Игорь Скориков : Обезьяньи яйца

Тератологическая история



(Фантазии на тему повести М.А.Булгакова «Собачье сердце»)





Пролог

«Яйца» (eggs) - слово из профессионального сленга врачей гинекологов. Оно обозначает яичники, - парные женские половые железы, расположенные в полости малого таза. Выполняют генеративную функцию, то есть являются местом, где развиваются и созревают женские половые клетки - яйцеклетки, а так же являются железами внутренней секреции и вырабатывают половые гормоны (эндокринная функция, влияющая на внешний облик женщины).(Авт.)



* * *

«29 декабря 1925 г. В.Н Розанов (хирург, делавший аппендэктомию и резекцию слепой кишки Сталину, главный консультант больницы ОГПУ) вместе с директором больницы Молоденковым отправляет в Институт Экспериментальной Эндокринологии специальное уведомление: «В ответ на № 2022 Боткинская больница сообщает, что ей желательно иметь на год количество обезьян до 50 штук. Породы желательно более крупные: гаймандрины, павианы, хотя бы 2-х шимпанзе. Обезьяны нужны для экспериментов над ними и для трансплантации желез внутренней секреции людей».

Олег Шишкин.

«СЕКРЕТНЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТЫ»

(«Погоня за омоложением» - http://tonos.ru/articles/3322)

* * *

Сергей Александрович Воронов (русский иммигрант во Франции, врач, 12 июня 1920 г. впервые пересадил железы от обезьяны человеку) высоко оценивал их как источник «запасных частей». «Обезьяна как будто выше человека по качеству своих органов, по физической конституции, более сильной и менее запятнанной дурной наследственностью: подагрической, сифилитической, алкогольной и проч.», – писал он.

Олег Шишкин.

«СЕКРЕТНЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТЫ»

(Погоня за омоложением - http://tonos.ru/articles/3322 )

* * *

«Совместная работа Воронова и Иванова подтверждает гипотезу Шишкина о том, что целью опытов было омоложение. Стареющие большевистские лидеры, чуть ли не религиозно верящие в науку, широко пользовались методами омоложения. Кремлевские доктора экспериментировали с разными техниками: вживление обезьяньих желез, вазектомия, операции Стейнаха, использование вещества (гравидана), извлеченного из мочи беременных женщин и т.д. Такие известные личности, как Горький, Луначарский и многие другие неоднократно проходили одно или несколько таких курсов лечения. Но если моча была более или менее доступна, то обезьян не хватало. Поэтому кремлевские мечтатели нуждались в ком-либо вроде Иванова, чтобы его можно было отправить в Африку, а затем организовать обезьянью ферму где-нибудь на южных границах своей империи. Но поскольку обезьяньи железы так бы и оставались недоступными для широких масс, - которые в не меньшей степени желали омоложения, чем политическая элита - требовалась подходящая идеологическая маскировка для обезьяньего дела. Иванов с его воинствующим атеизмом был как раз к месту».

По материалам статьи A.Etkind, "Beyond eugenics: the forgotten scandal of hybridizing humans and apes", Stud. Hist. Phil. Biol. & Biomed. Sci., 2008, v.39, pp.205-210.



* * *



- Я вам, сударыня, вставляю яичники обезьяны, - объявил он и посмотрел строго.

-Ах, профессор, неужели обезьяны?

- Да, - непреклонно ответил Филипп Филиппович.

- Когда же операция? - бледнея и слабым голосом спрашивала дама.

- "От Севильи до Гренады..." Угм... В понедельник. Ляжете в клинику с утра. Мой ассистент приготовит вас.

- Ах, я не хочу в клинику. Нельзя ли у вас, профессор?

- Видите ли, у себя я делаю операции лишь в крайних случаях. Это будет стоить очень дорого – 50 червонцев.

- Я согласна, профессор!

М. А. Булгаков. « Собачье сердце».



