Накал был болен желтизной,
вольфрамовая нить
всё объявляла странным сном.
Не в силах объяснить
своё стремление глазеть
на бытиё стены,
на пола брошенную сеть,
на дни, что сочтены,
на потолка белёсый нимб,
на стул, как есть, дешёв -
жил человек, и, рядом с ним,
жила мечта ещё....

Огромна жизнь – её пространства крепко сшиты
из лоскутов материков и океанов,
на поле плещется нескошенное жито,
уходят в плаванье по морю капитаны.
В небесном храме гулы авиамоторов:
«Жизнь велика – и велики её просторы…»

Жизнь, что забвение – сладка и необъятна,
у человека на устах она застыла
сладчайшим мёдом....

Настанут дни, когда меня сочтут
лета и вёсны человечьей цифрой,
затянет вечность, словно песню, жгут
вокруг всего, что есть. Влекомый шифром
загадки неразгаданной строки -
рождённою вселенской катастрофой,
не вспомню я того, кем раньше был -
став логосом, ( по-русски, просто, словом)....

Есть мнение, что, нынче, надо
модификацией IPad-а,
последней версии, владеть,
чтоб оторваться от грудей-
сосцов властительного Word-а,
чтоб независимо и гордо
творить в писательском труде.

Но я не верю сплетням этим,
читатель, если ты заметил,
мне, проще заточить перо,
и наблюдать за той игрой,
в которой приз за мыслей кашу
«возьмёт», допустим, Штирлиц Саша....