33 : солнце

Больно, очень больно жег свет солнца. Висящий в бесконечной высоте глаз не мигая смотрел прямо на Андрея и сжигал его. Андрей взревел и бросился в лес. Так происходило каждое лето, этот взгляд с небес преследовал его, не давал жить и он никак не мог из-за света разглядеть этот проклятый глаз.
Свет пробивался сквозь плотную листву деревьев, под ногами был ковер из мягкой хвои и листьев. Было достаточно жарко и душно, а воздух был приторно сладким. Мягкий свет ложился пятнами на землю.
Она присела в зарослях кустов орешника, под юбкой зажурчало унося иголочки хвои. Кожа такая белая и упругая. Фигура довольно полная. Никого нет поблизости, лезвие мягко входит в спину чуть ниже лопатки, короткий хрип и она снова замолкает, отклоняясь назад. Вот она уже лежит на мягкой душистой хвое лицом в небу. Соски жесткие и набухшие. Андрей ложится на нее сверху.
Виден лес сверху, затем словно пуля, несется вниз взгляд, пробивая листву и упирается в тело с остекленевшими глазами. Тело медленно начинает тащиться по земле. На его прежнем месте хвоинки слиплись, они все залиты бурым и густым, даже земля пропиталась. Отчетливо рисуется человеческая фигура. Тело же подняв руки кверху медленно ползет в сторону насыпи.
Много путей соединялось на станции К., поэтому товарные поезда часто стояли на объездных путях -отстойнике в ожидании разрешающего сигнала. Внутри этой кишки путей был небольшой поселок и местные, чтобы не обходить длинный состав часто пролезали под вагонами пока поезд стоит. Тело Ани легло ранкой с запекшейся кровью прямо на рельсу. Через минуту лес вздрогнул грохотом от сцепок. Вагоны дернулись и двинулись. Покатилась вниз насыпи в канаву голова с куском туловища и растеклось на рельсы кровавое желе.
К вечеру палящее солнце, птицы, грызуны и мухи так обезобразили тело, что оно стало почти неузнаваемым. Личинки мух щедро усыпали волосы, у ушной раковины копошились головастики. Медленно уходил обратно в глубину неба взгляд, стекленел диск солнца, перестал так жарко жечь.
На утро адский жар повторился, Андрея сжигало изнутри, он не мог терпеть это и снова отправился в лес. Теперь в глуши был лишь одинокий старик с ведерком каких то ягод. Неслышно ступая по хвое Андрей размахнулся и всадил топор- колун глубоко в полысевшую голову. В глаза брызнуло. Тут же стало прохладно и легко дышать, что-то липкое и теплое наполнило штанину. Андрей отер кровь с лица, перетащил деда и спрятал его на свалке, завалив старым тяжеленным диваном. Стало так хорошо и спокойно, он умылся в ручье и поплелся домой. Следующий день жег его еще сильнее, дышать было почти невозможно. И в лесу как назло не было никого кроме шумной компании. Только вблизи свалки вертелась бездомная собака. Короткая схватка с ней закончилась кровавым следом на березовой дубине. Немного легче стало, подумал Андрей, утирая пот смешавшийся с кровью животного с рук. Отдаляющийся взгляд солнечного глаза видел как с остервенением терся о дерево возле свалки заполняя его дупло густой липкой жидкостью молодой человек. Глаз снова мутнел, взгляд угасал.
Огромные слезы тысячей брызг весь следующий день падали с неба, обжигая и не давай дышать. Они снова гнали его в лес. И удача, в тихой глубине леса девочка играла с котенком. Короткий хруст кости, затем короткий удар лезвием, еще удар, еще десять. Пока тело ребенка не превратилось в единое кровавое месиво он махал руками, словно в конвульсиях, не в силах остановится. Зато как же легко дышалось таким насыщенным и чистым воздухом по дороге домой…