kafka : Секс-пандемия как спасение

Вас никогда не посещала грандиозная мысль? Их всего несколько. Но ни одна из них даже в подметки не годится той, которая возникла у меня после отказа пришедшего из издательства.
Пару месяцев назад мой лучший друг покончил с собой, оставив черновик. Ознакомившись с ним, решил, что дело нужно довести до конца. Этот парень не может просто так уйти из жизни, не оставив в ней никакого следа.
Но издательства не разделяли моего мнения. Время книг, заставляющих задуматься, прошло. Настало время “книжек”. Обычного паскудного ширпотреба, издающегося вагонами. Качество всем по хуй. Главное хорошенько продать. Говноеды требуют поставку нового товара. Уверен, если бы сегодня Кафка принес в издательство “Процесс”, редактор приложив палец к виску, покрутил бы им. Какое время канцелярских хроник, вот, Донцова и Полякова новые романы готовят. Если сегодня издаются старые авторы, то только под эгидой классики.
Но мне то что делать? Зависеть от каких-то маразматиков? И тут на помощь пришел сюжет, случайно найденный на ютубе. Оказывается, есть некий Салман Рушди, издавший в конце 80-ых роман, из-за которого его чуть было не нагнули. Его земляк посчитал книгу оскорбительной для ислама и объявил на автора фетву, за которой последовали акции протеста. В некоторых азиатских странах толпа чуть не разъебала целые города.
И тогда я задался вопросом. Нафиг мне издательства? Зачем они вообще нужны авторам? Нашел только две причины. Первая - экономия денег на издании. Вторая, и самая важная - большая вероятность успеха. Самиздат никому не нужен. А когда тебя выпускает серьезное издательство, номинируют на разных конкурсах - это уже реклама. Конечно, это далеко не гарантия мировой славы, но шансы намного повышаются. Тогда я пошел еще дальше: что является лучшей рекламой? Разумеется, скандал. Никакие миллионы, затраченные на медиа-раскрутки, не сравнятся с одной хорошенько сделанной шумихой. Рекламу могут пропустить. А если ополоумевшая масса выбежит на улицу и начнет всё крушить, это никак не останется без внимания.
Вот вам и эффект запрета. С чего и надо брать пример. Это и есть сила слова, когда оно способно влиять на поступки. А то заебали уже своими фразами типа “прочитал(а) эту книгу-чародейку, и она изменила всю мою жизнь!” Ладно, не пиздите! Не вашу, а жизнь писателя изменила, ибо таких херов как вы миллионы, которые сломя голову несутся в магазин. Что-то не вижу вокруг перемен. Может, живу на другой планете? Вижу лишь одну массовую секс-пандемию. Достаточно вглядеться в чью-то озабоченную харю, как диагноз так и высвечивается на лбу: половая одержимость. Когда сублимировать либидо не удается, оно превращается в гниль и, растекаясь по жилам, травит организм. Люди скованы ханжескими моралями. Запутались в них, как мухи в паутине, и отчаянно барахтаются. Тех, кто случайно высвободился, всячески пытаются затащить обратно.
“Вы все больные люди”, как изволил выразиться однажды достопочтимый Князь Валковский. Вирус называется “подноготная”. Заражение происходит через зрительные органы, которые не имеют фильтра и пропускают всё подряд. Вредное, клещами впиваясь в мозговые извилины, прочно в них оседает. После этого начинается необратимый процесс мутации, ведущий к постепенному отпиранию двери мозгового контрольного центра. В нем запрятан рубильник, который категорически запрещается трогать, иначе раскрывшийся клапан канализационной трубы мгновенно обговнит приборы центра. Когда это случается, с глаз спадает пелена, и человек начинает смотреть на мир совершенно иначе. Он резко понимает, что нужно ебать все, что шевелится. Каждый человек - латентный маньяк. Просто его антипод заточен в тюрьме строжайшего режима.
Сколько таких семей, в которых отец не может признаться в чувствах своей же дочери! А ведь когда-то он мог целовать все ее тело, даже самые сокровенные участки. Но с каждым годом веселью приходит конец, ибо дочурка упорно продолжает восхождение по тропинке полового созревания. Когда из поля зрения окончательно скрывается магический бутон, для отца наступает самая неблагоприятная пора. Он больше не в состоянии смотреть на нее спокойно. Она будоражит его разум. Достаточно ей зайти в комнату, он тут же забегает в туалет. Его шалун безудержно рвется вперед. Ну, а когда у нее появляется парень, папаша окончательно слетает с катушек. Где это видано, чтобы отец не мог целовать цветок своей дочери, который скоро сорвет какой-то прищавый задрот?
Половые органы и инстинкты не распознают членов семьей. У них свои мозги, и когда они видят красивое тело, главным становится нахождение дырки для входа. Когда у парня мать или сестра - Клаудия Шиффер, которая расхаживает по дому в легкой майке и шортах вертлявой походкой, что удивительного если он возбудится? Просто про эти мысли и желания никогда вслух не говорят. Вот так и превращаются люди в ходячие фурункулы.
