Шева : Синдром беса

Когда ЭТО вселилось в него, Глеб уже и не помнил.
Наверное, где-то ближе к сорока.
Казалось бы, пятнадцать лет женат, семья, быт, - всё налажено. Чего и куда что-то менять?
Ан - нет.
Причём ничего вроде и не предвещало.
Работали вместе, рука об руку, можно сказать. Ну, отмечал про себя, что миловидная, симпатичная. Волосы роскошные. Копна целая.
Тоже - супруг, ребёнок.
А потом у Татьяны случилось что-то. В семье.
С мужем не поладила, скорее всего.
Как-то после работы задержались немного, Глеб и увидел, как Татьяна плачет тихонько в закутку.
Подошёл, начал расспрашивать, успокаивать. Гладить по волосам, ненароком рука опустилась ниже…
Пуговичка у неё на кофточке еще не ко времени расстегнулась…
Стали встречаться. Изредка. Потом - чаще.
А потом Глеб, как честный человек, решил, что должен, нет - просто обязан жениться.
Развёлся.
И тут же женился. На Татьяне.
Приятно - новая жена на десять лет моложе. Чувствуешь себя…как когда-то.
Года три прошло.
Появилась у них в отделе новая дивчина, Тамара.
Не замужем. Но с ребёнком. Но ребёнок где-то далеко, у мамы.
А Тамара - здесь.
С высокой, налитой грудью, осиной талией. С такими ножками - глаз не оторвать.
И метко стреляющим взглядом зелёных, будто всё время смеющихся глаз.
Задержались как-то после работы…
Такие толстые, как виноград «дамский пальчик», соски Глебу в жизни не попадались.
Ласково так губами сжимаешь, трогаешь языком, - и чувствуешь, как тело в твоих руках со стоном расслабляется… Будто тает.
Через полгода Глеб, как порядочный человек, решил, что он должен жениться.
Развёлся с Татьяной.
Женился на Тамаре.
Приятно - новая жена на пятнадцать лет моложе.
А потом, - жизнь так сложилась, перешёл на другую работу.
Удачно. Солидная организация. Хорошая должность. Куча народу в подчинении.
Среди народа Аня, конечно, выделялась.
Ну, очень заметно.
Красотой, молодостью, свежестью.
Да чего уж там, - и ростом. На голову выше Глеба.
Но на Глеба сверху вниз не посматривала. Наоборот, иногда в её смеющихся глазах такие чертенята или бесенята пробегали, что Глебу становилось не по себе. Сладкая такая дрожь пробегала.
Нет, ну понятно, что тяга сразу возникла. Хотя - скрывал, таился, не показывал.
А через полгода - как прорвало плотину.
Ну и что, что Аня была замужем?
Он же тоже не холостой!
На работе - завал, много сверхурочной работы, приходилось после работы прихватывать, оставаться.
Иногда допоздна.
Вместе.
Упросил завхоза, - поставили в кабинете диванчик.
Небольшой, но удобный: не продавленный, упругий, широкий, в смысле - глубокий, расцветка весёленькая.
Коротковат, правда, чуть-чуть: для него - в самый раз, а вот…кто повыше, - ну, везде есть выход: кладёшь одну ногу на спинку дивана, или обе - на плечи…
Нормально.
А через год Глеб вдруг решил, - да чего его мучиться, на диванчике-то?
Как человек, воспитанный в лучших традициях старой интеллигенции, он должен жениться!
И развёлся с Тамарой. И Аня со своим развелась.
И поженились они.
Приятно.
Когда жена на двадцать лет тебя моложе.
Но жизнь-то идёт. Можно сказать - плывёт.
А всё, что течет, - всё меняется. И откуда-то с верховьев появляются новые люди, новые кадры.
Еще моложе.
Лена только-только закончила институт. Но что они после института знают? Молодо-зелено.
Посадил в приёмной, возле себя. Чтобы легче учить было.
Аня недовольно фыркала, конечно, но объяснил, убедил, - мол, оптимизация организации производственного процесса.
А потом, глядишь, незаметно и процесс пошёл. В нужном направлении.
Диван ой как пригодился!
А там и время подошло. Сказать самому себе, - Ну, ты же, как человек твёрдых моральных принципов понимаешь, что просто обязан!
Развёлся с Аней.
Женился на Лене.
Приятно - новая жена на двадцать пять лет моложе.
Греет.
Не жизнь, а сказка.
Но когда всё время в молочных берегах и кисельных реках, оно тоже…
Приедается со временем.
Хорошо, на днях на практику молоденькая студентка пришла. Прямо птенчик неоперившийся.
Тут разница, пожалуй, к тридцати пяти годам подбирается.
А ведь уже седина в бороду…
Казалось бы, - окстись, Онаний, рёбра побереги.

Глеб Иванович огладил клинышек бородки, почесал горло, потянулся, зевнул и хмыкнул, - Да…а ведь и так могло бы быть, но слава Богу, пронесло. Переболел.
И взглянув на суетящуюся возле плиты погрузневшую за тридцать лет семейной жизни жену, разговаривающую то ли с само собой, то ли с ним, вспомнил вдруг подобный разговор Верещагина с женой в «Белом солнце», - когда каждый глубоко на своей волне.
Довольно подумал, - А всё почему? Потому что - честный человек! На фига разводиться, если можно…и не разводиться?
И иметь ЭТО.
Без ненужных хлопот.
С дурацкими, бюрократическими записями в паспорте.