akimov_sasha : Помни (часть 4) pure pron

«Я походил на колдунью, которая давно уже призывает чудо, живет в ожидании его, ловит знаки, его предвещающие, и вдруг видит: вот оно, перед нею – и, что самое поразительное, - именно такое, каким она его себе представляла. Оно, это чудо, и есть доказательство ее могущества, ее милость, ибо плоть и поныне – самое очевидное свидетельство подлинности и достоверности».
(«Чудо о розе» Жан Жене)

Лиза – Лизавета - Лизонька.
Она была неминуема, как кирпич на голову или эпидемия. На следующий день приезжает на велосипеде сама, без моего сопровождения. Дорогу запомнила.
Теперь никакого алкоголя. Просто кормлю ее вкусным мясом с картошечкой. Смотрим фильм «Убийца внутри меня», Кейси Аффлек нам нравится, у него смешной голос. Когда его персонаж избивает Джессику Альбу, приговаривая, как он ее любит, мы начинаем целоваться. На экране брызжет кровь, я ставлю на паузу. Снимаю лифчик-нулевку с девочки, сдираю с нее трусы, так что ткань трещит, отбрасываю их в сторону, этот предмет одежды еще не скоро пригодиться. Для начала я улегся между ее ног и полюбовался на пизденку. Поглаживаю волосы на лобке, раздвигаю половые губы, целую. Вылизываю дырочки. Добрался до клитора. Лиза сминает пальцами покрывало, постанывает, выгибается. Она умоляет вставить в нее хуй, громко просит выебать. Распростертая подо мной, ручки и ножки в разные стороны, как морская звезда. Вставляю в сочную пизденку. И ебу ее так жестоко и неистово, как никто еще не ебал за всю ее короткую жизнь. Случайно называю ее Полиной. Практически не изменяя позы, с некоторыми поправками, я засаживаю под разными углами, с разной интенсивностью, на разную глубину, пытаюсь понять, как ей приятнее. Это длиться не менее двух часов, за это время она успевает несколько раз кончить. Она спрашивает, не устал ли я, предлагает мне лечь, а сама хочет побыть сверху. Я ложусь, глажу ее груди, мну ягодицы, шлепаю. Девочка вставляет в себя мой член и насаживается на него. Но она это делает так, что скоро устанет, по сути, приседает. Поэтому я ей велю выгнуть спину, встать на колени и выпятить задницу. Быстро двигаюсь в ней, мокрая пизда громко хлюпает в ночи. Лиза стонет, закатывает глаза. Просит, чтобы я ее придушил. Беру девочку за горло и сжимаю его, продолжая резко в нее входить и вытаскивать. Высовывается язык из ее рта и слюни текут, она хрипит, сожму чуть сильнее и она умрет, я мог бы вырвать ей трахею. Отпускаю, она судорожно хватает воздух ртом, как рыбина выброшенная на берег. Прижимаю малышку к себе. Целую ее мордочку, щеки, курносый нос. Посасываю мочку ее уха, в котором две серьги. Все еще мощно засаживаю, хватаю зубами за серьги и вырываю их, а затем выплевываю. Они улетают куда-то под шкаф. Эта поза мне наскучила, велю ей встать раком. Мы пока еще не приноровились к разнице в росте, поэтому поначалу неудобно. Хуй выскакивает. Я делаю маленькую паузу, чтобы полизать ее анальное отверстие. Плюю на него, с трудом вставляю ей в задницу палец. Член возвращаю в пизду. Мне нравится чувствовать движение через тонкую стенку плоти. Прижимаю девочку к кровати, ее рот распахнут, я вставляю туда пальцы. Она с остервенением их сосет, говорю, что хочу кончить ей в рот. Встаю с кровати, Лиза садится на край. И я заполняю ее красивый маленький ротик своей спермой. Она все проглатывает, лижет головку и улыбается.
