отец Онаний : Рапана

Черноморская Рапана, сука из Анапы. Хотя скорее даже из пригорода или небольшого поселка в окрестностях. Появилась на моём горизонте так же внезапно, как и исчезла. Ворвалась в мою жизнь, обожгла вероломством. "Ты кончишь со мной ровно столько раз, сколько мне будет нужно..", - были её первые слова. Она могла сожрать любую соперницу одним только взглядом, а уж этих устричных тёлок с утиными губами и силиконовой грудью и подавно. У неё был интеллект. У неё была мания величия, она буквально бредила своим превосходством над другими особями женского пола. Богиня!
Я называл её "Бедствие Черного моря", в хорошем смысле слова. Ей не было равных на любовном поприще. Из-за неё дрались и убивали друг друга; поджигали машины и дома; за ней ползли на коленях по песчаному пляжу, стирая колени в кровь. А она выбрала не миллионера, не кино-гения или модного художника, она выбрала меня- обычного человека с голубыми глазами и маниакальной депрессией.
Я любил быть один, не на виду. Даже в кафе я всегда выбирал самый дальний столик, подальше от жующей публики. Люди меня одновременно раздражали и пугали. Я не делил их на хороших и плохих. Мне все были одинаково безразличны. Пока я не встретил её. Или это она встретила меня?! Теперь уже не разобрать.
Она разглядела во мне потенциал, да, и потенцию в нужном количестве палок в сутки тоже. Она хотела поработить мой разум и моё тело. И, если второе ей практически удалось, то в игры разума она победить не сумела. В глубине души я был горящим факелом с неплохим фитилем. Она была той масленкой, дозаправка из которой необходима каждому, время от времени. и если бы не её постоянно штормящая натура, всё могло бы сложиться совсем по-другому. Она зацепила меня сперва своей оболочкой, потом впустив внутрь, раскрыла свою истинную сущность- хищницы и убийцы. Мы были выжаты друг другом до последней капли пота, до потери пульса. Ни дуновения горячего южного ветра не могли прорваться в нашу скромную обитель сквозь плотно закрытые окна и двери. Мы никогда не предохранялись. Курили и ели прямо в постели. Я думаю, если бы у нас оставались силы на еще большие сексуальные утехи, то мы начали мочиться в ведро, лишь бы не выходить в туалет в коридор.
Когда человеку становится страшно, то проходит и его одиночество. Потому что страх - это уже кое-что. Но когда начинаешь боятся будущего, раскладывать таро отношений и думать о последствиях, то со скоростью гоночного болида натягиваешь на себя первую попавшуюся одежду и бежишь прочь сломя голову. Не потерять себя, спасти своё одиночество. А тут, как нож в спину. Она гналась за мной по вокзалам. Искала меня в тамбурах поездов, в недокуренных сигаретах и обрывках проездных документов. И она могла бы меня настичь, но я был осторожнее, страх был моей путеводной звездой. И ради него я готов был прыгнуть под поезд или с крыши высотного здания. Лишь бы не влюбиться, не свернуть с пути, кажущегося мне единственно верным. Эгоизм не выдавить как прыщ. И, даже скуки ради, съездейте в Анапу, она всё еще ходит нагая по пляжу. Всё в той же раковине, ищет меня. Тщетно, дорогая, тщетно.