Шева : Нечистая

Когда они сняли эту квартиру, хозяин, Сергей, весёлый тридцатилетний парень, рассказал им, что квартира эта досталась ему в наследство от недавно умерших деда и бабки.
- Иногда дверь открываю, - так и кажется, что сейчас они выйдут ко мне из кухни, шаркая по полу своими чунями. Вот и нет их, а дух будто остался.
Рассмеялся, - Да вы не подумайте чего-нибудь, это я так, образно.
А квартира им понравилась, - тихое, спокойное место, метро, магазины рядом, - что еще нужно?
А еще Кате понравился их сосед, - разбитной балагур Вадим.
Да, на беду, так понравился, что через месяц их знакомства не выдержала Катя, сдалась.
Или, как пишут в рОманах, - отдалась.
Или, как говорят людишки, что рОманов отродясь не читали, - поеблась.
Пошла, называется, сахарку попросить…
Да, слаба она на передок, что ты тут поделаешь?
Да и сама она из себя, чего уж там таить, если не сахарная, то уж точно, сладкая. Есть за ней такой грешок.
Ну и что?
Одна она такая, что ли?
От мужа не убудет. Не зря же говорят, - вроде в школе они еще это проходили, - жизнь надо прожить так, чтобы было стыдно рассказать, но приятно вспомнить.
Во вторник вечером это случилось.
Муж как-раз на ночную ушёл.
И правильно, - должна же быть с него хоть какая-то польза?

А в четверг случилось то, что до ужаса напугало Катю.
Произошло это ночью, часа в два.
Катя проснулась от необъяснимого чувства тревоги.
Еще подумала, - С чего бы это?
Муж спокойно посапывал рядом в свою подушку.
Вдруг скрипнула дверца старого платяного шкафа. Будто кто-то открыл её.
Комната была залита лунным светом, и взглянув на шкаф, Катя увидела, что дверца шкафа действительно приоткрылась.
Но не успела она даже испугаться, - как такое могло быть?, как на её глазах дверца закрылась.
Сама.
Катя неожиданно очень отчётливо почувствовала своё тело.
Которое покрылось холодной испариной.
Но дальше было еще страшнее.
Секунд через десять дверь шкафа опять открылась. Потом сама же и закрылась.
И так - раза три-четыре.
- Полтергейст? - мелькнула догадка в Катиной голове.
Она разбудила мужа.
Но всё уже прекратилось.
Тёмный и мрачный шкаф стоял недвижимо.
И молча.
Муж недовольно матюкнулся, перевернулся на другой бок и тут же заснул.
Боров толстокожий.
А Катя долго потом не могла заснуть.
Всё на шкаф поглядывала.

А утром её осенило, - Это же после тех умерших дедка-бабки какие-то домовые, или ведьмаки могли остаться! Нечистая сила, одним словом. И как же теперь тут жить?
Катя подумала-подумала, и поняла, что менять квартиру нереально. Да и не хочется, - уж больно место хорошее.
Опять же - Вадим.
Но жить с вурдалаками тоже не хочется.
И Катя пошла в ближайшую церковь.
Крепкий, красномордый батюшка выслушал Катю и спросил, - Давно исповедовались?
Катя, покраснела, почему-то сразу вспомнив свои кувырки с Вадимом, тихонько ответила, - Давно.
- Ну вот, - обрадованно сказал батюшка, - Исповедоваться надобно. В грехах покаяться.
Из церкви Катя вышла в расстройстве и смятении.
- Исповедоваться этому краснорожему чужому мужику? Да ну, - стыд и срам.
Катя и так чувствовала себя какой-то …нечистой.
А врать ведь нельзя. Не муж - Бог.
И что его делать?
Катя промучилась до выходных.
Муж, которому Катя начала рассказывать про нечистую силу в квартире, только отмахнулся, - Вечно тебе что-то мерещится!
Олень безмозглый.
А на выходные Катя поехала к своим родным в деревню.
Рассказала матери.
Ну, без лишних подробностей, ясное дело.
Мать тоже заволновалась, запричитала, заохала, а потом предложила, - А давай, доченька, в наш храм сходим, к отцу Варсофонию. Он хоть и старенький, но мудрый. Может и присоветует что-нибудь толковое?
На том и порешили.

Отец Варсофоний внимательно, не перебивая, выслушал Катю.
Затем, подняв рясу, вытянул из стареньких, засаленных штанов несвежий носовой платок. Долго и громко сморкался в него, будто это был последний шанс в его жизни освободить нос от всякой дряни и нечисти.
Затем, сунув платок в брюки, но уже почему-то в другой карман, ласково посмотрел на Катю, став при этом похожим на доброго старичка-боровичка из сказки, и сказал, а сказал, - будто молвил, - Исповедоваться - оно-то, конечно, хорошее дело, богоугодное. Однако аккурат в тот четверг, когда у тебя, отроковица, эта беда приключилась, в Румынии ночью землетрясение было. А отголоски и до нас докатились. Сам по телевизору слышал.
И еще раз взглянув на Катю хитрым, даже лукавым взглядом, из-за чего Кате почему-то даже показалось, что каким-то непостижимым, неведомым образом отец Варсофоний всё знает, усмехнулся, - Так что просто твой ларчик открывался.
И одобрительно окинув взглядом Катины формы, уже строго добавил, - Но не греши…
Сказал тихо, в бороду.
И или Кате показалось, или и действительно он через паузу добавил еще одно слово.
Коротенькое, но ёмкое, - Боле…