Maksim Usacov : Школа революции.

Шесть лет.

- Дети! Кто закопал котика в песок? – разорялся толстый дядька около песочницы.
- Это ты девочка? Подойди сюда. Ты зачем это сделала?
Девочка подошла к нему – розовой бантик, розовое платьице и саперная лопата – милый ребенок.
- Революсионная необходимость – внятно ответила девочка, вогнав дяденьку в некоторую задумчивость.
- Детка, а тебе сколько лет? – спросил он после размышлений.
- Сесть, – ответил ребенок, и добавил – усе сетыре года в партии, и два на нелихальной работе.
- Аааа! - сказал дяденька, посмущался немного и спросил, - а зачем Вы котика в песок закопали?
- Он тосе много вопросов задавал – ответила девочка.
Дяденька промолчал.
И был абсолютно прав!

Девять лет.

Зря вы, батенька, примкнули к правым отморозкам.
Ой, зря! И ради чего?
Ради дешевого популизма.
Не будьте политической блядью!
Товарищ, архиважно понимать –
политическая проституция, приведет лишь к тому,
что, вас, как падшую женщину пролетариат использует,
как ему вздумается.
А народ у нас талантливый!
С фантазией у нас народ.
Смотрите, батенька,
как бы ваша безоглядная смена политическая платформы и беспринципность
не обернулась для вас крушением.
Я вас предупреждаю!
В общем, товарищ, верните мне паровозик!
МАМА!
У МЕНЯ ЗАБРАЛИ ПАРАВОЗИК!!!

Четырнадцать лет.

Женская красота вываливалась из платьица. На глазок красота эта была размера третьего и для четырнадцати лет выглядела вполне сформировавшейся.
- Что тебе Остапенко? – затравлено спросил престарелый и заслуженный преподаватель физической культуры в школе Алоззий Матвеевич, прозванный любимыми учениками Старпрепом. Остапенко томно повела плечами и с придыханием спросила:
- Скажите пожалуйста Алоззий Матвеевич, а минет это предательство идеалов революции или нет?
Преподаватель физической культуры не считал себя специалистом в революциях, да и в минетах тоже, поэтому на всякий случай спросил:
- А зачем тебе это Остапенко?
- Просто Алоззий Матвеевич, жизнь ставит предо мной вопросы, на которые я – девушка вздохнула – существо без должного жизненного опыта и с неокрепшей психикой не могу найти ответа. Вот, я и решила, спросить вас, как человека опытного и достойного доверия.
Аллозий Матвеевич непроизвольно сглотнул.
- Ты, Остапенко, не думай что я пипл непродвинутый. Я тебе, Остапенко, так скажу: минет, не противоречит революционным процессам, а можно даже сказать способствует … это… осознанию человеческой массой своей исторической роли. Вот.
Учитель положил руку на плечо ученицы, прищурил добрые глазки и усмехнулся в усы.
- Правда? – хлопнула ресницами девушка. – Вы меня не обманываете?
- Ну что ты, Остапенко, как можно обмануть сердце, преданное революции?
- Спасибо, Аллозий Матвеевич! Пойду порадую мальчиков! – потупив взор сказало дитя революции и убежало в раздевалку. В мужскую.
Учитель физической культуры посмотрел ей вслед и промолчал.
И был абсолютно прав…