Эр.Вэ. : Про Клаву

Семейные истории - они как балет, если их не исполнять, пропадают почем зря. Бывает, родительский секрет хранится десятилетиями в тайниках памяти, а потом неожиданно всплывает, разбухший и обросший тиной, точно утопленник. А то и нет: зацепится за какую-нибудь корягу и шито-крыто. Боюсь, мне уже никогда не узнать, как мой дед сумел выбраться из окружения или при каких обстоятельствах отец лишился двух передних зубов, да и я помалкиваю про ребенка в Челябинске. Но вот про дефлорацию тети Клавдии Михайловны знаю чуть ли не с рождения.
Первую палку тетке кинули поздновато. К тому времени девочки из ее ПТУ перееблись не только с мальчиками из соседнего, но и с преподавателями обоих училищ. Клава же все щемила в ожидании каких-то мене-текел-фарес, читала на ночь Мопассана и воротила нос от учеников слесаря с красивыми железными перстнями в форме черепа. Подружки прозвали ее последней из могикан и пестовали клавину девственность, как не берегли раньше свою собственную. Всякий раз, узнав про предстоящий клавин выход, они придирчиво расспрашивали, с кем та идет на свидание, куда и, собственно, зачем.
- Ты же не собираешься ему давать? Этому прыщавому ублюдку? - надменно вопрошали они, подразумевая очередного выпускника МГИМО, топтавшегося под окнами их ПТУ c революционным цветком и билетиком на галерку.
- Да нет, мы в консерваторию..., - застенчиво сообщала Клава, краснея при мысли, что студент будет весь концерт теребить ее коленку потной пятерней и сладко сопеть, заглушая музыку хроническим синузитом.
- А-а, - прыскали в кулак подружки, - ну-ну, пиздуй. Бахи тебе в руки!
И вот неожиданно нарисовался будущий первый. Даже непонятно, откуда взялся (точно не из консерватории), но сразу произвел впечатление. У него были симпатичные морщинки вокруг глаз, бойцовские плечи и начальственный голос. Мало того, что вуз был им успешно пройден за удивительно сжатые сроки, он и сам успел поучить военному делу новобранцев в дружественной африканской стране, которой настойчиво помогал Советский Союз.
После пары-тройки дежурных реверансов, новый кавалер потащил Клавдию в КПЗ - Киевский пивной зал. Она и не подозревала, что в одном месте водится столько пива, мужчин и креветок.
- А ты видела, как разворачивается в пустыне бригада танков? – строго спросил будущий первый после литра "бадаевского".
Клава деликатно отхлебнула глоточек мочегонного пойла и отрицательно мотнула головой, пытаясь припомнить батальные сцены из польского хита "Четыре танкиста и собака", на просмотр которого ушло полдетства. Но вспомнила только красавчика блондина. Кажется, собака его и была. Или грузина? Ну неважно...
- Так, - недовольно сдул пену со второго литра ее ухажер, - А сколько танков в бригаде, хоть знаешь?
Стыдно, но в клавином ПТУ этому не учили - она готовилась в косметички. Зато умела технично давить прыщи и уже стояла "на бровях" в парикмахерской, отрабатывая летнюю практику.
- Во, темнота! Надо бы восполнить пробелы, - оживился танкист. - Только лучше где-нибудь в другом месте... слушай, а давай, к тебе махнем?
Будучи обремененным семьей, он никак не мог маневрировать у себя, а клавины родители имели обыкновение коротать вечера у телевизора и отрывались от него только по выходным. Поэтому решено было встретиться в субботу утром, когда папа-мама отправятся осеменять свои шесть соток.
- Не забудь, в десять нуль-нуль. Буду как штык! - проводив до подъезда и накарябав тайнописью адресок в своей записной книжке, напутствовал Клаву поклонник.
Субботы и неминуемой уже дефлорации ждали всем ПТУ. Клава нервничала, чувствуя, что затевается какое-то необычное дельце, перечитывала впопыхах "Милый друг" и одолжила у одной девочки атласный лифчик.
Танкист, как и обещал, явился минута в минуту - родители строевым шагом топали к автобусной остановке, а Клава в розовом бюстгалтере металась от окна (не забыли ли чего?) к двери (придет ли?).
Под увлекательный рассказ, как четыре араба за шесть часов захуячат саперными лопатками окоп для танка, милый друг вскрыл принесенную чекушку, хватил стопку и решительно притянул девушку на диван.
- Ты ведь, знаешь, детка, в жизни человека всегда есть место подвигу, - мурлыкал бывший наставник учебного взвода, шаря руками по Клаве - только это место надо отыскать....
Он уже нащупал ее теплые сиськи и энергично мял их, пренебрегая импортным лифчиком, как раздался телефонный звонок.
- Ну, - дышали в трубку подружки, - И как? Больно тебе? Или уже хорошо?
- Да ничего, - уклончиво отвечала Клава, - позвони через полчасика, сейчас не могу разговаривать.
- Во-ооот, - под шумок продолжал орудовать лейтенант запаса. Ловко содрал никчемушную арматуру и подбирался к молнии на юбке, - а дизельное топливо, между прочим, тоже розового цвета, чтоб ты знала.... или еще бывает зеленого... Слушай, а тебе, кстати, можно сегодня?
- Нет, - на всякий случай пролепетала та, понятия не имея, о чем идет речь.
- Ага, - по-военному быстро смекнул клавин ёбарь, - нужен гандон! Или на первый раз обойдется? Ладно, посмотрим, как дело пойдет...
Дело пошло туговато - лишать человека невинности это не окоп рыть чужими руками. Танкист аж употел продираться сквозь клавины визги, плеву и общее сопротивление организма..... Ну, прорвался, конечно, хуле, с боем. Жаль только, гандоном так и не воспользовался. Мой кузен получился редкостный уебан.