Дикс : Утренняя каша

Каждое утро Катька варила Олегу сдобную кашку. Когда мог, он выбрасывал её в мусорку, но сегодня Катька сидела на кухне, точила когти напильником и потому кашу выкинуть не удавалось.

Олег вяло ковырялся в тарелке алюминиевой ложкой, делая вид что ест.
Катька подняла голову, чтобы взмахами кудрей разогнать кружащих над ней мух, и заметила что Олег ничего не съел.

- Э! Я не пОняла.. Слыш! Ты чё не ешь, хочеш сказать каша хуевая или чё? - вежливо поинтересовалась она.

- Я.. да нет, но каша.. ээээ - смутился Олег. Он начал набивать сдобную кашу в рот. Но язык будто парализовало, он болтался во рту как тряпка. А горло, по сигналу от подсознания, полностью перекрыло судорогой.

Катька не отрываясь смотрела на Олега. Её глаза налились кровью, и даже мухи разлетелись от греха подальше.
Олег испуганно косился на Катьку и продолжал набивать рот.
Ему удалось запихнуть в себя всю тарелку, но каша так и стояла в горле столбом.
Мышцы горла из последних сил сдерживали натиск биологических отходов, не давая им попасть в желудок.

Видя это, Катька цыкнула. Олег побелел как снег и звонко перданул. Его табуретка дала трещину. Пердёж расслабил мышцы горла и столб каши фатальным экспрессом понёсся на конечную станцию Желудок.

Достигнув пункта назначения, дьявольский экспресс пробил стену, вагоны налетели один на другой и из них посыпались груды зараженных покойников, в чёрных полиэтиленовых мешках. Токсичный ядерный могильник в желудке у Олега.

Он сразу же ощутил это в виде подскочившего давления, жара в груди и холодного пота на лбу.

Вся прочая еда, жившая в его теле, да и часть внутренних органов, решили покинуть тело, как крысы покидают тонущий корабль.

- Ой, мамочки - заскулил Олег и поднял руку, как на уроке. Катька отвлеклась от заточки когтей.
- Чего?
- Можно выйти?
- Куда ты нахуй выйти чего, мы на поезд сейчас пешкодрапом, хуле ты время тянешь! - рявкнула ведьма и продолжила со свистом шлифовать свои кривые когти.

Олег решил покорно ждать. Он уставился на фото Михаила Боярского, стоявшее на холодильнике. Катька всегда говорила, что это единственный настоящий мужик в их доме.
- Боярский.. - скулил тихонечно Олег - помоги, Боярский.

Искусственный холодильник ЗИЛ забрыкался, застучал, выстрелил и заглох. Боярский повалился лицом вниз.

Олег поднялся и пошёл на трясущихся ногах, чтобы поднять фотокарточку. Но в это время гражданская война в его утробе достигла своей кульминации - последние рубежи обороны ануса прорвало. Всё содержимое Олега устремилось наружу, подобно пассажирам московского метро в час пик.

Олег упал и закрутися вокруг себя как шутиха, высирая собственные внутренности. Катька ошалело следила за этим процессом.

Когда вращение прекратилось, от Олега осталась только кожа и бледное лицо с торчащими как у ежа волосами. Пустые голубые глаза смотрели вникуда.

Катька осмотрела засранную кишками и кровью кухню, и цыкнула зубом.
- От мужики ебать пошли, кормишь их стараешься, а они все норовят изгадить! Ну как тут с этим жить!

Чертыхаясь, она подняла шкуру Олега и вытерла ей пол. Затем нашла дырку жопы и стала надувать ее ртом.

Олег быстро приобрел свою прежнюю форму, даже стал выглядеть более упитанным. Катька завязала сфинктер узлом и завернула внутрь как пупок. Посадила Олега за стол.

Теперь, без костей и мышц, он не мог говорить и лишь молча косился на нее.

- Ни-чё - скрипела Катька вернувшись к заточке когтей. - Щас на пляж пойдем. Ты больше эта.. не дури, поэл?

Олег в знак согласия мигнул.