Корень Белкина : Эдельвейсы

любой колодец не безграничен,
проложат новый железный путь,
взлетят в последний раз стаи птичьи,
когда? - не знаю.. когда-нибудь.

Журавль застынет обычной палкой,
с ведром пробитым, до белых жил
побеги трещин, снесут на свалку,
и будто нЕ был, не бЫл, не жил.

И лёд на стенах стеклянной крошкой
с глухим ударом падёт на дно.
Дай докрутить мне ещё немножко
своё немое ч/б кино.

Ещё сквозь скалы прут эдельвейсы,
и тонкой змейкой ползёт вода,
кричу я птице - лети - напейся,
она смеётся - не до тебя.

В горах темнеет. как выстрел, - быстро,
не понимаешь - жива - мертва.
А я не смею взлететь за птицей -
не по размеру даны крыла.

Не по размеру земля и небо,
они большие - дождинка я.
Мне при рожденье забыли веру
в себя в нагрудный вложить карман.