Рыбовод : Присутственный день (часть 5-я, заключительная)

...Ленин шутейно подтолкнул старшого и тот скрылся в алькове за ширмой.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Все, находящиеся в кабинете, стесняясь подглядывать, с любопытством вытянули шеи и стали прислушиваться, ожидая начала скабрезных звуков, только Фотиева, благодаря своим выдающимся слуховым данным, не напряглась. Однако, не прошло и двух минут, как старшой, в застиранной гимнастерке, спущенных штанах и кальсонах (успел-таки снять тулуп, однако, остался в унавоженных валенках), вернулся к зрителям.

- Эта, баба-то, тово, - растерянно лопотал мужик, – вроде хочет в жопу засунуть што ли?

- А кому сейчас легко? – парировал Ленин, отрезая ложкой кусок подаренного топленого масла, да с таким видом, будто у него отнимали последний грошик, - Вы уж постаг'гайтесь, голубчик, поддержите реноме титульной нации!

- Мой реноме обвис сразу, товарищ Ленин! – заныл мужик.

- Давайте, батенька, давайте, - выпроваживал Владимир Ильич старшого, - поможем, подскажем, Вы маслице поглубже только засовывайте, да не транжирьте там, останется – верните, будьте так любезны, в бочоночек...

Как только мужик скрылся за ширмой, всё общество опять напрягло слух, но он не понадобился, поскольку ширма почти сразу покачнулась и рухнула под ударами мотающейся головы Мариэтты. Визуально стало не в пример интереснее. Разутая биограф стояла на четырех костях и характерными движениями тела выражала полное одобрение действий старшого, примкнувшего сзади. Крестьянин пока только подыскивал ритм, глубины и углы, но было видно, что истинно народная закваска организма не подвела его и на этот раз.

- Вот так, Владимир Дмитриевич, именно так! – обратился Ленин к Управделами, не отрывая взгляда от сношающихся, - Мы создали мелкое и мельчайшее крестьянство, которое идет за пролетариатом из доверия к результатам его г'геволюционной работы. Мы должны постараться построить госудаг'гство, в котором рабочие сохранили бы руководство над крестьянами и с величайшей экономией изгнали бы из своих общественных отношений всякие следы каких бы то ни было излишеств! Сказано: сало – тащи сала, сказано: масло – тащи масла ! А скажем: ебать коня – так пусть и ебут!

- Да-да, - со знанием дела ответил Бонч-Бруевич, - тогда, и только тогда мы будем в состоянии пересесть с лошади крестьянской, лошади мужицкой, обнищалой - на лошадь, которую ищет и не может не искать для себя пролетариат, на лошадь крупной машинной индустрии, электрификации и Волховстроя! Однако, как-то у них тривиально, Вы не полагаете, Владимир Ильич?

- А то! – Ильич развернулся к мужикам, стоящим в сторонке, - а не соорудить ли нам, товаг'гищи, бутербг'годик? Сэндвич, как выражается вор, подлец и проститутка Керзон ?

Владимир Ильич деликатно препроводил еще одного мужичка к паре и моментально пристроил его лежать под Мариэттой и попадать в ритм старшого. А Бонч-Бруевич сразу и лихо наладил остальных мужиков, чтоб без дела не слонялись.

Таким образом, через некоторое время сцена сильно оживилась: литераторшу в элегантно приподнятом платье старательно пыжили снизу и сзади, третьего она минетила, да какое там «минетила» - откровенно сосала, и еще двое мужиков лежали по бокам – их могучие хуи так и мелькали в умелых смуглых руках Мариэтты.

- Нет, ну чисто лыжница! – с восторгом отметил Ленин, - учиться, учиться, и еще раз учиться! Нашей молодежи есть куда приложить силы!

- Обратите внимание, Владимир Ильич, на величину члена того мужика, что слева. Это ведь какая глыба, какой матёрый человечище! Не то, что графья или прочие вырожденцы! Народ...

- Вот так, товарищи, следует, по моему мнению, не гнаться за количеством и не торопиться, - прервал Владимира Дмитриевича Ленин, - Именно о культуре ставлю я здесь вопрос, потому что в этих делах достигнутым надо считать только то, что вошло в культуг'гу, в быт, в привычки. А у нас, можно сказать, хог'гошее в социальном устг'гойстве до последней степени не продумано, не понято, не пг'гочувствовано, схвачено наспех, не проверено, не испытано, не закреплено и т.д.!

- Вы имеете в виду, что такую женщину, как Шагинян, необходимо ограничивать только пятью мужчинами ? – спросил Бонч-Бруевич, - да, это резонно и справедливо в социальном плане.

- Ой, да что вы! – непринужденно встряла Зоя, - Мариэтта Саркисовна и десятерых могёт...А ещё у неё, знаете, какие есть хи-хи такие резиновые!

