Elena Eva без каких либо утончений в скобках : Он (если вы не знали)

Подумать только, как могут быть прекрасны бутоны нежно розовых пионов, выросших под теплыми лучами солнца, как много они таят в себе нежности и любви, что адресована каждому, кто однажды взглянет на них и вдохнет сладкий аромат их сущности. Медленно покачиваясь на ветру, они исполняют танец на фоне зеленых листьев. Мимо пролетают бабочки, демонстрируя свои необыкновенные крылья, украшенные в разноцветные наряды. Вся эта картина, виднеющаяся из окна деревянного дома, создавала кусочек рая в огромном многообразии мира.
Внутри того дома всегда царила тишина, отчего был слышен самый тихий звук, издающийся из недр земли. По правде говоря, мне нравился тот звук, эдакий стон из самой души моей планеты.
Что ж, Вы наверное уже догадались, что жителем того дома был я, человек, который однажды написал данный рассказ. Но речь в нем пойдет вовсе не о доме, а скорее о том, что в нем произошло.
На дворе тогда стояло лето, тополиный пух залетал в открытые окна и путался в волосах, а иной раз попадал прямо в нос, мешая сосредоточиться на пустом листе бумаги. Я тогда считал себя гениальным писателем, не написавшим ни единой главы, но отчего то абсолютно уверенным в имении глубоко зарытого таланта, который однажды обнажит лучи славы, и искупает меня в них. Но стоило мне сесть и сконцентрироваться на написании первой главы, как мысли тут же оставляли мою голову, а на смену им приходило уныние и долгие часы, проведённые за деревянным столом, который я изучил вдоль и поперёк, зная все зазубрины и изъяны. Одно грело мою душу, прекрасный вид из окна, открывающий таинства природы. Как приятно было наблюдать за гроздьями проснувшихся на рассвете волшебных цветов, созданных землей и вскормленных небесами. Названий их я не знал, что весьма радовало, ведь имя создаёт некое клеше, и лишает возможности просто быть тем, чем оно является. В час, когда солнце освещало первыми лучами сад, лепестки отовсюду дружно тянулись к нему, птицы, сидящие на ветвях, запевали утреннюю серенаду. Соседние дома утопали в густой зелени, отчего ощущал я себя единственным жителем планеты, будто лишь моему взору было доступно столь прекрасное зрелище.
Природа оказывала на меня по истине успокаивающее действие, оставляя мои мысли где-то очень далеко.
Однажды, проснувшись посреди ночи, я встал выпить воды и взглянул на часы. Было четыре утра. Сон успел покинуть меня за несколько минут бодрствования, но я всё равно лег в постель в надежде уснуть. Пролежав в темноте с открытыми глазами, как мне показалось целую вечность, я вновь встал и направился во двор, посмотреть на звёздное небо. Присев на ступени, я принялся с жадностью вглядываться в небеса, не пропуская ни единого мерцания на моем пути. Бывало, увесистые облака закрывали мне картину, но стоило мне прикрыть глаза, и представить их уплывающими вдаль, как в то же мгновенье поднимался ветер и уносил их прочь.
Внезапно созерцание мое было нарушено странным звуком, доносящимся с другой стороны дома, из моего прелестного сада, который насколько я помню, посещал я один.
Торопливо устремившись туда, я даже запнулся и упал, но разбитое колено не остановило моего пыла.
Прежде, я не видел его в тёмное время суток. На несколько долей секунд мне даже почудилось, что я оказался в чужом месте, пока в нос мне не ударил любимый запах, едва упавших цветов на травяной ковер. Оглядевшись вокруг себя, я уже подумал, что звук мне почудился, как боковым зрением я увидел силуэт. Обернувшись, я лишь успел заметить, как некто бросил что-то на землю, и побежал меж кустов в сторону соседних домов. Сперва я растерялся. Немного погодя, я пришёл в себя и подошёл поближе к месту преступления. Я оказался напротив моего окна, из которого я любуюсь чистой поляной. Но на этот раз, она была иной. Раскопанная земля была разбросана вокруг едва посаженного, молодого побега, недалеко от него лежала лопата и ведро.
Увиденное меня озадачило.
Приходящие мысли лезли друг на друга, создавая огромную кучу мусора в моей голове. Светало. На небе оставалась одна звезда. Я зашёл в дом, присел за стол, и взглянул в окно.
Всё изменилось.
