Daron : Осколки 2.

Я иду по улице, ломает немного, но терпимо, брат. Навстречу Алекс. Стараюсь не замечать, но он подходит, трясет руку, Я отупело гляжу на него. Сказывается воздержание, алкогольное воздержание… что бы ни говорили эти цыпочки из социального обеспечения, но без алкоголя я себя не ощущаю. Я не могу нормально мыслить, и когда я на приходах, я могу осмысливать происходящее. Но я чувствую себя обязанным, Дженни и малышке, ты ведь знаешь, брат. Я стараюсь быть сильным, но хуй там. Не выходит.

Я прощаюсь с Алексом и иду дальше. Иду дальше по улице. Я думаю, чувак, я вспоминаю наше знакомство с Дженни. Такая как она никогда не светила мне. Но мы вместе. Теперь девять лет уже. Девять лет, братишка. Прикинь, а? Я иду и думаю об этом. И я думаю, чувак, что я помогу, бля, помогу им.

Я подхожу к гаражу Томми. Вижу его, он кивает мне, впрочем, с оттенком небрежности. Я все понимаю. Я жду минут двадцать, мне уже становицца стремно. Плохо становицца.
Но вот он подходит.

- Привет, чувак. Опять тебе денег надо, да? – презрительно.
- Нет, Томми, я хочу работы просить. Работы. Томми… ты обещал…
- Да, парень, я могу тебе помочь,- испытующе смотрит.

Пытаюсь держацца прямо, я ведь хочу работать, да?

Лады, чувак, можешь работать.

Я иду обратно. В душе радость, знаешь, я ведь теперь работаю.! И Томми даже выдал мне аванс. Сто фунтов. Я теперь могу сводить малышку в парк или на праздник какой. Только представьте! Я встречаю Ларри, этого кренделя. Заходим в паб. Заказываем по пинте, как обычно…

Я возвращаюсь домой. Обдолбанный. Неверным шагом вхожу в спальню. Хуй знает, что за спальня такая. Заодно с детской. Я ложусь в кровать к Дженни………

Я просыпаюсь. Муторно. Я выхожу на балкон и курю. Решая прогулятца по городу. Проклятое похмелье меня доконает. Я захожу к Донни, и вижу: он пиздит свою жену прямо на площадке перед квартирой. И орет что-то, ругаетца значит. Я молча стою. Я хочу помочь, я хочу сказать, штобы он не трогал ее, не бил… Но это выше меня, брат, я стою и молчу. Он наконец заканчивает, плюет на пол прямо перед ней, уходит, даже не взглянув на меня. Я поднимаю ее, бедная девочка, завожу ее в квартиру, обнимаю, успокаиваю. Она постепенно затихает, не плачет она и молчит, глядя остекленевшими глазами прямо перед собой. И так мне жалко ее, друг, я прямо чуть не плачу. Я пытаюсь найти какие-то хорошие слова, сказать, какая она хорошая и штоб не расстраивалась, не держала в себе все. Но не могу я найти те слова, брат, не получаетца у меня, и все. Тогда я начинаю рассказывать ей про Дженни и про малышку, как мы поедем куда-нить скоро, ведь деньги-то есть у меня, как я люблю свою Дженни. И она кажетца приходит в себя и начинает извинятца, что у нее, типа, неубрано в квартире и посуда вся немытая. Я решительно встаю, я помогаю ей убратца, несмотря на ее слабое сопротивление. И мы вместе прибрали всю квартиру и посуду вымыли даже. она прямо расцвела, представляешь? Ну что ж, я прощаюсь с ней и выхожу на грязные улицы этого города. Я решил дойти до школы моей дочки, ведь Дженни скоро ее забирает оттуда, я типа хочу сказать им про деньги и про парк. И я направляюсь туда. По дороге я вспоминаю эту милую подружку Донни, и на душе тепло становитца, брат, я ведь выручил девочку, сделал хорошее… я рад за нее, теперь я за нее спокоен.

Подхожу к школе, Дженни с ребятенком как раз стоят на крыльце.
- Привет, Дженни,- говорю.
- Привет, - холодно отвечает она. – Знаешь, я сегодня вещи свои забрала, я у мамы поживу пока.
Растерянно смотрю на нее. Как же?
- Дженни. Я вот тут деньжат раздобыл, может… может мы бы сьездили в парк… Эти деньги, я не украл их, я работаю, теперь у меня есть работа, Дженни, я работаю и буду деньги приносить, у Томми…
Я растерянно замолкаю. Она подходит ко мне и шипит:
- Пошел нахуй, алкаш ебаный, какие нахуй деньги, ты чего сюда пришел? Не приближайся к нам, ты достал меня.
С этими словами она разворачиваетца и уходит.
- Пока, пап! – моя доченька, милая…

Потерянный, иду по городу. Захожу в пабы, но никого знакомого, даже непривычно. Добредаю до «Центра», захожу. Сидит Крейг, што-то не то с лицом у него, приглядываюсь – распухло.
- Что случилось, брат?
Поднимает лицо, такая видуха у него, убитый горем он какой-то.
- Прикинь, Дэнни, я взял деньги, ну в банке, оплатить закладную, на дом, Дэнни. И на улице… на улице зацепился за ребят, они… Дэнни, они меня отпиздили.
Подавляет рыдание. Я достаю свои сто фунтов, хуйня конечно, и вкладываю ему в руку. Он поднимает глаза.
- Дэн, Дэнни, зачем это? Ты што, ты ж сам на мели.
- Брось, брат. Просто у меня сейчас есть деньги. Тебе ведь надо.

Разворачиваюсь, ухожу. И слышу, как Крэйг говорит бармену: «Посмотри на него, он же святой, этот парень, святой».

Я выхожу на улицу. Пошел дождь. Я рад, братишка, я рад.