- Я отмечаю гармонию, - развил свою мысль Ильич, - небывалую гармонию г'гафинированной интеллигентки и пг'гостых людей. Кроме того, товаг'гищи, отметьте интернациональную подоплеку происшедшего! Мы полны чувства национальной гордости, ибо великог'гусская нация тоже создала революционный класс, тоже доказала, что она способна дать человечеству великие образцы борьбы за свободу и за социализм! Так победим, бля!

Удовольствие начали получать потихоньку все. Крестьяне с весьма сосредоточенными лицами исполняли функцию. Зоя встала на колени подле коллеги, и прикрыв глаза, задумчиво покручивала ей соски. Владимир Дмитриевич не менее задумчиво держал оба кулака в карманах брюк. Ильич обогнул Лидию Александровну, встал за её спиной и привычно положил ладони на совершенно деревянные наощупь груди нерожавшей институтки.

Фотиева меж тем ритмично сжимала и разжимала бедра, не отвлекаясь при этом от стенограммы.

Вдруг Бонч-Бруевич лихо развел руки, притопнул каблуком, звонко хлопнул ладонями по икрам, бёдрам, груди, и пошел, пошел в «Камаринской», припевая, да весело так:

- Как во нашем во колхозе, Ебут девок на навозе ! Их ебут – они пердят, Брызги в стороны летят! Йееех!

Мужики оторопело оглянулись на Управделами Совнаркома– так, будто он сказал некую непристойность, или шумно обделался в церкви. Бонч-Бруевич осекся.

Тем временем двое лежащих крестьян, предчуствуя развязку, освободились от заботы ладоней Мариэтты Саркисовны, поднялись с пола, и волоча полузамотанные портянки, встали сзади дамы, справа и слева от уже изнемогающего под грузом ответственности старшого.

- Хорошо-то как...,- просто, по-доброму сказал тот, что встал слева, - прям как на свадьбе в деревне... Обычай у нас такой... - и, не напрягаясь, ровно и с достоинством, начал кончать, замечательно попадая струёй в нагую пятку Мариэтты.

А второй, совсем молодой, румянощекий мужик, красивый обладатель негустой русой бороды, выплеснул мощную порцию враз на правую пятку, изогнулся, поднял глаза, набрал воздуху и внезапно, чистым и сильным тенором запел:

- На речке, на речке,
На том бережочке,
Мыла Марусечка
Белые ножки...

Мужики кончали, и переведя дух, присоединялись к поющему.

И скоро уже пели все, кроме немой Мариэтты, и столько чистоты и силы было в песне, так ровно, широко и свободно разливалась она под сводами старинного дворца, что казалось – заполонила она всё пространство своей силой, и вышла наружу, и несется, несется, уже сама собой, как вольная птица русской души по бескрайней стране, как невиданный Гамаюн, приносящий надежду, удачу и счастье; летит, и всё остаётся позади неё - и небо, и тучи, и проглядывающий из-за туч месяц - всё там, позади, и уж не догонит никто, ни ветер, ни заливающаяся чудным звоном колокольчиков тройка, ни даже молния; а внизу мигом, как стоящие недвижно, пролетают случайные птицы, да ниже – безмолвные луга и вьющиеся сквозь них полевые дороги и ничто не в силах не погубить, не остановить такой силищи, пронзительно чистой силы русской песни ...

(с) 22 апреля 2005, Рыбовод, www.litprom.ru

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

ОТ АВТОРА - в рассказе использованы прямые цитаты и литературные заимствования из следующих работ и произведений:

В.И.Ленин «О значении воинствующего материализма», «Как нам реорганизовать Рабкрин (предложение XII съезду партии)», «Лучше меньше, да лучше», «О национальной гордости великороссов»;

Бонч-Бруевич В.Д. «Воспоминания о Ленине», Фотиева Л.А. «Из жизни Ленина», Шагинян М.С. «Семья Ульяновых», Воскресенская З.И. «Сердце матери», Прилежаева М.П. «Жизнь Ленина», Л.Троцкий «Завещание Ленина», М.Горький «В.И.Ленин»;

Венедикт Ерофеев «Моя маленькая лениниана», С.Н. Сергеев-Ценский «Преображение России. Ленин в августе 1914 года», А.Твардовский «Ленин и печник», В.Маяковский «Разговор с товарищем Лениным», М.Шатров «Так победим!»

«Баллада о Садко» (... Садко берёт в дорогу огромный чемодан, две дюжины гандонов и томик Мопассан...) - автор неизвестен, Васильченко Г.С «Общая сексопатология», Ф. Стендаль «Жизнь Наполеона», Гоголь Н.В. «Мёртвые души» Глава 11.