алкей швеллер : FORTDANCE-2005: убитые рейвом.

…ДВИЖУХА, собственно говоря, началась еще в поезде Москва-Питер. В лице шумной компании молодняка, выскочившего покурить в тамбур. Услышав заветное слово «Форты», оный молодняк, как по команде, забился в пляске святого Витта: Инфектед Машрум! Ваааааау! Марко Ви! Вааааааау! Джадж Джулс! Троектарное «Вааааау», переходящее в овацию. Как выяснилось, на Форты ехала добрая половина поезда. Сна ни в одном глазу, от силы повтыкал часа полтора. Поэтому по приезде первым делом – рухнуть на гостиничную кровать и спать, спать, спать… часов до пяти. Чтобы хватило времени на пообедать, помыться, привести себя в порядок – и позвонить Амиго на тему встречи. Договариваемся пересечься уже непосредственно на месте. И где-то в пол-одиннадцатого начинается долгая дорога в пиздец.

Картина маслом у Фортов: бурлящая народная биомасса, подъезжают, гудя, колонны машин, мечутся как угорелые регулировщики и секьюрити, каким-то чудом умудряясь предотвращать свалку и армагеддон. Звонит Амиго: «Ты где? На «Константин» не ходи, шагай вперед – жду тебя напротив пожарной машины у сетки». Какой нахуй машины… Какой в пизду сетки… Краем глаза в толпе фриков с нагеленными волосами ловлю трепетное, суетное видение: девочка в платье невесты, с длиннющей фатой, в перчатках и на высоченных шпильках шагает по песку в сторону форта «Константин», откуда вовсю хуячит транс (представляю, как она светилась и переливалась в ультрафиолете). Нежданно-негадано встречаю московского приятеля с боевым ирокезом, стоящего у забора:

- Йопт… Какими судьбами?!
- Да с девяти уже тут стоим охуеваем…
- Ты на какой форт?
- На «Константин». А ты?
- А я туда, на «Александр»… Но может и сюда заеду, тогда есть шанс увидеться…
- Хахахахаха, в такой мясорубке?

Опять звонит Амиго: «Ты где блядь?!» Очертя голову ломлюсь вперед, каким-то чудом выбираю нужное направление, и наконец вот они: Амиго (в красных, прошу заметить, кроссовках), Дрон, и еще народ из обеих столиц. Строевым шагом маршируем к пристани, откуда кораблями едут в «Александр». Загружаемся. Понеслась.

Через минуту после посадки к корабельному бару выстраивается огромная очередь. Играет музыка, народ бьется в танце: девочки эротично перебирают загорелыми конечностями, мальчики в серьгах и бусах извиваются клубком змей. Уже приходится орать, чтобы тебя услышали. Топает красными кроссовками Амиго. Гордо бряцает вип-жетонами и бейджами Дрон. Прямо по курсу – фейерверк плазменных панелей форта «Александр». И вдруг облом – земля не дает посадку. По каким-то причинам корабль не может причалить, и мы час болтаемся, как говно в проруби, в холодных водах Финского залива, пытаясь зайти на посадку то одним, то другим боком. Мало-помалу прекращаются танцы. Медленно, но отчетливо свирепеет лицо Амиго. Явно обескуражен Дрон. Девчонки выпадают в ахуй, и мы идем курить на палубу. Народ горестно шутит:

- Бля, включай Динамит-ФМ, хоть по радио трансляцию послушаем. А там, глядишь и утро…

Долго ли, коротко ли, все же причаливаем, и с радостным криком «Земля!!!» высыпаемся на берег. Танцы начинаются уже у самой воды – весь причал заполнен двигающимся в такт музыке народом – клубного вида «молодежь» возрастного диапазона 20-45 лет. Внутри форта – адское месиво света, звука, и человеческих тел. Хуячит жесткий электрохаус, пробивая организм до кишок. Судорожно хватаем друг друга за руки, и цепочкой, чтоб не потеряться, пробиваемся к лестнице наверх. Амиго с Дроном уже растворились в толпе, телефоны не отвечают… Ходим по галереям форта: бары сменяются чилл-аутами, чилл-ауты - черными кирпичными галереями с прорубленными бойницами стенами, нездоровый ажиотаж на входах в випы. Через какое-то время обнаруживаем себя сидящими где-то на третьем этаже с пивом и шампанским, по коридорам гуляет холодный ветер, туда-сюда движутся толпы разнаряженного как новогодние елочки народа обоего пола. У меня каким-то образом получается выцепить по телефону Амиго – чтобы разыскать нас, ему потребовалось не меньше получаса (я сам чуть было не потерялся, когда пошел к нему навстречу). В руках у Амиго – браслеты-проходки в зону «Цеппелина». Браслетов меньше, чем людей, поэтому клеим так, чтобы свободно снимались с руки. И мелкими подразделениями плавно перетекаем туда, где оранжевые стены, где сумасшедшие люди отрываются, как последний раз в жизни, и где рекой льется халявное спиртное.

Дальнейшие воспоминания – бешеный калейдоскоп картинок. Полуголые женские тела. Мокрые стриптизерши. Оскалы счастья до ушей. Акробаты на стропах, поливающие большой танцпол шампанским. Мягкие женские губы. Решетчатые конструкции у стен форта, увешанные гирляндами бьющихся в конвульсиях тусовщиков. Очередь в туалет: люди то хватаются за переполненные мочевые пузыри, то устраивают разнузданные половецкие пляски. Вусмерть уколбашенные люди-овощи в зоне «Бакарди», каждый третий с бутылкой «Хеннеси» в руке, которых в страшенной духоте прет под бесчеловечный индастриал. Обрывки разговоров в цеппелиновском випе:

- Бля, охуенно «Баккарди» плазменными панелями отделали!
- Гм… Здесь, по-моему, душевней!
- Ну а хуле ж, все-таки «Цеппелин»!..

- …Во сколько в Питер приехал?
- Сегодня… то есть вчера… то есть… тьфу блядь! В пятницу, короче, утром!
- (гордо) А я в 23 с копейками!
- И что, прямо сюда?
- И прямо сюда!

Не помню во сколько оказываюсь на улице – и пиздец: там уже белый день, солнце бьет в глаза… Как вампир боком, боком отползаю обратно, внутрь форта, где все еще продолжается ночь, зажигают люди и играет музыка.

Последнее связанное непосредственно с Фортами – отплытие на берег. Следующее – уже как мы сидим и завтракаем в питерском кафе, забив болт на всяческие афтерпати. Несколько часов сна в гостинице. Часов в пять вечера обретаю себя на Невском, попускаясь пивом и втыкая в летающих вокруг голубей с мыслями примерно следующего содержания: бля, рядом с человеком сосуществуют какие-то иные формы жизни, это же полный пиздец!.. Вокруг стаями и по одиночке бродят полуживые участники ночного десанта с отрешенными от мира лицами. На которых написано горе: неужели все закончилось?