Анна Коробкина : Не рой другому яму.

Ни маленькая пенсия, ни прогрессирующий артрит, так не омрачали жизнь Ираиде Капитоновне, так, как отсутствие внуков. Обе её невестки уже 13 лет безуспешно лечились от бесплодия. Добрые люди намекнули пенсионерке, что нужно сделать какое-нибудь богоугодное дело, например, взять бездомную собачку, и желаемое сбудется.
Ираида Капитоновна была готова на все ради внуков. На Ржевке ласковые волонтеры впарили ей сразу двух пудельков преклонного возраста. Рифочка была чемпионкой России, но хозяева избавились от неё, как только она перестала приносить щенят. Борька был, хоть и не чемпион, но весьма породистый пудель с редким медным окрасом. Он оказался совсем старым, в ветеринарке выяснилось, что его возраст в приюте был занижен и бедолаге уже не менее 12 лет.
Собачки у пенсионерки прижились. Гулял с ними брат Ираиды, Мишка-пьяница. Ему все равно надо было по утрам к ларьку. Ели старички немного, а их благодетельница приобрела авторитет у соседок, пенсионерку зауважали во дворе. Самое главное было впереди. Через год обе невестки, друг за другом разродились девочками. Внучки Ираиды Капитоновны были здоровенькими и кругленькими, на радость бабушке. Теперь она не сомневалась в правильности своего поступка. Правда, Борька совсем захворал. Летом, на даче, он был еще довольно бодр и шустро ковылял к дороге, чтобы полаять вслед соседской овчарке, а зимой псу стало намного хуже, шерсть вылезла, он окончательно ослеп, раз в неделю случались судороги. Ветеринары в один голос утверждали, что старость не лечиться, но Мишка, привыкший к Борьке, не давал его усыплять, грозясь уйти вслед за другом. А кто же еще будет выслушивать его пьяные жалобы на жизнь, как не полупарализованный пес, – больше некому было. Ираида Капитоновна лечила свой артрит. Колено совсем разболелось, её направляли на операцию.
Так прошло еще два года. Внучки подрастали, но бабушке их не давали – там эта ужасная собака – говорили хором обе невестки про Борьку. Летом собак снова привезли на дачу. Пенсионерка, накопив денег, подправила крышу, завезла новую мебель и одеяла, ожидая внучек. Никто так и не приехал. В конце августа Борьке стало совсем плохо. Он ушел. Ираида с Михаилом обыскали окрестные канавы, недоумевая, куда мог уковылять едва живой пудель. Нашли его только через два дня в районе железнодорожной станции, вполне живого. Что он хотел сказать своим бегством, никто так и не понял. Переволновавшись за пса, Ираида не смогла посидеть с внучкой, что окончательно расстроило её отношения с одной из невесток.
В конце октября, когда собаки уже были в городской квартире Борька снова начал помирать. Судороги случались каждую ночь, пес только лежал и скулил. Ираида, не спав две ночи, попросила Мишку съездить на дачу:
– Похолодает вот-вот, земля схватиться. Как тогда Борьку хоронить будем? Кремация нам не по карману. Вырой яму пока, – помрет, похороним на даче.
– Ты рехнулась, заранее рыть могилу?!
– Тогда сам будешь долбить мерзлую землицу.
– На водку дашь?
– Хрен с тобой, дам.
И Мишка поехал, хотя ему было не по себе. Выкопав ямку, он решил заранее помянуть несчастного Борьку. В подпитии, выйдя по нужде, он в сумерках чуть было не грохнулся в могилку. Ошалев от происходящего, Мишка был не в силах оставаться на даче. Кое-как собравшись, старик поплёлся на электричку. Ему казалось, что он все сделал как надо: все выключил и закрыл. Но, видимо, не все. На следующий день соседи сообщили Ираиде, что её дача сгорела. Пенсионерка в отчаянье выговаривала своей знакомой:
– Это все Настька, змея, она наняла кого-нибудь, чтобы отомстить. Злиться, что я с Клавкой посидеть не захотела. – Рассказывала пенсионерка о своем горе. – Продам все к черту, отстроиться заново, теперь уже, не получиться!
Словно осознав всю тяжесть произошедшего, на следующий день умер Борька. Мишка успел закопать его на даче еще до первого снега.