heartfixer : Паренек

- Не забудь паспорт! Без него не принимают, - напомнила мне жена, уходя на работу. «Та не забуду я, не забуду»,- пробурчал я себе под нос, закрыл за ней дверь и начал собираться в город.
На улице было отлично – ни холодно, ни жарко. Такое же чувство, как выходишь из душной квартиры в приятный летний вечер – и от неимоверного удовольствия начинает бросать в дрожь.
Мы с Катей уже три года вместе, но все еще не можем завести ребенка. Ранний неудачный аборт – и моя мечта о сыне превратилась в тягостные месяцы терапии, всевозможных анализов и консультаций. Лучшие клиники и врачи, бешеные затраты, слезы, нервные срывы – все напрасно.
И вот я еду на очередную консультацию к очередному врачу. Надежды осталось мало - столько же, сколько и денег. Странно, но чем дольше длилась эта ситуация, тем больше я искренне укреплялся во мнении, что все у нас будет хорошо.
Став в очередь к пригородной кассе, я принялся разглядывать людей вокруг. Два студента, одна семья из трех человек и военный – люди, которые стояли передо мной в очереди.
В зале ожидание людей было немного. Сонная продавщица газет перебрасывалась словами с продавщицей дешевой бижутерии, которую обычно покупают мужья в подарок своим женам, возвращаясь из многомесячных походов за деньгами в столицу. В углу, на своих засаленных сумках, дремал бомж.
После объявления по громкоговорителю в зале о приближении электропоезда, люди, почему-то недовольно бурча, направились к выходу. Только три десятка русских людей могут абсолютно без всякого умысла создать толкучку при выходе через широкую дверь вокзала. На привокзальной площади две псины занимались оральным сексом, вылизывая друг другу интимные места.
Место рядом со мной заняла та самая семья из трех человек, которая стояла в очереди. Глава семейства, мужчина лет пятидесяти с выразительными уставшими глазами в опрятном, но довольно изношенном костюме; нервозная хранительница семейного очага, поедавшая пирожок с чем-то мясным и ребенок, паренек примерно тринадцати лет от роду, который сразу приковал к себе мое внимание неординарным поведением.
Отец усадил его напротив меня, у окна. Паренек сразу же встал двумя ногами на сиденье и начал высовывать голову в длинное узкое окно, при этом что-то мыча и заставляя отца краснеть.
- Ы..ы..п-п-тичка, - паренек начал тянуть руки вперед, указывая пальцем на обшарпанную ворону, сидевшую на таком же обшарпанном и почерневшем от железнодорожной копоти дереве.
- Андрюша, сядь на место, - негромко проговорил отец, и усадил двумя руками ничего не понявшего ребенка на сиденье, - извините, пожалуйста, он вас не испачкал? – уже обращаясь ко мне, сказал он.
- Нет, все хорошо, не волнуйтесь, - ответил я.
Усевшись на место, паренек продолжал дергаться, суетиться и издавать нечленораздельные звуки. Глаза у него были большие выразительные, такие же, как и у отца.
Электропоезд, негромко пошипев, как стальная трехсотметровая змея, потихоньку двинулся в путь. Я достал из рюкзака мп3-плеер, одел наушники и углубился в рассматривание проползавших мимо частных домиков и дач. Ребенок, увидев небольшую серебристую коробочку, лежавшую у меня на коленях, сразу же ухватился за нее руками и начал тянуть плеер к себе, стягивая с меня наушники. Я спокойно отдал девайс мальцу. Отец, снова густо краснея, попытался выдрать из рук Андрюши плеер и вернуть мне. Мать ребенка, судя по обложке ее малоразмерной мусорной книги, мысленно переживала вместе с какой-то Эсмеральдой, окутаной в пышное платье. Интерес к происходившему вокруг у нее отсутствовал.
- Андрей, отдай дяде его вещь, это чужое, - повторял мужчина, пытаясь аккуратно отобрать игрушку у мальца.
- А-а-а! Не-е! – завизжал паренек на весь вагон, впоследствии уцепившись зубами в руку отца.
- Да пускай послушает, поиграется, все нормально – сказал я отцу, помог хлопцу одеть наушники и запустить загруженный в плеер сборник лаунжа Chill Out in Paris vol.2
С первых секунд прослушивания паренек внезапно успокоился, перестав дергаться и суетиться. Мне даже показалось, что взор его приобрел некую ясность и четкость в восприятии окружающего мира. Лишь немного искривленное положение тела и капавшая слюна из слегка приоткрытого рта выдавали в нем больного человека.
Так мы провели почти весь полуторачасовой путь к городу. Мать читала глупую, затертую до дыр, дешевую книгу, наверняка сто раз перечитаную такими же тупыми тетками-подружками. Отец немного задремал. А мы с Андреем смотрели в окно, рассматривая приближавшийся индустриальный пейзаж.
Примерно за пятнадцать минут до прибытия, я сказал отцу, что мне нужно сбегать в туалет, который находится через несколько вагонов вперед. «Пусть Андрей еще немного послушает, ему понравилось» - сказал я отцу, и, подхватив рюкзак, прошел вперед несколько вагонов, остановился в безлюдном тамбуре и закурил.
После прибытия электрички на вокзал, я первым выскочил из вагона и быстрым шагом двинулся в город. Набрав с ближайшего таксофона номер справочной, я узнал адрес городского интерната для детей, лишенных родительского ухода, и номер государственного социального комитета по усыновлению. Перезвонив доктору, к которому я собирался на консультацию, и отменив встречу, я набрал на мобильный Катю. Теперь я был на все сто процентов уверен, что всё у нас теперь будет хорошо.