Лев Рыжков : Беляш Монте-Кристо (часть V)

Секреты делового успеха: как использовать галлюцинации для развития бизнеса?

Галлюцинации у без пяти минут персоны списка «Форбс» порой случались. И Михаил Потапченко относился к ним с уважением.
Кто-то из круга общения Михаила спонтанных видений боялся. Были и такие, кто пытался получать от их общества удовольствие. Оба подхода – неправильные. Глюков бояться не надо. Но и радоваться им – тоже лишнее.
Глюки обитают в мире снов. И там им, по правде говоря, и самое место. Когда ты спишь – ты их видишь, общаешься с ними. Во вселенной сна подсознательные существа по большей части спокойны и умиротворены, как сытые рыбы в аквариуме. Встречаются и буйные экземпляры. И тогда встреча с ними превращается в кошмар.
Во сне их аквариум – это твоя голова. Но вот на твоем айфоне активизируется будильник. И рыбы сна бегут из твоей головы. А ты просыпаешься. Двери восприятия захлопываются.
Обычно к моменту захлопывания все гости успевают удрать и подтереть за собой – в твоей памяти. Ты ведь, в основном, не помнишь, кто гостил ночью у тебя в голове. Башка твоя была открыта для посещений, как цех распродаваемого завода для экскурсий потенциальных инвесторов.
Случается и так, что двери захлопнулись, а не все гости успели покинуть помещение. И ты рассматриваешь случайное сновидение, пытаешься понять, что оно значит? А пойманная разноцветная рыбка и не может ничего тебе объяснить. Она осталась одна, самая нерасторопная. Другие-то ускользнули.
Глюки, которые приходят наяву, когда двери закрыты, они иной породы. Они прорываются сквозь запертые двери, выламывают их. Хотя, конечно, хозяин, случается, и сам расшатывает засов.
Иногда гости из сна врываются в твою голову для того, чтобы сообщить тебе что-то важное. Может случиться так, что ты правильно поймешь сигнал. Может быть, твоя понятливость изменит твою жизнь.
Однажды Михаилу надо было подписать контракт с неким барыгой. Не вдаваясь в детали: соглашение было выгодным, сулило не самую скорую, но отчетливую прибыль. Когда Потапченко вознес свой статусный «паркер» над зачитанным до самого мелкого шрифта контрактом, за спиной раздался отчетливый голос:
- Ванька подписал, потом сосал.
Михаил обернулся. За спиной не было никого, кроме секретарши. Своей, которая совершенно определенно говорила другим голосом. Не тем, который слышал Михаил.
Босс незаметно для гостей кабинета подмигнул ей, высунул кончик языка. Дважды провел им по губам.
Секретарша не кивнула. Но все поняла правильно.
Пока Михаил тянул время, она позвонила ему из приемной. Потом Михаил, сославшись на важный звонок, имитировал важный эмоциональный разговор. Пару раз матюгнулся. Потом бросил тяжеловесную, как в министерстве, трубку на рычаги, вытер пот, пожаловался на непредвиденные проблемы.
Подписание перенесли.
А через пару недель на потенциальных партнеров наехало ФСБ. Досталось и тем, с кем они вели дела. А Михаила пронесло.
Благодарить стоило того, кто предупредил Михаила, оставшись невидимым.
Кого, наверное, невозможно было увидеть. Как и понять – кто это вообще.
Хотя, когда Михаилу было восемь лет, утонул его старший брат Олег, четырнадцати лет. Дело было на даче. О его гибели Мишка не горевал. Братец частенько отрабатывал на нем приемы уличной драки. Жить без него Мишке стало легче. Хотя для приличия на похоронах он вымучивал слезы.
Возможно, с ним говорил Олег. Но не факт.
Невидимый гость навещал Михаила еще четырежды. Один раз Потапченко его не послушался, и неудачно женился. Ущерб был, в принципе, сопоставим с набегом силовиков.
Невидимый – был хорошим гостем, благожелательным. Про остальных визитеров этого сказать было нельзя.
Ведь мир сна – по сути зеркало реальности. В зазеркалье тоже встречаются плохие парни.
Кто, если разобраться, способен войти в чужой дом без стука, да еще и выломав дверь (пусть и с хлипким засовом)? Или гопники, или придурки.
От таких всякий хозяин мечтает избавиться. А у предусмотрительного – на стене висит ружье.
Михаил был предусмотрителен. И регулярно пополнял в своей автомобильной аптечке запасы глюкогонных таблеток.
Даже если говорящий беляш не был настоящим Санькой Беляшом, его следовало выслушать, попытаться понять. Мало ли…

Не бот ли ты, мил человек?

