Ирма

Немолодой мужчина Анатолий мечтал о дочке. Долго искал, нет, не ту самую единственную, а самку с широкими бедрами, грудью налитой, икрами крепкими, лоном плодородным. Пусть без хороших манер, но без дурной наследственности. Не важно – блондинку, брюнетку, рыжую;...

Лора Палмер так и не научилась управлять огнем и вышла замуж за пожарника. Лора стрижется коротко. Держит привязанный на шее телефон морга, когда ее нет дома слишком долго. Лора чувствует себя сплошным ожогом. Кое-где обуглилась. Побелела. Покрылась прозрачными пузырьками....

В Лерочку вселился злой дух, – так говорит бабушка. Русая курчавая головка вместе с розовым слоником в пышном хвосте раскачивается в разные стороны. Девочка колотит кулачками в кожаное сиденье, трясет ножками в белых гольфиках и коричневых сандалиях, подпрыгивает....

«My girl, my girl, don't lie to me,
Tell me where did you sleep last night»*


Молодая и красивая Кортни Лав играет в фильме про зомби. Быстро вживается в роль стриптизерши из пыльного канзасского бара. После заката садится на шпагат, виснет обезьянкой на шесте, трясет колючими блестками, фальшиво улыбается губами в стразах....

Юля поэтизирует секс. Ни за что не назовет член хуем, а свою любимицу пиздой. У Юли все воздушно и красиво. «Я люблю заниматься с тобой любовью» вместо емкого — «Отличная была ебля». Между ног Юли поющие морские раковины, розовеют кораллы, на лепестках канны роса, по весне черри блоссом....

А еще у него умерла кошка, трехцветная Сонька. Ей было то ли одиннадцать, то ли двенадцать лет, почти старушка. Она смотрела на мир сквозь стекло лоджии, клацала на воробьев и других птичек божьих зубами, обгрызала тюлевые занавески и листья фиалок, фыркала на солнце, провожая ленивым взглядом проплывающие облака, смену дня и ночи....

Дорогому Р. К. с любовью и мерзопакостью

В доме без дверей я живу или существую. По ночам здесь холодно, мерзко и одиноко, а дни бесконечны и невыносимы. Снежный январь в мае. Промозглый октябрь в июне. Топи гнилого болота иссушенного пустыней сердца....

Люси отбрасывает вязание и в зубах ковыряется спицей. Спица скрипит и царапает нёбо. Люси же хочется проткнуть насквозь небо: из него посыплется пятнадцать футов чистого белого снега.
— Где моя скромница Мона? – спрашивает у глиняной уточки-солонки....

Они сидят в одном из тех дешевых придорожных кафе с яркой неоновой вывеской, парой-тройкой фирменных блюд, высокими табуретами и тесно стоящими столиками с клетчатой клеенкой. На плите подгорает кофе, толстый и громкий, как и полагается управляющему, кричит на маленького официанта и впавшую в транс пожилую кухарку....

Город мой — совсем обычный город. В нем все что-то делают, куда-то спешат, за чем-то гонятся, но редко куда успевают. Его несложно отыскать на карте, но легко заблудиться в трех соснах тщедушного леса. Здесь все следят друг за другом, но никому, ни до кого нет дела....