Выдаю Лизе тапочки и свои треники, выходим на лестничную площадку, потому что дитя хочет покурить. Садимся на ступеньки. Она любуется венами у меня на руках. Рассказывает мне, что хочет отправиться в Париж и стать художницей. Лиза действительно теперь рисует намного лучше, чем раньше. Совершенно невпопад, она рассказывает про своего старшего брата. Он наркоман, живет теперь в Москве, а когда Лиза была совсем маленькая, он делал с ней плохие вещи. Чувствую себя неловко и не знаю что ответить, поэтому рассказываю о том, как я уничтожил свое счастье. Рассказываю о своих ошибках, грехах и мерзостях. О многих совершенных в прошлом поступках, за которые мне стыдно. А она подпаливает зажигалкой волосы у меня на ноге.

Мы возвращаемся в квартиру и досматриваем фильм до конца. Лиза раздевается и прыгает в кровать. Я беру в шкафу широкий кожаный ремень. Велю ей лечь на живот. Бью ремнем по прекрасным ягодицам. Девочка утыкается носом в подушку и придвигается к стене. Но я продолжаю хлестать ее по попе. Она каждый раз взвизгивает в подушку. После нескольких ударов, я склоняюсь над ней и целую покрасневшую дрожащую задницу. Лиза говорит: «Потом ласки ебаные, бей еще». И я продолжаю порку.
После этого укладываю ее на спину, так чтобы голова свисала с кровати. И заталкиваю член ей в рот. Сначала слегка. Слюни текут у Лизы по лицу. Потом я вставляю глубже, глядя ей на шею; вижу, как проглоченный хуй движется у нее в горле. Она просит прекратить, текут слезы. Я даю ей слабую пощечину, называю хуесоской, кидаю ее на кровать, ставлю раком. Надеваю ремень ей на шею. Ебу ее, а ремень затягивается. Я мог бы резким рывком переломить ей шею. Меня возбуждает ее безумное доверие. Ее жизнь у меня в руках. Когда Лизонька хрипит и хватается за горло, я отпускаю ремень, целую ее испуганную мордашку. Она говорит, что это было классно, но ей стало страшно. Обещаю, что больше так не будем рисковать. Наваливаюсь на нее, засовываю под ее живот маленькую подушку, чтобы ей было легче выпячивать попку. Засаживаю изо всех сил, Лиза не просто стонет, она визжит. Кончает, и умоляет меня о том же. Она хочет, чтобы я забрызгал ее. Переворачиваю малышку, не вытаскивая хуй. Еще немного забавляюсь с ней и выплескиваю семя на ее груди и животик.
Моемся в душе, Лиза поливает себя и смотрит на меня, я сижу на краю ванны, перевожу дыхание. Малышка брызгает мне водой в лицо. Кажется, я снова могу любить.

Спим как убитые, но я проснулся пораньше. Пошел умываться. Пока чистил зубы, поссал в раковину. Взял молока с печеньем и включил телевизор. Обычно ящик не смотрю, но по телеканалу Eurosport транслируют Tour de France.
Лиза валяется, как зверек в утренних лучах. Миллионы лет фотон из недр термоядерной топки солнца выбирается на поверхность. А поток фотонов летит до Земли еще шесть минут. Я вижу, как этот древний свет отражается от кожи прекрасного ребенка, и сетую на несовершенство своего восприятия. Ведь у некоторых животных больше трех фотопигментов в колбочках сетчатки и мир для них богаче цветами. Да даже эту несовершенную картинку я вижу с задержкой. Ведь мозгу требуется некоторое время, чтобы собрать ее для меня из изгибов, линий, пятен света и отражений. Я касаюсь ее тела, и это происходит для меня уже в прошлом. Нервный импульс от рецепторов на кончиках моих пальцев идет к мозгу со средней скоростью 300 километров в час. Чтобы осознать факт прикосновения, мне нужно примерно 80 миллисекунд. А на квантовом уровне, мы даже не прикасаемся друг к другу. Электронные оболочки наших атомов взаимно отталкиваются. Никто никого по-настоящему не трогает в этом мире.
Нити слюны стекают из уголка ее рта на подушку. Ближе к концу гонки, она проснулась. Целую ее, глажу по волосам, которые от постоянного перекрашивания стали жесткими. Отправляю ее чистить зубы, а сам в это время делаю ей бутерброд с сыром.
