Припадок спокойствия : Про любовь

Когда я впервые её встретил, она показалась мне совершенной. Невысока, вьющиеся волосы собраны в пучок, спокойные серые глаза, хранящие на дне какую-то тайну.

- Чего стал, дай пройти, - она оттеснила меня в сторону, и потекла вдоль стенки зала, в который я пришел узнать о занятиях йогой. Посмотрев ей вслед, я решил, что йогу, от которой уже готов был отказаться, чего бы мне это ни стоило, освою.

Уточнив условия у тренера, я тогда ушел, а уже в следующую среду, минут за пятнадцать до начала, не находил себе места на лавочке, ожидая её появления. Она вошла вместе с инструктором. В черном трико, легкая, грациозная, заняла свое место расстелив циновку. Сердце мое екнуло.
- Привет, - сказал я, когда она проходила мимо.
- Привет, - отозвалась она безразличным голосом, но тембр ничего не менял. Я горел.

Занятие чем далее, тем больше мне не нравилось. Нескладный, тяжелый и наверно тупой, я не мог выполнить ни одной асаны. Я искренне пыхтел и тужился, но тело отказывалось складываться пополам, а рука не хотела тянуться к пятке. Чувствовал я себя так, словно меня вежливо и спокойно пытали на Голгофе. Пот обильно смачивал футболку. Из-за этого я комплексовал, и плохо слушал объяснения, делая раз за разом досадные ошибки.
- Внимательнее, внимательнее, - подбадривал меня инструктор. - Вы зажаты как . Расслабьтесь.
"Иди к чертям", - вертелось в моей голове, пока я пытаясь не свалиться на кого-нибудь из соседей, делая сарвангасану. К огромному моему облегчению, скоро инструктор разрешил мне передохнуть. Ему вероятно стало обидно за йогу.

Усевшись в прохладном углу, отдуваясь и вытирая с лица пот, я незаметно за ней наблюдал. Она словно прирожденная гимнастка, с легкостью принимала самые трудные позы. Солнечный свет миновав кордон открытого окна осыпал её золотистой взвесью, и контуры её тела светились. Какое наслаждение испытывал я тогда. Восторг и желание, боролись между собою. Я готов был расцеловать докторшу с небольшими усиками под носом, за то что она посоветовала мне занятия.

Через какое-то время тренер хлопнул в ладоши, сказал спасибо и все тоже захлопали. Занятие закончилось. Я быстро переоделся, и поспешил на улицу. Пружина сжимаемая во мне последний час распрямилась. Когда из дверей спортивного комплекса показалась фигурка в белой куртке, стремительная, со спортивной сумкой на плече, я рванул к ней.

- Можно тебя провести.
- Нет.
- Почему?
- У меня уже есть парень.
- У тебя нет парня.
- С чего ты взял?
- Если бы он был, он встречал бы тебя у входа.
- А ты у нас оказывается умник, - хохотнула она, и направилась к припаркованному, журчащему у края дороги черному мерседесу. Махнув на прощанье мне ладошкой юркнула на пассажирское сидение, и машина издевательски газанув поползла по дороге.

По моему лицу вероятно разлилась то, что я чувствовал, и прохожая тетка в очках, посмотрела на меня с испугом и жалостью. На йогу с того дня я больше не ходил.

Тянулись нудные месяцы. Я про нее почти забыл. С моими знакомствами всегда раньше всё было не слава богу. И вот когда казалось я встретил ту, кого искал, чье лицо всплывало в туманах перед пробуждением, кто мог окрасить мир в яркое и острое, сделать его праздником, она исчезла. Оказалась занятой. Чужой. А чужого мне не нужно. Мне нужно свое.

Я плохо разбираюсь в женщинах. Мне на них не везет. Некоторые знакомства сводили меня с ума. Обычно я вытаскиваю самых сумасшедших из колоды, с ловкостью фокусника. Жанна к примеру, рыжая амазонка, никогда не выполняла ничего из того, что обещала. Не приходила, когда договаривались на свидания, не отвечала сразу на звонки и смс, а потом вдруг заваливалась пьяной среди ночи, требуя признаний и устраивая вакханалию из плоти и принесенного алкоголя. Я расстался с ней без сожалений. Потом узнал у неё был кто-то ещё. Марина, спокойная пыталась извлечь из меня побольше монет. В этом нет ничего страшного, но противно чувствовать себя худым кошельком, особенно противно слово "худой". Я не соответствовал её стандартам, и мое самолюбие страдало. Отправилась за Жанной. Аня была сдобной булочкой. Она окружила меня заботой и затянула петлю. Супы, объятия, поцелуи, вопросы, допросы. К черту. Каждая последующая из женского племени по букве начертала у меня в мозгу одну мысль - "ничего кроме секса, пока не встретишь единственную". И вот когда я наконец почувствовал, это она, она исчезла. Жизнь издевается надо мной. И как изощренно.

На дворе стояло начало лета. Зной еще не дошел до наших мест застряв на каком-то горном перевале. Я наслаждался прогулкой по полуденному нежаркому городу, и вдруг впереди, за двумя серыми фигурами мелькнул знакомый силуэт. Я растерялся, обдало жаром и я застыл. К счастью это прошло, и я побежал вперед, и смог догнать её.

- Привет.
- Привет. Снова ты.
- Да. Клубники хочешь?
Она остановилась и пристально на меня посмотрела.
- Кто тебе сказал?
- Что сказал?
- Что я обожаю клубнику.
- Никто. Я купил утром.
- У тебя много?
- Ведро.
- Идем!
Она вцепилась в мою руку, и мы полетели.

Приземлились мы поздно. Она лежа на моей руке и смотрела в окно. На стуле стояла тарелка с остатками клубники. Свет от проезжающих машин то накатывал, то покидал стену дома напротив, отражаясь в ставших бездонными её зрачках.
- Как тебя зовут?
- Света, - сказала она потягиваясь.
- Меня Николай. Очень приятно.
Она рассмеялась.
- Это удивительно. Я ничего про тебя не знаю, и в то же время знаю мне кажется, всё,
- Тут и знать особо нечего. Я замужем. Муж живет в Италии. Редко приезжает.
- Это он был в мерседесе?
- В мерседесе? Ах, да. Нет.
- Тогда кто?
- Никто. Один придурок. Хотел чтобы я ему щи варила, и слушала как бога.
- У вас с ним кончено?
- Давно. Месяц уже, - она снова зевнула.
- А почему муж не взял тебя с собой?
Она повернулась лицом:
- А почему он должен это делать?
- Ты же его жена!
- Ну и что?
- Я серьезно.
- Серьезно? Я его ножом пырнула. Немного. И он стал меня бояться.
- Но за что?
- Уже не помню. Разозлил наверное.
Она снова зевнула.
- Понятно.
Говорить больше не хотелось. Я укрыл её простыней и обнял. Мне снова досталась ебанутая.