Глава 1



- Чи-чи-чи-чи-чиии! Сдохну я скоро в этом вонючем зооцирке! Жара такая, что шерсть плавится на загривке, и ошейник растер до крови места комариных укусов. Арик, - сволочь смотрительская, воду не несет уже второй день! В открытую пасть все время норовят влететь две зеленые мухи. А этой гниде, которая зверинцы придумала, - я бы в ноздри железное кольцо вставила и целыми днями по клетке таскала всю его оставшуюся жизнь!

- Люди добрые, но как же я в детстве танцевала сальсу в шапито! Гастроли, гастроли, мне сам начгоскомцирк большое будущее пророчил, да из-за кризиса все и развалилось на части! Плакать осталось! Шея болит нестерпимо, и будущее мое представляется мне совершенно отчетливо: завтра появятся не шее язвы, и, спрашивается, чем я их буду лечить? Зимой хотя-бы переведут в теплый обезьянник, подохнут кусючие мухи, - и можно, зарывшись в теплую солому, переждать воспаление. А теперь куда пойдешь? Не били вас сапогом? Били. По голому заду от Арика получали? Кушано достаточно. Все испытала, с судьбой своей мирюсь, и если плачу сейчас, то только от физической боли и зноя, потому что дух мой еще не угас... Живуч обезьяний дух. Но вот тельце мое изломанное, битое, надругались над ним люди достаточно. Ведь главное что, - как затянул ошейник, гад, - на последнюю дырочку. Под шерстью растерло, и защиты, стало быть, для шкуры нет никакой. Я очень легко могу получить заражение крови, а, получив его, я, граждане, подохну в муках. С сепсисом полагается лежать в ветлечебнице и антибиотики получать четыре раза в день, а кто же меня, одинокую макаку, будет досматривать, Арик, что - ли? Начнутся осложнения, поползу я на животе, ослабею, и любой спец усыпит меня насмерть. А смотрители из зооцирка ухватят меня за ноги и выкинут на телегу...

Смотрители из всех трудящихся - самая гнусная мразь. Человечьи очистки, самая

низшая категория. Ветеринар попадается разный. Например - покойный Стас с Шулявки.

Скольким он жизнь спас. Потому что самое главное во время болезни перехватить кус. И

вот, бывало, говорят старые макаки, принесет Стас с рынка связку, а на ней до трех

бананов. Царство ему небесное за то, что был настоящая личность, частный

ветеринар, а не коновал из Районной ветлечебницы. Что они там вытворяют в Райвете

- уму обезьяньему непостижимо. Ведь они же, мерзавцы, из гнилых бананов суп варят, а те, бедняги, ничего и не знают. Бегут, жрут, лакают. Иная шимпанзенка попадет по случаю в дом, к какому - нибудь олигарху, ну, правда,наш «новый украинский» ее в чистую отдельную комнату посадит. Да ведь сколько за это жилье ей издевательств надо вынести. Ведь он ее не каким-нибудь обыкновенным способом содержать хочет, а подвергает детской «любви». Эти его дети, между нами говоря... Хоть и живут богато, и все с дорогими игрушками. Да... Прибежит шимпанзенка, а они соберутся гурьбой, и давай в нее мандаринами швырять. Больно! А мандарины у обезьяны, как известно, - единственное утешение в жизни. Дрожит, визжит, а лопает... Но ей разве такое обхождение не обидно? У нее и гордость, какая - никакая имеется, вот она, вот она... Бежит, спасается к себе в комнатушку. Лапы в синяках, в животе дует, потому что шерсть на ней вроде моей, а жилетку она носит холодную, одна кружевная видимость. Гордый бизнесмен смотрит на своих деток – разбойников, лыбится, и думает, - пришло мое времечко! Я теперь депутат, и сколько ни накраду - все на женское тело, на Куршавель, на вискарь. Захочу, - крокодила заведу! Потому что наработался я в молодости инженером достаточно, - пусть хоть детки мои повеселятся. Будет с меня, а загробной жизни не существует.