Или взять гинекологов. К ним, правда, нельзя не проникнуться искренним сочувствием. Стариков еще понять можно. Когда 50 лет глядишь в одну и ту же дырку, от нее уже блевать хочется. Да и орудие, когда-то штурмовавшее женские бастионы, уже дисфункционирует. Речь о молодых врачах. Вот с кого надо брать пример душевной стойкости. Парни их лет из кожи вон лезут, чтобы как-то затащить девушек в постель. Просаживают всю зарплату, прибегают к красноречию, но после длительных попыток частенько получают кукиш, указывающий на сортир. А тут к тебе добровольно наведываются в кабинет, да еще по несколько раз в день, без всяких проблем раздвигая ножки. Все, что от тебя требуется - ослабить зажим ремня и дать возможность твоему гладиатору ринуться в бой. Но нельзя. Врачебную этику нужно соблюдать, видите ли. То, что подобным воздержанием подрывается твое здоровье, всем по барабану.
Я решил провести операцию “освобождение”, устроив сознанию диверсию, с помощью специально обученного отряда, состоящего из несколько сотен тысяч бойцов. Представьте, в один прекрасный день на всех городских мониторах одновременно врубается жесткое порно, рекламные фото на трафаретах заменяют ебущиеся пары, и воздух заполняется оргазмическими стонами. И как начнется, так и не закончится. Несколько месяцев город будет жить в режиме жесткого хард-кора. Думаю, несложно представить, что с ним случится. Однако в реальной жизни такого не сделать. Только если хакеры устроят масштабную кибер-атаку или придет ебанутое правительство.
Я выбрал самый простой вариант. На время превращусь в почтальона Печкина. Начну обходить кварталы, подсовывая под двери отрывки из моей книги. Сколько херов мне доводилось видеть, которых возмущал лишь факт произношения того или иного слова. Тут же целое скопление слов. И каких! Главную ставку делаю на то, что случайно их прочитают невинные детишки, совершающие пока лишь первые шаги на житейском поприще. Представьте, происходит такая сцена. Вся семейка в сборе, и вдруг ни с того, ни с сего ребенок задает совершенно безобидные, на его взгляд, вопросы: “Мамочка, а где у тебя клитор?”, “Папуля сосет его у тебя?”, или вообще круче, “Можно мне тоже пососать?” Ну как вам? Мысленно воссоздали дальнейшие перипетии?
Вот так и надо действовать. Методами Мефистофеля. Сеять вражду и раздоры, методично разрушая мирное уединение. Время мышления прошло. Настало время действовать. И я не собираюсь ограничиваться парой отсталых стран. Сделаю так, что весь мир охереет. Поверьте, это не сложно устроить. Апелляция к животным инстинктам самая действенная. Достаточно один раз копнуть – и всё. Этот прием особенно эффективно действует в странах, где либидо бурлит лавой. Надо ебать! Ебать и ебать, пока не доебется это блядство! Только не в медицинском смысле. Мужланским комплексом всовывания не страдаю. Я не 16-летний дрочер, который думает, что засунув кому-то, возвысился над партнером. Имеется в виду психологическая ебля. Моральный и ментальный террор. Нужно давать людям понять, что жизнь - не малина. С какой стороны ебанет, не знаешь. Этот заржавевший рубильник срочно нужно сдвинуть. Пинать его до тех пор, пока ржавчина не посыплется. Армии букв под силу эта задача. Слово - самое сильное оружие. Главное - уметь им пользоваться.
Обществу нужны радикальные перемены. А то спрятались в своих лачугах и коллективно отсиживают жопы: я член общества, но меня ничего не касается. Коснется, и очень скоро. Да так, что до конца дней от паркинсона лечиться будете. Готовьтесь. Ебарь семейных идиллий уже стучится в вашу дверь. Налоговая служба заинтересовалась вашими сомнительными доходами, так что нагрянула ревизия, прикрыв лавку производства.
“Книжки” больше не будут давать рекомендации, что читать. Они конкретно облажались и лишились легитимного права. Теперь я стану вашим духовным наставником. Как лекарство, вам будут прописаны Берроузы, Эллисы, Брайты, Витткопы, Стоккоу, Сотосы, Джиры, Гийоты и прочие из их семейства. Каждый день будете учить. Потом сдавать экзамены. И так по кругу. До тех пор, пока окончательно не ебанетесь. Пока не переклинит в башках, и отцы не начнут гоняться за женами и детьми с топорами. Финальные сцены “Сияния” станут ежедневной частью вашей жизни. Here’s Johny! Только вместо лица просунется что-то другое, более грозного вида. Новая библия на подходе. Знаменитое фашистское книжное аутодафе повторится, но на этот раз в костер попадет все подряд. В мире останется единственная книга, на которую и будут молиться целые поколения.
Когда отец вместо бегства в туалет схватит свою сучку-дочь и перегнет через стол, когда гинеколог без раздумий вытащит штык и воткнет пациентке, тогда и воцарится на земле полная гармония, и человечество наконец-то достигнет душевного катарсиса.