Игорь Шанин : Мутная вода

Мне едва исполнилось одиннадцать, когда я потеряла свою сестру.
Мы были близнецами и никогда не отходили друг от друга ни на шаг. Наши родители занимались художественной фотографией, и в тот день они привезли нас в одну живописную деревушку, располагавшуюся в горах, чтобы сделать несколько фото. Там, прямо за деревней, рос березовый лес, окруженный невысокой горной грядой. Мы с Ирой, вырвавшиеся из-под родительского присмотра, быстро нашли в этой гряде брешь, словно кто-то стер твердь, чтобы сделать вход в лес. Меня нашли вечером без сознания и с разбитой головой. Ира пропала без вести. Я совершенно не помню, что произошло в тот день.
С тех пор прошло десять лет, я окончила институт и решила вернуться в ту деревню, чтобы поискать ответы. Надежд у меня было мало – все-таки слишком уж много времени утекло, - но я хотела найти хотя бы зацепку. Иры не было в живых – в этом я не сомневалась и не собиралась тешить себя сказками о том, что она каким-то чудом выжила и провела все эти годы в какой-нибудь избушке в самой гуще леса. Но в ее смерти был кто-то виноват – в это я хотела верить. В этом я хотела убедиться.
Было лето, и в этих горах оно чувствовалось особенно остро: воздух был горяч и влажен, пах густой хвоей и травами, и редкий порыв свежего горного ветерка казался просто Божьим благословением. Свою машину я оставила внизу, вряд ли она смогла бы осилить подъем. Я шла пешком, с небольшим рюкзаком за спиной, в котором поплескивала бутылка минералки и лежала пара бутербродов. Я не собиралась задерживаться тут надолго.
Деревню я нашла быстро. Переговорив с местными, я отправилась прямиком к лесу. Меня отговаривали – одна старуха схватила меня за рукав, когда узнала, куда я хочу пойти.
- Там встала Мутная вода, - сказала она. – Прямо на входе в лес. Ты не сможешь туда пройти.
Я посмотрела на нее оценивающе, прикидывая, не сошла ли старая с ума. Оценить объективно не удалось, поэтому я спросила, что за Мутная вода.
- Никто не знает, что это такое и когда она появилась. Но в лес у нас уже давно никто не ходит.
Она говорила еще очень много и в конце концов все-таки смогла убедить меня в своем безумии. Поговорив с ней, я пообещала не заходить в лес и не подходить к Мутной воде. Сказала, что посмотрю издалека.
От деревни до леса было пятнадцать минут ходьбы. Когда я нашла заветную брешь в гряде, то сразу увидела то, о чем мне говорили – неширокий проход, метра два в ширину, был заполнен водой. Сквозь нее, зацветшую и чуть зеленоватую, можно было различить покрытое тиной дно. Сама вода была абсолютно неподвижной, будто крохотное озерцо подкрашенного хрусталя.
«Ни одна лодка не поможет тебе перебраться через нее, ни один корабль не доставит тебя на ту сторону» - сказала мне старуха. Я невольно усмехнулась: глубиной вода была едва ли по колено, а чтобы пройти через нее требовалось, наверное, не больше трех шагов. Какой уж тут корабль?
Приближалась к ней я, тем не менее, с осторожностью, словно вот-вот кто-то мог выпрыгнуть из вязкой зеленой тины и схватить меня, чтобы утащить на дно.
От воды веяло спасительной прохладой. Я опустилась на колени у самой кромки и посмотрела на свое смутное отражение, застывшее на поверхности и рассматривавшее меня с ответным любопытством. Кругом царила тишина, даже начинавшийся по ту сторону лесок не издавал ни единого звука, кроме легкого шелеста листвы от изредка прокатывавшегося по кронам ветра.
«Бойся Мутной воды» - сказала старуха.
Но вода не была страшной, она была обычной, неподвижной и успокаивающей. Недолго подумав, я опустила в нее ладонь. Несмотря на давящую на землю жару, вода была просто ледяной – наверное, где-то на дне бил ключ. Но ведь тогда она должна была куда-то утекать, так ведь? А вместо этого она стояла на месте застывшей лужей и медленно цвела от расползавшейся по каменистому дну тины.
Я медленно водила рукой по поверхности, оживляя ее легкой рябью, и пыталась прикинуть, как высоко нужно подвернуть джинсы, чтобы не намочить их при переходе. Поначалу я и не почувствовала, как что-то потянуло меня вниз, опомнилась только тогда, когда рука оказалась в воде по локоть и продолжала медленно уходить глубже, словно ее засасывало в сливное отверстие.
Вскрикнув, я уперлась свободной рукой в берег и попыталась вырваться, но у меня не получилось. Хватка воды стала только сильнее, и мне пришлось напрячься всем телом, чтобы удержаться на суше. С отчаянием оглядевшись, я убедилась, что кругом не было ни души. Конечно, ведь жители деревни боялись этого места. Боялись настолько, что даже приближаться не решались, так что звать на помощь не было смысла.
Стиснув зубы, я уперлась коленями в землю и попыталась вытащить руку. Она словно застряла в густом тесте, настолько прочно, что я едва не вывихнула плечо, стараясь освободиться. Что и говорить, теперь деревенская старуха вовсе не казалась мне сумасшедшей. Стоило подумать раньше, что опасения местных просто не могли быть беспочвенными.
Вода шла рябью от моих тщетных попыток выбраться, плескалась и бросала мне в лицо солнечные блики. Она будто насмехалась надо мной. Или радовалась, как игривый щенок радуется возвращению хозяина.
