Лилит : Игра

Как-то у меня произошел небольшой спор с одной знакомой:
- Мне всегда жалко было смотреть на эстрадных звезд, утративших популярность. Или, взять, например, актеров на пике их славы, - говорил я тогда, - все их любят, почитают, их лица – на обложках модных журналов. Им делают поблажки, на них равняются. Но проходит время, и их постепенно забывают, или, они стареют и переходят в менее популярные амплуа – как они это переживают?
- Ну, многие из них успевают заработать достаточное количество денег за время своей популярности, кто-то открывает свое дело – женщины выпускают духи, мужчины – вина, или еще что. А Вы не думали о стареющих красивых женщинах, которые теряют с каждым годом все больше поклонников? – спросила она, и в ее глазах мелькнул страх.
- Но ведь женщина может обладать определенным шармом, притягивающим к ней, в независимости от возраста и внешности вообще, - возразил я.
- Да, и звезда тоже может обладать таким шармом, не вопрос. Но мы говорим о популярности, о дешевой славе среди миллионов – она доступна обычной красивой женщине, которая каждый день, выходя на улицу, ловит на себе сотни похотливых взглядов. Потом их становятся десятки, а в определенный момент ей начинает казаться, что на нее уже никто не смотрит – это ужасное ощущение, поверьте, - она поежилась, и я обнял ее за плечи, как будто хотел приободрить.
- Ну, Вам это точно не грозит – Вы еще совсем молоды, и Ваша красота – не из разряда преходяще уходящих.
В ту ночь я впервые ее ебал. Мы были совершенно чужими друг другу – случайные знакомые, пустившиеся в авантюру. Она была младше меня на 16 лет, и даже после близости продолжала обращаться ко мне на «Вы». Я тоже какое-то время держался в этой игре, но потом перешел с ней на «ты», и мы стали похожи на профессора и соблазненную им студентку. Надо отдать ей должное – эти роли, в основном, возбуждали. Но пару раз, когда она говорила: «Что Вы на меня так смотрите?», - или: «Вы ничего не будете? Вам нужно поесть, Вы так совсем истощаете», - я ощущал себя каким-то нелепым молодящимся старпером, своего рода вампиром, пытающимся высосать из этого пышущего молодостью создания всю энергию, весь задор юности и бодрость духа. После таких ощущений я ебал ее более страстно, никак не мог насытиться ею, я впивался в ее молочно-белое тело, как в нежное мясо свежезажаренного ягненка, утопал в ее аромате, как в клубах мучной пыли, а волосы ее казались мне морскими водорослями.
Понятно, что подобное я испытывал не впервые в жизни. Одного не мог понять – зачем я понадобился ей? Поначалу я думал, что ее привлекла возможность поиметь денег. Но она не просила ничего ей покупать – говорила, что ей достаточно того, что мы поехали на море. А после того, как я оставил кошелек, полный денег, с несколькими карточками, и сказал, чтобы она брала, сколько захочет, и шла завтракать одна, а потом недосчитался едва больше, чем она смогла бы проесть, я окончательно разочаровался в ней, как в дорогой бляди. Секс? Адреналин? Неужели ради этого нужно проводить 4 дня изолированной в одном номере с 39-летним занудой? Ведь, как бы я не хорохорился, все равно, оставался бы таким, как есть…
В общем, с ней все было, как обычно, как со всеми остальными девушками, которые брали, или не брали денег, ехали со мной на дорогой курорт, или дешевую турбазу, влюблялись, или злились на меня за мою напускную холодность. В любом случае, мы расставались, и уже спустя несколько часов от них не оставалось ничего – ни запахов, ни особых воспоминаний. В этот раз все было бы так же, но через несколько дней, после того, как я отвез ее домой, мне попалось на глаза интервью какой-то престарелой актрисы, бывшей дико известной в молодости, и я вспомнил тот разговор. Вспомнил ее перепуганные глаза с расширенными зрачками и до меня дошло, чем я был полезен – я стал одним из сотни, из той тысячи поклонников, которых кладут, как цветы – к пьедесталу красоты. Наверное, безумный страх утратить привлекательность заставил ее любым путем находить подтверждения своей желанности. Мне захотелось найти ее, сказать, что глупо вот так тратить свою молодость, что она разбивает свое тело на осколки о похоть и сальные взгляды, что разбазаривает себя, не оставляя на будущее ровным счетом ничего.
А потом я был проездом в ее городе. Позвонил заранее, и мы встретились. Конечно, увидев ее, в мини-юбке, прозрачных колготках и тонком свитере, сквозь который просвечивали острые соски, я забыл про все свои нравоучения, и потащил ее в гостиницу, как только она закончила ужин в ресторане.
Мы лежали в джакузи, я смотрел на нее, а она – на свое отражение в золоченом потолке:
- Смотрите - как красиво!
- Мне ТАК больше нравится, вживую, - я продолжал пялиться на ее тело, хотел ее так сильно, что готов был разорвать на части, и уже откинулся от бортика, чтобы прикоснуться к ней скорее, но тут она произнесла:
- Да нет же, Вы посмотрите именно туда, в потолок – я как будто русалка: вся золотая в зеленой воде… Или, как дриада… Безумно красиво, правда?
- Послушай, по-моему, ты страдаешь нарциссизмом. Ты постоянно любуешься собой, вечно рассматриваешь себя в зеркало – не надоело?
- Возможно, - в глазах сверкнул звериный блеск, - почему бы и нет? Почему не любоваться тем, что красиво? – она подобрала волосы кверху и выгнулась, чтобы выставить грудь из воды.
Внезапно я показался себе невинным младенцем со своей вечной жаждой молодости по сравнению с ней, у которой есть все – красота, молодость, сексапильность, – но она продолжает отнимать и требовать большего. Я-то всего лишь беру у девчонок их веселье, и то – напрокат… А эта… она – ненасытная тварь. Боже, лучше б она была тупой шлюхой и хотела бы денег, чем так изощренно иметь все, что идет к ней само. Она теперь казалась мне огромным золотым червяком, присосавшимся к моему телу, а я как будто никак не мог его отбросить, как ни старался.
- Что с тобой? – она впервые назвала меня на «ты». Заволновалась, сука, почуяла неладное. Она была омерзительна. Мне хотелось жестоко отодрать ее, отпердолить так, чтоб она завыла от боли и стала уродливой, неузнаваемой для себя самой. Я сказал:
- Я хочу тебя. Прямо здесь. И сейчас. Иди ко мне.
- Но мы не можем, ты же не взял презервативы, - я знал, что она не захочет ебаться без резинки, поэтому начал специально лезть к ней, лапать ее тело, засовывать пальцы в ее мокрую вагину
- А мы быстро, один раз. Я тебя так хочу… - казалось, я нашел ее слабое место: она, оказывается, тоже любит секс, выходит, тварь получает двойной кайф от своих жертв… Она застонала:
- Ну, не надо, пожалуйста. Давай пойдем в номер, и там, а?
- Давай.
Когда мы зашли в номер, и я увидел, как она вымащивается на кровати, чтобы выглядеть покрасивее, мне захотелось победить ее в этой дурацкой игре.
Я так и не стал ее ебать. Она извивалась подо мной, как бешеная змея, стонала, прижималась всем телом и терлась о мой хуй, но я презирал ее настолько, что у меня даже не встал. Красота тела ничтожна по сравнению с безобразием мыслей. Под утро она ушла, злая на весь мир – изощренная сука, так и не получившая своего, оставившая за собой привкус желчи.
Я выиграл этот сет.