значимости. А так, говно говном...и звать никак, и ботинки сорокового размера, как у бабы.
У меня ни сзади, ни спереди, я волен ехать куда угодно, взрывать воздушные замки, сеять раздор, влюблять в себя и отстраняться от отношений плоти...У меня сворачивается кровь когда я думаю, что будет завтра. Я одетый не на ту ногу рваный носок. Давай скорбить вместе, моя девственность... Сегодня будет последний день Помпеи, потому что завтра - это будет уже завтра. Прошлое не изменить, оно лишь дает нам опыт, но иногда хочется стереть память, стыдно, стыдно , стыдно... Я- мыльный пузырь и моё дело труба. Хотите верьте, хотите нет, вам не пережить этой осени.