Силы быстро покидали меня, руку свело от холода, и я почти не чувствовала ее. По лицу струился пот, сердце бешено колотило по ребрам, а дыхание стало хриплым и прерывистым. Рука ушла уже почти по плечо, и вода плескала перед самым моим лицом, обдавая его прохладой, теперь уже совсем не казавшейся спасительной.
Все происходило слишком стремительно, я даже не в полной мере осознала, как сильно напугана. Мысли вытряхнулись из головы сухим горохом, в сознании тупо билось одно-единственное желание – выбраться отсюда поскорее. Выбраться и бежать как можно дальше.
Собравшись с последними силами, я потратила их на еще один рывок. Вода мягко спружинила, и на одно короткое мгновение я подумала, что вот-вот обрету свободу, но потом что-то дернуло меня за руку, и я провалилась в Мутную воду, едва успев глотнуть воздуха и задержать дыхание.
Я вытянула руки вперед, ожидая, что ладони упрутся в дно, однако дна не оказалось. Меня крутило в холодном водовороте, перед открытыми глазами мелькало то светлое небо сквозь толщу воды, то темная зеленоватая бездна, в которую меня медленно и неумолимо затягивало.
Я размахивала руками в тщетной попытке плыть, но вода вертела меня, как ребенок вертит в руках новую игрушку, рассматривая ее со всех сторон. Я была маленькой бессильной мухой, которая беззаботно ползала по кухонной раковине, пока кто-то не открыл кран.
Когда кислород в легких почти закончился, и перед глазами начало темнеть, вода заговорила со мной:
- Пей меня.
Голос был далеким и будто бы искаженным, но я готова была поклясться, что узнала его.
- Ты так долго не возвращалась.
Ира. Конечно, это был ее голос. Я уже умерла, или просто сошла с ума от ужаса?
Свет наверху медленно отдалялся и мерк, меня больше не крутило, я просто падала вниз, влекомая непонятно откуда взявшимся течением. Холод сковал все мое тело, даже пальцы едва шевелились.
«Бойся Мутной воды».
- Пей меня.
Воздух вышел из моего рта десятками пузырьков, ринувшимися вверх, к свету, я инстинктивно сделала вдох, и внутрь устремилась вода. Она была ледяной и соленой.
- Это слезы мои.
Та старуха, когда я рассказала ей, зачем приехала, ответила: «Многие вещи должны оставаться тайными, а вопросы неотвеченными. Весь мир стоит на тайнах и вопросах, именно в этом и есть суть. Стремиться к разгадкам – все равно что лететь на огонь, в котором погибнешь».
В тот день мы с Ирой гуляли по лесу, пока не вышли к обрыву. Она подошла к краю слишком близко, поскользнулась и схватилась за мою ногу, когда падала. Я держалась за какой-то корень, а Ира висела на мне, визжа от страха и умоляя вытащить ее. Сил выбраться самостоятельно ни у меня, ни у нее не хватило бы – я поняла это почти сразу. Если бы она не отпустила меня, мы упали бы вниз вместе. Поэтому я оттолкнула ее свободной ногой, а после смотрела, как она катится по обрыву вниз, ударяясь о деревья и камни и маша сломанными руками как старая тряпичная кукла.
Но когда я бежала обратно к деревне, Ира вернулась за мной. Чем-то невидимым и неосязаемым она преследовала меня, я чувствовала ее в каждом дуновении ветра и в каждой покачнувшейся ветке. Она хотела, чтобы я осталась с ней. Почти у самого выхода из леса я споткнулась и, упав, ударилась головой об камень так сильно, что разбила голову, и лежала там до тех пор, пока меня не нашли родители.
Не знаю, вспомнила ли я об этом сама, или Мутная вода показала мне, но воспоминания были четкими и предельно реальными, будто от них меня отделяли не десять лет, а всего несколько часов. Во всем этом была какая-то мрачная и злая насмешка: я ведь вернулась сюда, чтобы найти убийцу моей сестры. И я нашла.
С хрипом втягивая в себя свежий горный воздух и откашливаясь, я выбралась на сушу. Зелень травы показалась мне нестерпимо яркой и сочной, а жара приняла в свои крепкие объятия, из которых теперь совсем не хотелось выбираться.
Полежав несколько минут на земле и немного придя в себя, я осторожно поднялась на ватные ноги. Я была теперь по другую сторону Мутной воды – передо мной расстилался редкий березовый лес, тихий и почти неподвижный. Ни птичьего пения, ни шороха травы от пробежавшего зверька.
Обернувшись, я увидела саму себя лежавшей в Мутной воде лицом вниз. Длинные темные волосы вились прядями по камням и тине, руки были безвольно раскинуты в стороны, рюкзак с одной порвавшейся лямкой меланхолично плавал рядом, держась второй за мое неподвижное плечо.
Я сделала шаг и посмотрела в воду. Там отражалась одиннадцатилетняя девочка, бледная и напуганная, с широко раскрытыми глазами – точно такой я была в тот день, когда столкнула Иру с обрыва.
- Теперь ты будешь со мной, - послышалось из-за спины.
Я повернулась и увидела еще одну девочку, как две капли воды похожую на ту, что только что смотрела на меня из отражения. Она стояла совсем рядом, и я отстраненно удивилась: как она смогла подойти так неслышно?
- Ира?
Она кивнула и протянула мне руку. Ни секунды не колеблясь, я взяла ее, и Ира повела мне прочь, в лес.
Уходя, я снова обернулась на Мутную воду.
- Скоро она высохнет, - сказала Ира, проследив мой взгляд.
- Почему? – спросила я.
Она улыбнулась.
- Потому что я больше не буду плакать.