Андрей Ляша : Сила внушения (На конкурс)

В дверь позвонили моей Неонилле. Моей жене. Моей кобылке дохленькой. Я ее несколько раз предупреждал, даже внушал ей: не открывай вообще никому. Я приду – прикину – шо-почем, открою. Цыгане – въебу цыганам. Баптисты – въебу баптистам. Почтальон? Въебу почтальону. Я такой, шо и двери выламаю и кабину вынесу, если не по мне. Жена у меня тоненькая, рыженькая. Талия как у добермана. Мы познакомились с ней еще в прошлой жизни в «Артеке», когда были вожатыми, и она со всего отряда вожатых быстрее всех ускакала в мешке за финальную полосу. Я вторым пришел. Ебал ее долго в тот вечер, потому что вдохновился ее победой. Я сам победитель и победителей потому люблю ебать. Но одна хуйня у нее – излишняя доверчивость. Ей могут такое продать на рынке, шо глаза поломать можно на эту хуйню смотремши. Я иду бить ебала барыгам на рынке, потому что нехуй моей Неонилле доверчивой сливать ширпотреб неуместный в приминении. На рынке меня все боятся, а я никого не боюсь. Я потому что знаю жизнь, и жизнь меня давно уже выучила.
В тот вечер все бы ничего, но в дверь постучали. Я достал кастет и сказал Неонилле: "Тсс". Она у меня смекалистая, с трех букв обычно все схватывает. Посмотрел в глазок – стоит сосед сверху. Братуха как всегда за банку «Нескафе» сраться пришел, типа, хуле вы ее снимаете с перил, мне курить тогда некуда, а так за бычки ругают. Я решил ему в тот вечер вломить. Чтоб не курил больше никогда, потому что это вредно. Я давно уже не курю и не переношу это баловство. Шо, пидрила какая-то: пых-пых. Еще тоненькие, затычки для мышей, ебана. Я открыл и вломил ему в челюсть. Неонилла закрыла руками лицо и побежала плакать. Не знаю, чего. В который раз не уточнял. Потом меня тягали там по милицейским-полицейским, туда-сюда, Неонилла договаривалась, отмазывала, а я говорю – нехуй впрягаться. Я шо баба? Я шо сука петух на турнике? Я сколько надо, столько и отсижу. А она рыдала, обнимала меня. Баба. К осени воще талия у моего добермана стала уже, ебать ее стало хуже. Ну, не то шоб хуже, а так, просто, неудобно малость, а так красиво, конечно, узенько, аж узорчиком, аж хвост оттопырился. Удобно под хвоста рядить зато. Че-то я за срок и не переживал. А братуха потом оклыгал, челюсть я по синьке вправил ему щипцами и мастерком, выпили за окончательное перемирие и он заяву накатанную забрал. Не курил больше. Пиздел всем, что на него никотиновый пластырь влияет, и все тогда стали во дворе клеить пластырь и не курить. Сила внушения – великая сила, но этот район на внушении содержу именно я. Итого, что мы имеем: Неонилла двери открывать перестала; вопрос с курением братухи окончательно решил.