Лютый ОКБА : Весенний ветер.

Писатель: - Я писатель!
Рабочий : - А по моему ты –говно..
Писатель падает замертво, его уносят.
Занавес.

Д.И. Хармс.

Молодой фтыкатель сидел перед монитором, и покуривая папироску рефрешил литпромовские откровения. В одном из тредов Сфинкс лениво опускал каких-то сетевых песателей, с криминальным впрочем, прошлым, в другом Два увлеченно объяснял чем шанкр, отличается от какой-то другой медецинской хуйни, да рак-рак, подробно объяснял интерисующимся как он разобрал своим быстрым, черным ножом очередную богатую сучку. Словом, был обычный день.
Он, день этот, возможно, закончился бы также как и сотни предыдущих, но что-то не давало покою. Мысль, не оформившаяся еще в осознанное желание металась, тревожила. Юноша,
закрыв глаза, попытался сосредоточиться на этой тревожности своей, разгадать, что пытается сообщить ему мозг. Долгое время в голову не приходило ничего путного, как вдруг, начала вырастать из хаоса МЫСЛЬ.
«Как все заебло» -приблизительно таков был ее контекст.
От неожиданной, но такой простой отгадки стало легко. А ведь действительно, все ведь известно, и что было, и что будет. Наркотики и девочки, семья и работа, любовь и ненависть…хули нового-то. Все и у всех-одинаково. Разница в нюансах. Жизнь – как суповой набор, только перцу каждый сыпет по вкусу. Повторив про себя несколько раз эту сентенцию, и удивившись насколько проста, оказывается, величайшая загадка мироздания молодой человек принял решение.

Наш фтыкатель выключил монитор, заглянул в пачку с папиросами-оставалось две.
Две. Много это или мало? Конечно мало, если оперировать арифметическими величинами, но принимая во внимание настроения героя, это конечно дохуя. Это, блять, десять лишних минут жизни, которая, так заебала молодого человека.

Медленно, запечетлевая в памяти каждый шаг, каждое движение, прошел к балкону. Открыв дверь - впустил в тихую квартиру шум улицы. Закурил. Город вращался в обратном направлении – с работы домой. Соседка, пожилая женщина, монотонно повторяла имя небольшой собачки – звала домой. От окурка – следующую. Последняя. Смятая пачка полетела навстречу темному, от первого весеннего дождика, асфальту. Еще две затяжки. Еще одна.
Сноп ярко красных, красивых искр, возвестил о касании последней папиросы земли.

Ветер, свежий весенний ветер, раздувал парусами шторы на дверях настежь распахнутого балкона.