Божественный Игнат Зильбертруп : Родительский чат

Знаете эти родительские чаты?

-Срочно нужно сдать пятьсот рублей!

-А зачем так много? Мы же на прошлой неделе тысячу сдавали.

-Давайте, я сдам сразу двадцать тысяч до конца года. Или лучше тридцать?

-Что задали по математике?

-А почему вы спрашиваете? Я считаю, что каждый ребенок должен сам записывать домашние задания в дневник.

-А меня не ебет, что вы там считаете. Ой. Извините. Это я вслух?

Короче был у нас такой родительский чат. Деньги, домашние задания, оценки.

-Ратибор дернул за косичку Брониславу. Поговорите с сыном или мне написать заявление в полицию?

-В Гаагу пишите сразу. И копию в ООН.

-Почему в туалете нет туалетной бумаги? Ростиславу пришлось использовать листики из дневника.

-Мария-Антуанетта сказала, что ваш Ростислав получил двойку по математике, наверное, это он от страха обосрался.

Надо сказать, что классной руководительницей у сына была учительница, которая была классной еще у меня. Такая вот связь поколений. Наш класс ей достался, когда она пришла в школу сразу после института. Тогда она была молодой и очень красивой девушкой. Мы с пацанами были влюблены в неё и на уроках, как завороженные следили за движением её арбузоподобных тяжелых грудей, которые, казалось, стремились разорвать в клочья её бюстгальтера и блузки.

До сих в мельчайших деталях помню первый нелепый случай. В тот день Татьяна Фёдоровна была в розовой шифоновой блузке и белой обтягивающей юбке, выгодно подчеркивающей все аппетитные выпуклости и впадины её фигуры. Учительница сидела за столом, что-то говорила, а я видел только её твердые пятерки, которые словно магнитом притягивали мой взгляд. Да, какой там магнитом. Они словно две гравитационные сингулярности поглощали всё мое внимание – целиком и полностью. Татьяна Фёдоровна встала и повернулась к доске, чтобы записать какие-то формулы. И, о ужас! На её белой юбке расплывалось огромное кровавое пятно. В классе начали раздаваться смешки. Которые переросли во взрывы хохота. Внутри меня всё сжалось. Я не знал, чем мне помочь моей любимой женщине. И я зарыдал от бессилия и разочарования.

Только-только начала подживать психологическая рана от произошедшего на том злосчастном уроке, только-только она начала рубцеваться. Я снова начал смеяться от пошлых анекдотов и дрочить на наше классное фото, сделанное первого сентября, на котором Татьяна Фёдоровна получилась особенно хорошо, как случилась новая трагическая случайность. Наш класс готовил поздравление для пап к 23 февраля. Моя любимая была ведущей этого вечера. На ней был стильный белый брючный костюм. Мы расположились на сцене, готовясь исполнять песню «Идет солдат по городу». Из-за кулис вышла Татьяна Фёдоровна, чтобы объявить песню. Она широко шагнула, прозвучал какой-то треск и сквозь разорвавшуюся ткань брюк я вдруг увидел черные густые заросли, которые в принципе не мечтал увидеть когда-либо в своей жизни. В зале нарастало оживление. Папы хлопали в ладоши, свистели и улюлюкали. Мне хотелось умереть от стыда и позора. Мир вокруг потемнел и расстаял в призрачной дымке. Из кататонического ступора меня вывел рев директора школы. Той ночью я так и не смог заснуть. Мне было стыдно за Татьяну Фёдоровну. И в тоже время я был очень сильно возбужден. Мой пенис как часовой у Мавзолея стоял несмотря на все мои усилия его уложить. Двенадцать раз практически без перерыва, а он всё стоял и стоял. Негодяй.

Когда оказалось, что учительница моего сына та самая Татьяна Фёдоровна в душе моей что-то всколыхнулось. Всё-таки первая любовь. И сладко заныло в паху.

На день учителя я решил подарить ей огромный букет роз. Татьяна Федоровна, конечно, немного постарела, но её глаза светились всё той же энергией и радостью жизни. Вручая букет, я прикоснулся губами к её губам и, между нами, словно электрический разряд проскочил.

-Константин, а вы могли бы помочь мне завтра? – спросила она, - Мне нужно передвинуть мебель в спальне, нужна грубая мужская сила.

-Конечно, Татьяна Фёдоровна. С удовольствием помогу.

Вечером телефон тренькнул. Пришло сообщение в вацапе. От неё. «Костя, я давно влюблена в тебя. С тех пор, как ты своими влюбленными глазами смотрел на меня. Поедал меня взглядами, раздевал. Трогал взглядом мои сисечки, проникал в трусики и глубже. Я становилась мокрой от твоих взглядов, я горела от возбуждения и желания ощутить тебя внутри себя. Как на этом фото».

Через какое-то время телефон тренькнул еще раз, и еще раз, и еще. В родительский чат сыпались одна за одной фотографии Татьяны Фёдоровны. Вот у неё во рту большой черный фаллоимитатор. Вот он же скромно выглядывает из её вагины. А вот из ануса. Хм. Так до сих пор и не бреет. Старая школа, хуле там.

Инцидент получилось замять. Таня осталась учительницей в нашем классе. И снова стыд, позор и болезненное вожделение смешались в какой-то безумный коктейль, который выдернул меня из семейного гнезда и бросил в пучину сумасшествия, шизофрении и безумной ебли.