Теперь мой взгляд был прикован к тоненькому, молодому деревцу, смотрящему прямо на меня. Зачем оно здесь? Кто его оставил? Почему? Вопросы вновь загрузили голову, но теперь окончательно решив поселиться в неспокойном разуме.
С того момента всё изменилось.
С каждым днём побег наполнялся силой, маленькие почки покрывали гладкую поверхность стебля, некоторые из них, уже перерожденными лепестками тянулись ввысь. К удивлению для самого себя я заполнил несколько страниц чернильными буквами, что изящно сплетались в предложения, порождая начало истории. По правде говоря, я понятия не имел, о чём будет повествовать мой рассказ, но какая-то внешняя сила направляла мои мысли в нужном направлении.
Дни сменяли друг друга.
Вид из моего окна менялся всё быстрее. Я походил на отца, что не успевает уследить, как молниеносно растёт его ребенок. Бывало взгляну на поляну, а там грациозно покачиваются на ветру гибкие ветви, усыпанные глянцевыми листьями, отражающими от себя солнечные лучи. И в один из таких дней я сел за стол, посмотрел в окно и замер. Передо мной раскинулась красная поляна на фоне голубого неба. Дерево было усыпано бархатистыми цветами, оттенка свежей, молодой крови, несколько лепестков покоились на влажной траве, мгновенье их жизни было утрачено навсегда. Я вышел во двор и глубоко вдохнул. Запах напомнил мне о чём-то знакомом, но я не мог вспомнить о чём именно. Присев под тенью пышных цветов, я погрузился в сон.
Мне снился пустынный берег с беспокойным, тёмным океаном. Я стоял босыми ногами на песке, и вглядывался в горизонт. Я будто ждал кого-то. Проснувшись, я ощутил беспричинное беспокойство, которое больше меня не покидало. Той ночью я уже не мог заснуть. Декорации сновидения сидели у меня в голове. Мне захотелось оставить их на бумаге:
«Когда я пришел, тебя уже не было,
Город покрылся тёмной пеленой и забылся в печали.
Я бродил меж сутулых домов и узких улочек, Завешанных синими пледами,
И там тебя не было.
Я искал тебя у океана, волны разбивались о скалистый берег, и лишь одна звезда освещала белую пену у моих ног.
Я возвращался вновь и вновь назад, оглядывался, словно ты шла следом,
А тебя там никогда не было.
Завтра, когда ночь накроет черепичную крышу, я вновь отправлюсь искать тебя.
И когда ты встретишься мне на пути, я поставлю этот момент на паузу,
И останусь в нём навсегда»

С тех пор я попадал в то сновидение каждый раз, стоило мне сомкнуть глаза. Декорации по прежнему оставались неизменными, тот же берег, шумный океан, и моё ожидание.
По видимому, я не относил себя к человеку глубоко мыслящему, долгие раздумья были не частым гостем в моей голове. Часами, я глядел на цветы без единой мысли, и дни посему пролетали крайне незаметно. Но то сновидение, как редкий и опасный вирус, поселилось в моей голове. Мне казалось, что это не прекратится никогда. За последнее время произошло множество необычных событий, которые выбили меня из привычной колеи размеренной жизни. Ночное происшествие с незнакомцем в моём саду, новое дерево, усыпанное странными цветами, назойливое сновидение, решившее окончательно свести меня с ума. Голова лопалась на миллионы маленьких осколков.
Ещё и мой дом стал разваливаться по частям. Сначала отошли оконные рамы от стен, после треснули стекла, неожиданно появилась плесень по углам комнат, к тому времени я уже ничему не удивлялся. Наряду со всем происходящим, моё сновидение набирало силу, я всё сильнее ощущал скорую встречу с тем, кого я беспричинно ждал, глядя вдаль тёмного океана.
Однажды утром я увидел признаки грядущей осени. Мой летний сад обнажил себя до гола, сбросив пожелтевшую одежду наземь. Хрупкие ветви судорожно подергивались на ветру. Прежде я не представлял, как на самом деле они далеки друг от друга. В густом зеленом одеянии они казались одним целым, но с приходом осени мое представление о них изменилось. Солнце, что прежде появлялось на рассвете, теперь пряталось под серыми, увесистыми облаками, отчего мне было довольно не просто отличить утро от вечера. А мой рассказ тем временем заполнял белые страницы, что так долго покоились на столе.