Я сказался больным и не пошел на работу. Накормленная Лиза опять идет в постель, хочет поваляться. Я падаю рядом, говорю: «Сделай мне утренний минетик». Девочка берет в рот мой член, он твердеет почти моментально. Она не слишком ловко сосет, но мне доставляет удовольствие сам вид этого действа. Малышка посасывает и причмокивает, помогает рукой. Становится очень хорошо, когда она берет хуй максимально глубоко, но еще не глотает. Я беру ее за волосы и надеваю милую голову на член, она высовывает при этом язык и лижет мои седые яйца. Вижу, как она подавляет рвотный рефлекс, вижу, как текут у нее по щекам слезы. Мелодия ее телефона - опять звонит отец, они договариваются, что он сделает денежный перевод на мое имя. Я диктую паспортные данные. Им нужно, чтобы эти деньги пошли не мамаше, а Лиза еще несовершеннолетняя. Когда обо всем договорились, она говорит: «Блядь, до чего же ты на него похож, мне аж не по себе». Немного полизав мой хуй, она его возвращает в рабочее положение и усаживается сверху. Но я не разрешаю ей двигаться. Плотнее прижимаю к себе и вызываю дополнительный прилив крови к пенису. Он становится еще больше у нее внутри. Лизонька не может шелохнуться, у нее закатились глаза. Я говорю ей, как двигаться, слегка взад-вперед, буквально на несколько сантиметров. Мы попали в идеальное положение для вагинального оргазма, при этом ее клитор трется об мой лобок. Ее личико просто сияет, на короткий миг я вижу ее настоящую. Без напускной шелухи. Она улыбается, нежно-нежно, уголки рта поднимаются, обнажают маленькие клыки, на щеках появляются трогательные ямки. Глаза лучатся добротой. Милый человеческий детеныш. И тут ее лицо искажается смешной гримасой, она раскрывает рот, от верхнего резца отломлен маленький кусочек эмали. У нее на лбу раздуваются три вены. Они идеально симметричны, как пугающе симметрично и ее лицо. Одна вена посередине и две по краям лба. Когда Лиза кончает, они пульсируют. Ее уютная пизденка сокращается, а все тело сотрясают спазмы сладострастия. Мы не хотим разъединяться, просто лежим в обнимку и тяжело дышим. Все же, когда девочка решает слезть, мне на живот выплескивается ее смазка, настоящий ручей. Она испуганно спрашивает, не кончал ли я в нее. Но вместо ответа, я макаю пальцы в лужу смазки и отправляю ей в рот. Лиза обсасывает их. Я так и не кончил, но она уже торопливо собирается. Обещала матери, что появится сегодня дома, потом хочет пойти на вечеринку к подружке. Я смог найти только одну сережку под шкафом. Мы договорились, что Лиза вернется ко мне, даже если это будет ночью. Провожаю, везу ее тяжеленный китайский велосипед. Я, конечно, смазал цепь и накачал колеса, но это как мертвому припарка, он все равно еле едет и отвратительно скрипит. Лиза садится на седло и стонет, потому что болит попа. Действительно, девочка вся в синяках. Уезжает.
Я не знаю чем занять остаток дня, поэтому просто сижу и жду ее возвращения. В час ночи, отчаялся, поэтому разобрал кровать и лег. Только сомкнул глаза, позвонила Лиза. Нацепив треники и кеды «Динамо», я выхожу на улицу, оплачиваю водителю доставку ценного груза. Лиза навеселе, она повисает у меня на шее. Говорит, что весь день, когда просто думала обо мне, у нее из пизды текло. Уже похвасталась перед подружками, какой я знатный «ебарь» (ее слово, я его не употребляю).

Покурила на лестнице, и мы возвращаемся в квартиру. Раздевается, разбрасывая свои вещи в прихожей. Целуемся, у нее изо рта пахнет перегаром и табаком. Я мну ее задницу, мы бежим в кровать. Лиза снова посасывает мне, потом встает раком, маняще виляет попой. Я словно кобель, вскакиваю на нее и ебу. Но мне хочется вставить ей сзади, уговаривать не приходится. Лиза полная решимости направляется к окну, наклоняется, держась за подоконник и говорит: «Суй». Я слегка растерялся от такого рвения, говорю, может сначала подготовить тебя, смазать и прочее. Но она настойчива. Раздвигаю ей ягодицы, плюю на маленькую желанную дырочку и упираюсь туда. Приходится приложить усилия и сфинктер сдается. Хуй проскакивает ей в кишку, я на седьмом небе, оттого как сладко сжимает меня ее жопка. Но Лиза издает нечеловеческий вой, будто койот попавший в капкан. Она кричит прямо в открытое окно, ночью посреди рабочей недели такая тишина, что эхо еще несколько секунд повторяет ее завывания. Я вспоминаю фильм «Я люблю тебя, я тебя тоже нет».
Говорю, что предупреждал. Девочка лежит на животе, и я вижу - ее решимость угасла. Целую ее спину, плечи, лопатки, задницу, пяточки. Прошу разрешить кончить ей на сиськи, а то я ведь так с утра и брожу неудовлетворенный. Лизонька садится, а я подрачиваю, трогая ее маленькие груди. Говорю, чтоб плевала мне на член. Выплескиваюсь ей на груди, брызги спермы летят на соски, на шею и стекают на ляжки.
Мы спим часов до двенадцати утра, умываемся, завтракаем и снова начинаем ласкаться. Лиза говорит, что ее бесит моя бородка, она считает, что это как волосатая манда на лице. Ну, а я ей предлагаю ее сбрить. Намазываю рожу пеной, даю девочке станок. После того как она меня трижды порезала – отбираю бритву и заканчиваю самостоятельно.
Ложусь на кровать и предлагаю Лизе самой усесться на меня жопкой, чтобы она могла контролировать процесс. Девочка плюет на свои пальчики и наносит слюни на анальное отверстие. После чего медленно, но верно, насаживается на мой хуй. Мне уже давно не было так сладко. Даю ее дырочке попривыкнуть и не делаю резких движений. После этого прошу ее лечь на живот и выпятить попку. Послушная славная девочка исполняет мои прихоти. Теперь член входит в нее легче. Некоторое время я ебу малышку в задницу, но мне не слишком весело, потому что она в этот момент по сути не получает удовольствия и бездействует. Говорю: «Тебе же неприятно, зачем ты терпишь? Попросила бы прекратить». Она отвечает: «Я хочу сделать тебе приятно и могу немного потерпеть». Не хочу мучить ее, поэтому вытаскиваю. Любуюсь, как ее сфинктер пытается вернуться в обычное состояние, но пока зияет и тщетно сокращается. Я немного устал и хочу поберечь хуй, поэтому пальцами тереблю клитор Лизы. Целую ее, ловлю ее большой подвижный язык, посасываю его. Шепчу ей на ухо, что она моя анальная шлюшка.

Лиза решила показать какой она кулинар, хотя в холодильнике практически ничего не осталось. Там лежит огромный кабачок, и я предлагаю приготовить из него что-нибудь. Она нарезала его кружочками, не снимая шкурку, покидала на сковородку все, что смогла найти в холодильнике, идентифицировать я смог лишь томатную пасту и сыр. Меня заводит то, как она вертится у плиты. В этом ее ритуальном жесте сексуальности не меньше, чем, когда мы трахаемся. Получилось, в общем, съедобно, но странновато. Кабачки не прожарились, а остальное содержимое нещадно пригорело.
Мы продолжили наш сексуальный марафон. Смотрим мультсериал «Рик и Морти», а между сериями ебемся. Мыться мы уже не в силах, у меня вообще нет сил, чтобы делать что-то помимо ебли. Хотя разок я все-таки сходил посрать. Мы потные и воняем. Волосы наши покрыты салом. А тела липкие.
