Дик Кант : Заложники

- Всем встать! Встать я сказал! Быстро, блять, че глухие? – выбив двери ногой, в спальню, крича, ворвался парень лет шестнадцати, одетый в спортивный костюм «Найк», с «Береттой» в руках. Рядом с ним стоял заплаканный сын хозяев дома, примерно тех же лет, но с явно выраженными признаками недоумства. – Встать, - повторил он, сорвав с кровати прежде мирно спавшей супружеской пары одеяло, и направил на них пистолет.
Муж и жена продолжали лежать в постели, изображая недоумение, несколько смущенные открывшимся видом своей обнаженности.
- Блять, суки, если еще раз скажу «встать», то для кого-то из вас это будет последним, что он услышал в жизни, - не успокаивался неожиданный гость и для убедительности выстрелил в их сторону, попав в стоявшую у кровати китайскую фарфоровую вазу времен империи Хань.
- Ты че, сука, охуел? – Мужчина рванулся к нему, но следующая выпущенная из пистолета пуля, врезавшись между ногами в пол, остановила его на полпути.
- Спокойно, бля. Выкинешь еще что-нибудь в таком роде – и следующий выстрел придется гораздо выше.
- Сколько раз тебе говорила, - закричала на мужа женщина, - прятать оружие в сейф…
- Заткнись, шлюха, - прервал ее агрессор. – Теперь говорю только я, вы же лишь отвечаете на мои вопросы. – Если кто-то из вас не понял, то объясняю: вы и ваш имбецильный сынишка с этого момента – мои заложнки.
По лицу мужа пробежал нервный смешок.
- Че смешного? Тебе смешно? - спросил несовершеннолетний преступник мужчину и ударил его сына кулаком в живот. Идиот заплакал пуще прежнего, мужчина разразился громким хохотом. Удар пистолетом в переносицу и хлынувшая из носа кровь прекратила представление мужчины о комичности сложившейся ситуации, и тот замолк, от боли опустившись на колени.
- Сука, - прошептал себе под нос, надувая кровавые пузыри, мужчина, - убью нахуй пидараса. – Сразу за этими словами со стороны юного террориста последовал мощный удар ботинком в лицо, опрокинувший сквернослова на спину и проводивший его в состояние бессознательности…

…Запах нашатырного спирта, испарявшийся из пузырька, который держали руки женщины, медленно пробиваясь через узкую щель в носу, не заплывшую запекшейся кровью, добравшись до рецепторов, привел бессознанного в чувства.
- Я надеюсь, что теперь всем понятно, что здесь никто не шутит. Вы мои заложники, а я ваш, как это?.. Да похуй вопщем! Вы мои заложники! Все ясно?
- Пошел нахуй из моего дома, уебок, чтобы я тебя больше не видел, - собираясь с силами ответил мужчина.
- И все-таки кое-кому еще неясно, - произнес уёбок, - положил руку его сына на комод и нажал на курок, отстрелив тому два пальца. Придурковатый сын несчастных родителей закричал от адской боли, заставив задрожать в доме стеклопакеты окон, но успокоился, как только ему под страхом отстреливания следующего пальца было велено заткнуться.
В дом кто-то позвонил.
- Какой долбоёб ходит в гости так рано? Вы кого-то ждете? - спросил парень.
- Да нет, - ответила женщина. – Может психиатр, он часто без предупреждения приходит по утрам к сыну.
- Придется открыть, чтобы не вызвать подозрений. Ты, - указывая на мужчину, - останешься здесь, мы спустимся вниз. Возьми трубку, - обратился он к женщине, - скажи, что ты через пять минут откроешь, потом свяжи ему руки за спиной.
Жена связала мужу руки, парень привязал к висевшей на потолке люстре петлю.
– Не бойся, - говорил он, - не будешь геройствовать - ничего с тобой не случится. Завяжи ему рот, а то бля раскричится.
Парень взял стул, ударом ноги отломал одну ножку и поставил его под люстрой.
- Это для неустойчивости, будешь стоять ровно и не пошелохнешься, пока мы будем внизу, а то дернешься, не устоишь, и песда тебе, - объяснил он перспективу и жестом пригласил его поднятся и просунуть голову в петлю.
Оставив мужчину наверху, все спустились вниз. Женщина пошла открывать, парень и сын спрятались за дверью. На пороге стояло двое полицейских:
- Доброе утро, мэм. Нам позвонили ваши соседи, и сказали, что слышали выстрелы у вас в доме.
- Им показалось. У нас все в порядке, офицер, - ответила женщина, можете сами зайти и посмотреть. Здесь только я, мой муж, и наш сын.
- Да, нет, спасибо. Извините, что потревожили так рано, но такая у нас уж работа.
- Я все прекрасно понимаю, офицеры, вы охраняете наш покой и обеспечиваете безопасность нашего существования. Большое Вам спасибо, до свидания, - сказала она, закрывая перед полицейскими дверь.
- Постойте, мэм, - один из полицейских просунул ногу в щель между дверью и рамой, - вы уверены, что у вас все в порядке, или, - переходя на шепот, - в доме кто-то есть посторонний, - спросил он, увидев струящуюся из-под двери кровь, накапавшую из оснований отстреленных пальцев сына.
- Нет, нет! У нас все в порядке. – возразила та, - правда Ричи?
Ричи, выглянув из-за двери, кивнул головой, стараясь изобразить улыбку на изуродованном шизофренией и болью лице.
- Вниманию всем машинам, 126 роуд стрит, ситуация с заложниками, - сквозь помехи протрещала полицейская рация. Офицеры схватились за оружие, но преступник двумя мгновенными выстрелами повалил стражей порядка наземь. Оставив их умирать, он схватил женщину за волосы и потащил вверх по лестнице.
- Йобаный Копперфильд, сука, щас я ему яйца отстрелю нахуй, пидарас, - кричал, поднимаясь бандит.
В дверях спальни их встретил чудом освободившийся из петли мужчина с бейсбольной битой в руках и лицом полным ненависти.
- Убью суку! – прохрипел пострадавший, женщина толкнула своего обидчика локтем в живот и отскочила в сторону.
- Не подходи, я его застрелю, - закричал парень при приближении к нему холодно вооруженного мстителя, и засунул ствол пистолета в рот его сыну, – не подходи, бля буду, выстрелю.
Мужчина не остановился. Прогремел выстрел, размазав освободившиеся неполноценные мозги Ричи, сопровождаемые в полете фонтаном крови и осколками черепа, по дверям спальни. Полуголовое тело захватчика мешком говна рухнуло на пол, не подавая больше никаких признаков жизни.
Супруги склонились над безжизненным телом сына, правая рука которого все еще сжимала питолет.
- Я просто забыла дать ему на ночь таблетки, - сквозь слезы прошептала женщина.