A.Gad : Банкет-ужин-завтрак.

Стою в подъезде. Холодно. На стенах изморозь от осевших испарений подвала. Мутит. Грею руки в карманах джинсов. Медленно отхожу от тупого и тяжелого опьянения, которое крепко «держало» меня еще минут сорок назад. Мысли путаются. Долго фокусируя непослушный и, от выпитой водки, еще более близорукий взгляд, смотрю на часы: десять минут двенадцатого. Понимаю, что мама еще не спит, не хочу ее расстраивать своим нетрезвым появлением, и выхожу из подъезда на пустой холодный проспект. Иду в сторону перекрестка с таким же пустым и холодным проспектом.

Мерзнут уши и кончик носа. Стою на перекрестке, жду машину. Через несколько минут, с удивлением для себя, останавливаю новенький черный Ford. За рулем крепкий мужчина среднего возраста. Дружелюбно улыбается. Из-за онемевших от холода губ и подбородка невнятно объясняю куда мне нужно, называю весьма скромную сумму, которую готов заплатить. Улыбнувшись еще шире, водитель молча хлопает по сиденью рукой. Забираюсь внутрь, аккуратно закрываю дверь.

Внутри тепло, водитель прибавляет выключенный звук автомагнитолы, играет что-то незапоминающееся. Дую в закоченевшие кулаки. Водитель достает пачку сигарет и протягивает мне. Говорю, что не курю. Он, вежливо спросив моего согласия, закуривает.
Дремлю. «Клюю» носом, просыпаюсь. Ехать еще минут пять. Район новостроек. Двор со смерзшейся в бетон строительной грязью. Показываю нужный подъезд. Останавливаемся. Протягиваю, вынутую из кармана пуховика, купюру. Водитель с улыбкой отрицательно качает головой, говорит, что ему было по пути. Благодарю, желаю удачи, выхожу. Набираю номер квартиры на панели домофона. Дождавшись ответа, вхожу в подъезд.

Лифт останавливается на шестом этаже. Ксюша стоит в открытых дверях квартиры, улыбается. Видно, что рада мне. На ней банный халат, волосы мокрые. Прохожу в квартиру. Раздеваюсь. Чуть не падаю, когда снимаю ботинки. Умываюсь в ванной. На ксюшин вопрос отвечаю что голоден. Прошу супа. С аппетитом ем, шмыгая оттаявшим носом. Ксюша сидит рядом и, глядя в окно, мелкими щипками ест хлеб. Я доедаю, обозначаю движением желание убрать со стола. Она говорит, что уберет сама. Пока Ксюша наливает мне чай, я засыпаю. Она треплет меня по плечу – просыпаюсь. Говорит, что уже постелила. Иду в спальню, автоматически раздеваюсь. Ложусь и засыпаю, завернувшись в одеяло.

Просыпаюсь от солнечного луча, который бьет мне прямо в глаза, окно без штор. Смотрю на неснятые ночью часы: девять. Ксюша спит. Тихо встаю и, подхватив с пола джинсы, иду готовить завтрак.