Прежде всего следовало удостовериться, что Санька – настоящий.
- Саня! Санек! – как тибетский монах мантру проговаривал без пяти минут фигурант списка «Форбс». Вдруг произнес неожиданное: – Вот и свиделись.
Михаил привел свой «джип» в движение, проехал несколько метров. Бибиканье сзади смолкло или уже не относилось к Михаилу.
Все вокруг показалось абсурдным, нелепым. Вся эта нескончаемая очередь из автомобилей. Значение имел только комок нашпигованного мясом теста, что сейчас лежал слева от руля, на черной пластиковой панели.
- Где ж ты был, Санечек? Где ж тебя носило? – Михаилу казалось, что он взял верную интонацию.
- Этого тебе, Мишаня, лучше не знать, - ответил Беляш.
- А давай, старый, без обид, вот что сделаем, - предложил Михаил. – Я тебя спрошу кое о чем. А то морда лица у тебя, сам понимаешь, изменилась.
- У тебя, старый, тоже. У тебя тоже. Только вширь.
- Да и тебя, я смотрю, помотало.
- Ага. Как в сказке. От дедушки ушел, от бабушки ушел. Спрашивай давай, что хотел.
- Димку Пепелявого помнишь?
- Ну?
- Кто ему палец отрезал?
- Хирург, ёпта.
- А какой?
- Какой хирург? Или какой палец?
С каждым словом Михаил все больше узнавал старого знакомца. Но пока не позволял доверию преодолеть все барьеры внутреннего скепсиса.
- Какой палец.
- Средний, ёпта.
- А почему?
- По, блять, кочану.
Михаил усмехнулся. По манере разговора кулинарное изделие было весьма похоже на убиенного Беляша. Но полного доверия почему-то не возникало.
- Я тебе, в общем-то, верю, Саня, - сказал Потапенко, которого один бизнес-портал назвал недавно «королем инвесторов нового тысячелетия». – Но давай-ка я тебе вопросик по тому раскладу задам.
-Ты-то в нем каким боком?
- А никаким. Проверка, что ты не бот.
- Чо?
- Хочу удостовериться, Санек, что ты – это действительно ты. Вдруг ты самозванец?
«Вспомни-ка, часто ли к тебе в доверие пытались проникнуть кулинарные изделия?» = спросил сам себя Михаил.
- Ну, давай свой вопросик.
- Сколько зубов ты тогда сломал?
На несколько секунд в салоне стало тихо. Потом комок теста произнес ответ.

Март 1992 года. Где-то за гаражами

Свободного пространства как раз хватало на то, чтобы вместить в себя два автомобиля – старенькую «ниву» с ржавыми пятнами и глянцевую, как с картинки «ауди». И еще восьмерых человек. Четыре с одной стороны, столько же – с другой.
Оружие было и у тех, и у других. Стрельбы не хотел никто.
- Так что решим насчет барыг? – спросил Димка Пепелявый, битый жизнью и спортом человек двадцати восьми лет.
Он был молодой и ранний. И еще наглый.
Пепелявый набрал бойцов в качалке, посулил им мерсы, кожаны, стабильный доход в семью.
До поры Пепелявый поступал правильно. Ошибку он сделал, когда решил наехать на Беляша с братвой.
Но сам еще об этом знал не четко.
Люди и машины образовывали импровизированный круг. В центре беседовали двое. Пепелявый и Беляш. Пока что беседа, говоря языком дипломатических протоколов, шла в миролюбивом ключе. Но с каждой минутой Пепелявый все больше накручивал себя, начинал проявлять агрессию.
- Насчет барыг, спрашиваю, что решаем? – бычил он на Беляша, пытался толкнуть его грудью.
- Что решим, говоришь, - До этого момента Беляш гонял во рту сигарету – от одного края к другому. Потом обратно. Теперь Беляш виртуозно выплюнул ее. Без помощи рук, придав импульс языком и губами. Не каждый так умеет.
Окурок прицельно пролетел по-над ухом Пепелявого. Бойцы Беляша заугугукали одобрительно.
- Во-первых, то решим, что ты меня своими сиськами не пихаешь, - продолжил Беляш после внушительной паузы. –А то, знаешь, у рынка стриптиз в вагончике открыли? Вот там одна девочка так вот сиськами пихается. Прямо как ты.
Физиономия Пепелявого наливалась кровью.
- А во-вторых, я не знал, что ты что-то можешь решить по барыгам.
- Да пошел ты! – Пепелявый вытянул правую руку, оттопырив средний палец.
В ту же секунду Беляш перехватил руку самбистским захватом, вывернул кисть и зубами вцепился в тот самый оттопыренный палец.
Пепелявый поднял крик. Визжал, как баба.
Но хруст костей странным образом оказался громче.
Откусить палец было полдела. Сложнее было его оторвать. Мешали полоски кожи.
Не разжимая челюстей, Беляш мотал головой, пытаясь освободить, наконец, непослушный кусок плоти.
Раз! Раз! Еще!
Палец поддался. Но вместе с тем что-то предательски хрустнуло и у Беляша во рту.