Жаль мне ее, жаль! Но саму себя мне еще больше жаль. Не из эгоизма говорю, о нет, а

потому что мы действительно не в равных условиях. Ей-то хоть дома сытно, ну а мне, а

мне... Куда пойду? Чи-чи-чи-чи-чиии!..

- Фить! Фить! Чича,Чича! Иди ко мне!

- Иди сюда, маленькая, - напротив клетки возвышается гламурного вида почтенная

мадам и засовывает сочный персик в дыру сетки - рабицы.

Сзади нее шатается уже с утра «синий» Арик с двумя «Немировскими». Он кивает и

икает одновременно.

Мадам очень подходит дорогой костюм от Жан Даниель а вокруг статной фигуры витает

сладковатый кокон из сандала, пачули и еще чего-то больничного. Они сегодня

завтракали бисквитами , они - величина мирового значения благодаря яичникам –

женским половым железам. Ближе - яснее - госпожа. А вы думаете, я сужу по

костюму? Вздор. Брючный костюм теперь очень многие мадам носят. Правда, качество не

такое, об этом и говорить нечего, но все же издали можно спутать. А вот по глазам – тут уж и вблизи и издали не спутаешь. О, глаза значительная вещь. Вроде барометра. Все видно у кого великая сушь в душе, кто ни за что, ни про что может ткнуть сапогом в зад, а кто сам всякого боится. Вот последнего холуя именно и приятно бывает схватить за волосы. Боишься - получай. Раз боишься - значит стоишь... Чи - чи...

"Чича" она назвала ее... Какая она к черту "Чича"? Чича – это значит веселая, упитанная, авокадо жрет, в шапито выступает, а она лохматая, тощая и паршивая, во рту пересохло, - заключенная макака. Впрочем, спасибо на добром слове. Зачем, спрашивается, принесло ее в этот виварий? И что это она там держит в другой руке? Клю-чи-и!! Чи-чи-и!!! Ключи от моей клетки! Мада-а-ам, - ножки ваши вечно буду целовать, я все поняла! Вы пришли забрать меня к себе, подкупили смотрителя,- я на все почти согласна, - только вытащите мое макакачье тельце из этого концлагеря!

И сбылось! Через минуту Чича вгрызается в божественный прохладный персик на коже

заднего сиденья «Мерседеса», дрожа от удовольствия, предчувствия и кондиционера.

Скоро они останавливаются возле стеклянного подъезда, над которым красуется

золотом МЕГАСТАР - РЕЗУСШОУ & ГИНОМЕДИКАЛ. И ниже - Клиника доктора медицинских наук, профессора В.В. Воздвиженской. На фоне рисунка райских кущей сияет слоган – «Мы знаем, как взять у природы и подарить женщине новую молодость!»

Дверь открывает волнующийся молодой человек с красивыми глазами в лазурном медицинском костюме, и с блестящим фонендоскопом на шее.

- Здравствуйте, Виктория Викторовна! На вас такой симпатичный костюмчик сегодня... О Боже, а что это за несчастье шерстяное? Да у нее опухоль на шее, - какая гадость!

- Никакая это не опухоль, Василий Францевич. Это - воспаление от ошейника. Бедняга

натерпелась в зооцирке. Обработайте, пожалуйста, бетадином и в прохладную комнату ее.

- Как это вам удалось, Виктория Викторовна, заполучить такую смирную и дистрофическую макаку, - она что, из цирка сбежала? - спросил Василий, намыливая

Чиче холку и благоухая накрахмаленной шапочкой веселенькой расцветки в синих

попугаях.

- Водкой! Да! Единственным способом, возможным в обращении с существом,

которое должно было ее кормить и чистить клетку. Уговором ничего поделать нельзя

с такими людьми, на какой бы ступени развития они ни стояли. Это я утверждала,

утверждаю и буду утверждать. Большинство доброхотов напрасно думают, что уговор

им поможет. Нет, уговор совершенно парализует нервную систему с похмелья.