Когда нам опять захотелось покушать, роль повара я взял на себя. Снял с оставшейся половины кабачка шкурку. Натер его на крупной терке. Раздавил туда несколько зубчиков чеснока, мелко порубил луковицу, накрошил укропа. Разбил яйцо в миску, засыпал это мукой, добавил соль и перемешал. Обильно налил на сковороду масла, чтобы лепешки почти плавали в нем. Сделал гору драников. Лиза, в своей нелепой манере, сказал: «Ты не только ебешься как бог, но еще и готовишь как бог».
Наевшись, мы вновь стали ебаться. В этот раз мне захотелось обкончать милое личико Лизаветы. Она плюет на член, посасывает его, а слюни стекают по подбородку и капают на грудь. Я бью ее по щекам хуем. Выстреливаю ей на нос, бледная густота полетела на щеки, в закрытые глаза и на большой круглый лоб. Семя залепило ей веки и медленно сползает по лицу.
Лиза умылась. Захотела покурить, но кончились сигареты. Закончилась и еда, поэтому мы одеваемся и идем в магазин. Лиза надела мою клетчатую рубашку и спортивные штаны. Я ее шутливо называю своим парнем. Ей не нравится. А я, чтобы ее подразнить, напеваю песню «Мальчик мой».

В супермаркете «Перекресток» мы покупаем продукты. Я беру конфеты «Белочка», шоколадную пасту «Нутелла», мятные пряники. Все эти вкусности действуют на меня похлеще наркотиков. Покушать мы взяли суши. А из выпивки решили захватить, на мой взгляд, немного слабоватый, но все же вкусный стаут Belhaven. Когда подошли к кассе, Лиза начала разглядывать и хватать всевозможную яркую хуету, которую обычно развешивают там. Она схватила «Киндер-сюрприз» и выпрашивает: «Пап, купи мне киндер! А потом отшлепаешь меня по попке». Мне дико стыдно перед незнакомыми людьми, стоящими в очереди. Но шоколадное яйцо она получает. И радуется, как настоящий ребенок. И еще я покупаю ей сигареты. Я несу сумку с продуктами, а она раскурочивает заполученный путем шантажа подарочек. Отдает мне половину шоколада. Открывает пластиковый футлярчик, а там какая-то девчачья игрушка. Ей не нравится. Я замечаю у нее в волосах капли спермы и смеюсь. Говорю ей о причине своего веселья, девочка хватается за голову и размазывает по волосам еще больше.

Больше не хочу ебаться, но Лиза полностью владеет моим членом. Я ему больше не хозяин. Яйца опустели и как будто уменьшились. Когда мои причиндалы эрегированы, я даже испытываю боль. Лиза нашла способ меня окончательно добить. Ей достаточно взять его в ротик поглубже, и она снова может делать со мной что угодно. Похотливая малышка говорит: «Иди сюда, пидрила». Она сжимает мой хуй у основания, посасывает, с трудом заглатывает; выплевывает, удовлетворенная результатом. Снова вставляет себе в пылающую щель. Я могу ее ебать, но кончить уже не в силах. Натешившись, она засыпает в моих объятиях.
С утра я понимаю, что мы натерли хуй до кровавых мозолей. Лизе пора возвращаться восвояси, потому что мать ругается, ведь она не была дома уже три дня. На прощание она хочет мне отсосать по-быстрому. Она заглатывает член несколько раз, хоть и выступают слезы. Правда, переоценивает свою сноровку. Ее стошнило, но Лиза не выплеснула рвоту, а проглотила все обратно, не выпуская хуй изо рта.
Мы решаем оставить все как есть. Теперь мы любовники. Поначалу мне казалось, что это лишь сублимация, наивная попытка заменить богиню. Но это совсем другой случай. Это были самые прекрасные неповторимые уютные тихие дни в этом году. Только мультики, поедание вкусностей и прекрасный секс до изнеможения. Лиза уехала домой, а я лежу на кровати и улыбаюсь как идиот. В комнате пахнет ее слюной, ее вагинальными выделениями, ее анальной слизью, моей спермой. Скоро она решит, что стала несвободной. А я раскопаю в ней еще кучу недостатков и комплексов, может даже создам новые. Сексуальный восторг пройдет скоро. Но мне хочется наслаждаться кратким моментом, что у нас есть. Carpe Diem!