23 года спустя. Где-то на третьем транспортном кольце

- Я не ломал зубы, братан. У меня мост тогда отошел. Выплюнул его на снег, вместе с пальцем, - ответило на вопрос кулинарное изделие.
- Здравствуй, Саня! – произнес Михаил.

Следующий 1 час 43 минуты

За разговором двух старых друзей время летело незаметно.
Автор считает нужным оставить этот разговор за кадром повествования, поскольку никакого отношения к развитию сюжета он не имеет. Разговор шел в основном об общих знакомых, значительной части которого к сегодняшнему дню уже не осталось в живых.
«Джип» бизнесмена Потапченко тем временем, наконец, вырвался из транспортного затора и понесся в сторону Рублево-Успенского шоссе.
Влекомые авторским произволом, мы возвращаемся к беседе двух друзей спустя 1 час и 43 минуты, когда Беляш задает важный и волнующий его вопрос.

Важный вопрос
- А у Лизки-то моей как дела?
- Лизка твоя, - Король инвесторов ощутимо помрачнел. – Да в порядке, вроде, Лизка.
- Что не так? – спросило кулинарное изделие.
- Да все так.
- Я же вижу.
- Тебя не наебешь, - вздохнул человек за рулем. – Твоя Лизка… Блять!
Сказанное не относилось к жене покойного. Просто Михаилу пришлось резко объехать дохлую собаку на дороге.
Про себя Михаил уже давно отметил, что сбитых собак на Рублевке много. Стаи сюда манит сытая жизнь. А владельцам особняков – все похуй. И собаки, и иногда люди – особенно, когда те выскакивают на vip-трассу.
Иногда Михаилу казалось, что Рублевку когда-нибудь пожрут дикие собаки. Положа руку на сердце, многие из соседей именно такой участи и заслуживали.
- Продолжай, - хмуро велел Беляш.
- Твоя Лизка мужиков сейчас гнет в бараний рог. Ты не знал?
- Откуда бы?
- Но тебе ж с того света виднее?
- Да ни хрена собачьего я на том свете не видел.
- Его не существует, что ли?
- Не знаю, братан. Я туда так и не попал.
- Понятно, - буркнул Потапенко. Хотя, конечно же, ничего ему не было понятно.
- Так что Лизка? – интересовался Беляш. – Слышал я, что заказала она меня.
- Да? - Михаил был немного удивлен. – Откуда ты знаешь?
- Так… Слышал.
- Может быть, братан. Я не исключаю такой возможности.
- За охранника вышла, падла?
- За какого такого охранника? – удивился Михаил. – Да нет, братан. Следующим ее мужем стал…

Звезда таблоидов

Историю Елизаветы Хрумчковской – светской львицы и сильной женщины – знал, наверное, каждый, кто смотрел российские телеканалы.
Любая пенсионерка в самом отдаленном уголке страны могла квалифицированно рассказать историю замужеств Елизаветы.
Тем более, что сама Елизавета никакого секрета из них не делала. Она заливалась слезами на передаче Оксаны Пушкиной, гневно вопила в качестве арбитра в шоу Андрея Малахова.
Весь русскоязычный мир знал, что первым мужем Елизаветы был безымянный бандит, которого убили в смуте начала 90-х. Мерзкий и жестокий человек.
- Я пережила с ним ад, - исповедовалась Елизавета очередной сочувственно кивающей телеведущей.
Потом в ее судьбе случился муж – попсовый певец, чья сиюминутная слава пролетела в середине 90-х, но чей хит «Девчонка, я тебя прошу» до сих пор иногда звучит на тематических дискотеках для тех, кому за сорок.
Муж-певец не оправдал ожиданий и был со скандалом брошен. Лиза напоследок вылила на него ушат грязи в паре телеэфиров. Певец почти не морщился, радуясь, что о нем вспомнили.
Но настоящая слава досталась именно Елизавете. А сам певец вскоре впал в ничтожество и выбросился из окна в не имеющем значения подмосковном городке, не столько из-за переживаний по поводу оборвавшейся карьеры, сколько из-за героиновой интоксикации.
Следующим мужем стал настоящий миллиардер из «Форбс». Елизавета родила от него троих детей, а затем муж вполне предсказуемо оказался подонком и скотиной. Скандал Елизаветы и миллиардера Хрумчковского длился два с половиной года и старательно освещался как телевидением, так и прессой желтого формата.
Итогом долгих разборок на всю страну стал развод. Кроме того, на Хрумчковского с подачи бывшей супруги завели несколько уголовных дел, от разбирательства по которым ему пришлось скрываться в Лондоне и жить там, по сведениям таблоидов, весьма непрезентабельно. После того, как Хрумчковский стал требовать плату за свои интервью, интерес прессы к нему значительно поугас.
Каждая домохозяйка знала, что сейчас мужем светской львицы стал известный артист балета. Кроме того, Елизавета Хрумчковская пестовала, снабжала деньгами и организовывала выступления трем поп-певцам, владела сетью салонов красоты и закусочных.
Сейчас бывшая жена миллиардера напоказ стыдилась за Россию. Ее стало можно увидеть на политических ток-шоу, где она выплескивала на оппонентов всю взлелеянную годами стервозность. Попасться ей на язык боялись даже убеленные сединами депутаты. Что уж говорить о противниках помельче калибром.