Он был о девушке, что жила в мире сновидений, но всем своим существом мечтала вырваться в реальность. Она искала множество путей, попадая тем самым в чужие декорации сна, и нарушая их естественный ход. В своём безудержном желании принять физическую форму жизни, она совершенно того не подозревая, завладела разумом молодого мужчины. Он был моряком. Вернувшись домой с дальнего плавания, он все еще грезил океаном, отчего видел его во сне каждую ночь. Она воспользовалась его одержимостью, и с каждым сновидением подплывала все ближе и ближе к берегу. Ведь это был один шанс на миллион оказаться в мире где день сменяет ночь а закаты раскрашивают небо цветами радуги, отчего она собрала всю свою силу и отправилась в путь. К сожалению она не знала, что исчезновение эфирного тела из мира сновидений не проходит бесследно. И для сохранения баланса меж двух миров человек, в чей сон вторглось эфирное тело, остается в своем сновидении и телом и душой, до тех пор пока обмен вновь не совершится.
По началу идея рассказа пришла ко мне неким таинственным образом, она просто попала в голову и я написал первые главы, а после стало понятно, что я был втянут в игру с самим собой и своим разумом. Происходящее вокруг перестало меня волновать. Я с нетерпением ждал окончания дня, чтобы поскорее заснуть и посмотреть, что на этот раз произойдет со мной во сне. Но там ничего не менялось. Я стоял на песке, глядя на бушующий темный океан и смиренно ждал, походя на пса, который послушно ожидает своего хозяина с работы. Но со временем это чувство стало доставлять мне удовольствие. Оно вызывало у меня привыкание, и дозу хотелось увеличить все больше и больше. Отчего я решил вообще не вставать с постели, чтобы сконцентрироваться непосредственно на сне. Но эта попытка не увенчалась успехом, так как стоило мне прекратить писать продолжение рассказа, как сила сновидения стремительно начинала сдавать позиции. Краски тускнели, океан походил на гладкое озеро и пропадало то самое чувство ожидаемой встречи.
Но как только я написал еще одну главу, все восстановилось.
Впервые, за долгие годы а может и десятки лет я испытал детскую наивную радость. Я сидел за столом, вокруг меня хаотично жили своей жизнью исписанные страницы, из окна виднелась разъярённая осень, но молодое дерево оставалось неизменно прекрасным. В красном бархатном платье оно покачивалось на ветру, спуская с себя прозрачные капли дождевой воды. Я помню в тот день я был очень счастлив.
Необъяснимое ощущение счастья сменялось глубокой печалью.
Я был поглощен историей до такой степени, что мне стал мерещиться шум океана, запах выброшенной на берег рыбы и морской бриз.
К тому времени я уже знал, что сам управляю дальнейшим ходом моих сновидений, отчего решил написать главу о встрече моряка и эфирной девушки, чтобы поставить на этом точку. Я представлял происходящее, словно оно было наяву и тут же записывал на бумаге. Вот она вышла из воды в прозрачном белом платье, её мокрые длинные волосы струятся по плечам, губы дрожат. В её взгляде он читает слепую одухотворенность. Он снимает с себя синий свитер и окутывает её спину. Она стыдливо улыбается и неожиданно для него прощается. Прощается?
Прощается?
Прощается?
Но как же так, спрашивал я себя. Неужели я не могу позволить себе оставить их вместе навечно? Я знал, что не могу. Моряк остался в своем сновидении на бесконечно струящуюся вечность, а она отправилась в земную жизнь, о которой ничего не знала. Поставив последнюю точку, я улегся в постель, наивно полагая что вновь увижу уже ставшее мне родным сновидение. Но этого не случилось. Я окунулся в крепкий сон с черным занавесом.
Следующим утром я проснулся со странным ощущением внутри. Я чувствовал что сегодня произойдет нечто волнующее, но в то же время я был абсолютно спокоен. Учитывая сколько чудных событий со мной произошло, я сомневался что меня сможет что-то по настоящему удивить.
Лил сильный дождь. Я глядел в окно.
Увидев приближающийся к дому силуэт, я улыбнулся. Я знал что это она.
Она.
Она.
Она.
В дверь тихонько постучали.
Я открыл дверь.
Она стояла в прозрачном белом платье. Её мокрые длинные волосы струились по плечам, губы дрожали. Она молча вошла и села в плетеное кресло, подобрав под себя ноги. Я снял с себя свитер и накрыл ей плечи.
Я было хотел произнести что-нибудь, но она опередила меня.
Уголки её рта медленно приоткрылись и она сказала: