Семен Канторович : Милошевич

Я очень хорошо запомнил 1999 год, на всю жизнь. Холод был и как-то бедно на душе. Порой от бессилия хотелось выть. Нет, не от финансовой нужды и пищи. От беспомощности. Когда на твоих глазах убивают близкого человека, родственника, брата. А ты... Даже еще не служил, студент технаря. В один момент моя жизнь разделилась на «до» и «после». Когда упала первая натовская бомба на славянскую землю, мир стал другим.

О, милая, бурнокровая Югославия! Что сотворили с тобой материалисты и почитатели золотого тельца? Истерзали твою многострадальную землю, отравили твою чистую воду, насытили молекулами ненависти твой воздух, плюнули в душу твоего честного народа и, самое страшное, вцепились мертвой хваткой в твоего героического лидера — Слободана Милошевича.

Не стереть из памяти, как вампирским заревом полыхал Белград. Толпы черновласых девушек и их напуганных детей. Сербские парни в опаленном камуфляже. Как же мне хотелось быть тогда с ними! Даже умереть, но погрозить натовскому бомбардировщику кулаком. И не покидало ощущение, что мы предатели. Молчим. Но так жить нельзя. Каково воину, десантнику из Витебска или Бреста видеть, как пацанов жгут? Вот как-то так оно было. До броска на Приштину — сплошная беспросветная мгла и не верилось, что новейшая история творится варварами. И нам заткнули рты.

Когда я думаю обо всем этом, у меня в голове часто звучит песня «Косовский фронт», написанная и исполненная самобытным, но уже изрядно подзабытым патриотическим ансамблем «Коловрат»: «Косовский фронт где-то там далеко, враг не получит ни метра славянской земли...». Сильно, ничего не скажешь. Я помню как-то включил ребятам из цеха эту песню, но они отнеслись к ней равнодушно. Оно и понятно - простые селюки коим в силу их происхождения и известной отсталости чужды понятия чести и славянской солидарности. Впрочем, кому мало дано с того и спрос меньше.

Но речь не только о горьком. Многие разделяли мою позицию и это был совсем другой разговор. А потом были и светлые моменты. Пока одни стеснялись отправить на помощь армию, другие сами рванули поддержать избитого брата-югослава. Речь о полете Президента Белоруссии — Александра Григорьевича Лукашенко в Белград. Ни страх перед американскими истребителями. Ни реакция так называемого «мирового бомонда» его не напугала. «Слобо, мы были с тобой рукопожатием лидера нашего народа» крутилось тогда в голове.

Да, в мечтах мы ворвались на полыхающие Балканы, как генерал Скобелев столетием раньше. И не вина России, что ей не дали навести там конституционный порядок. Масштаб грандиозной трагедии был тогда не совсем понятен деятелям трусливым, слабым и просто ничтожным. Но выросли новые поколения детей, названных в честь мучеников этой войны. Как у моего товарища Андрюхи Гаева. Он шутил, что сына назвал Никол (по-русски Николай), что расшифровывается как «Нет Империалистам — Клинтону, Олбрайт, Левински».

Минули с тех пор года. И всякое было. Армия, любовь, разочарования и радости. Но то дождливое лето 1999 года не забуду никогда. Было мокро, как после слез утраты. Но жизнь продолжается. Потом был бросок на Приштину и оружие русского десанта. И смерть Милошевича. Но к этому моменту уже повзрослел и смотрел на это все несколько иначе. Придет время, и все ответят по счетам за эти преступления. А если мы будем проигрывать, то заберем с собой весь мир!