Сука-любовь

Санька Беляш впитывал информацию о супруге. И то, что он узнавал, - малые и наверняка не самые достоверные крохи – насыщали его плоть ядом.
Заражали лютой ненавистью.
Беляш мог бы ее простить, если бы сейчас, спустя двадцать с лишним лет, Лизка перестала бы следить за собой, стала бы толстой теткой с обвисшими сиськами и алкогольной зависимостью.
Да, внешне она бы была неприглядна. Но зато – чиста душой.
Сомнений в том, кто его заказал, у Беляша уже не оставалось.
И только сейчас он, наконец, осознал свою миссию. Найти эту суку, отомстить.
Если она действительно виновата.
Больно Беляшу было не только от того, что волею этой тупой пизды его просто вывели из игры.
Больно было от светлых воспоминаний. Ведь когда-то Сашка ее любил. И где-то в глубине его души хранились светлые воспоминания о малом времени, проведенном с Лизкой. Но теперь на белоснежную простынь этих воспоминаний словно бы выплеснули ушат помоев.
И вот этого Беляш Лизке простить уже не мог.
Эти воспоминания были (если не считать отдельных моментов детства) единственными светлыми участками памяти вора в законе. Но и они оказались говном.
Осознавать это было невыносимо.

Должок из прошлого

- Мишаня, братан, ты ведь знаешь, где она живет? – спросил Беляш.
- Да что ж не знать. Соседка моя, - ответил Михаил. - Скоро ее башенку проезжать будем.
- Отвези меня к ней, - потребовал Беляш.
- Нет, братан, - покачал головой Михаил. – В это я, извини, не впутываюсь.
- Да просто отвези, позвони ей, скажи: «То-сё, хозяйка, на тебе гостинчик».
- Нет, Саня.
- Почему нет-то? В падляк братана уважить?
- Я не о том. Ты ведь, Саня, мужик не просто крутой. Ты – мужик лютый. Ты ее вальнешь.
- Я?!! – засмеялся комок теста.
- Ты, конечно.
- Как?
- Ты сможешь. И знать не хочу, как именно.
- Ты прав, - признал Беляш.
- Ну, вот видишь. И я не хочу, чтобы меня как-то с этим связывали.
- Я тебя прекрасно понимаю, братан, - сказал криминальный авторитет. – Но должок за тобой.
- Это какой?
Беляш напомнил.

О чем напомнил Беляш?

Речь шла о мутной и не очень интересной схеме с использованием фирм-однодневок, подставных счетов и неучтенного товара. Действительно, в 1993 году будущий без пяти минут фигурант престижного списка схитрил при дележке. Схитрил незначительно, на 8 тысяч долларов. Заполировал хитрость путаной отчетностью с участием подставных лиц.
Экономя читательское время и памятуя, что не всем читателям любы описания сложных финансовых хитросплетений, не будем вдаваться не то, что в подробности, но даже в суть дела.

Случай настал

- И ты все время это знал? – спросил Михаил.
- Конечно, - ответило кулинарное изделие.
- А почему молчал?
- А чтобы напомнить при случае.
- И вот случай настал?
- Да, братан.
- Ладно, - вздохнул миллиардер Потапченко. – Вот мы как сделаем. Я тебя подвезу к ее забору. Там с фасада – литая ограда. Человек не пройдет, а ты…
Потапченко замялся.
- Да ладно, сопли не жуй. Я – пройду.
- А ты пройдешь, братан. А дальше пиздуй к особняку. Уже сам там прорывайся.

Удачи, братан!

У ворот особняка попрощались.
- До свидания, братан! – сказал Беляш, с неожиданным проворством выпрыгивая из салона. – Спасибо тебе! Свидимся.
- На том свете уже теперь, наверное.
- Наверное. Ну, давай.
Еще некоторое время король инвестиций провожал взглядом комок теста, уверенно двигавшийся к литой изгороди особняка.
- Удачи, братан! – прошептал Михаил, а потом тронул с места свой «джип».