Опизденеть!

Автор: Лев Рыжков Этим летом Тата впервые побывала в Турции. Мама из соображений экономии не поехала. Для надзора за девятнадцатилетней дочерью отправила папу.
Через неделю они вернулись счастливые, но не загорелые. Оба предпочли не делиться с мамой подробностями об отдыхе. Обошлись общими фразами.
Конечно, и подружки спрашивали:
- Как, Тата, отдохнула?
Тата отвечала, не вдаваясь в подробности, коротко и сухо:
- Опизденеть!
***
Татин папа очень хотел в Турцию. Весь год он зарабатывал деньги, горбатился, соблюдал сухой закон. Но теперь, наконец, мог оторваться на полную катушку. И, раз речь зашла о катушках, съехать с них в полном своем праве.
Бухать и радоваться жизни папа начал уже с порога аэропортовского дьюти-фри. Себе он купил виски, дочке – теплого и слабого пива. Папа был так охуительно рад предстоящему недельному разгулу, что ближе к концу полета прошелся по салону вприсядку, напугав всех пассажиров.
В Турции оказалось очень жарко. Папочка на пляж не пошел. Он допил виски и, прямо в одежде и обуви, забрался под покрывало, чтобы подрыхнуть. Перед сном дал Тате десять долларов:
- На мороженое!
И захрапел.
Тата переоделась в купальник и пошла на пляж. Она зашла в воду по колено. Море оказалось чистое, но было много медуз. И Тата вернулась на берег.
А вскоре она нашла, куда потратить десять долларов. Именно столько стоила прогулка на катере вдоль берега Средиземного моря.
Берег оказался красивым. Тата стояла у бортика и любовалась пейзажами. Но недолго. Потому что совершенно неожиданно она почувствовала удар в спину. А потом уже летела в воду.
Когда вынырнула, услышала еще один «бултых». Увидела, как из воды показывается голова какого-то парня. Тот что-то ей говорил, даже кричал. Но язык оказался непонятным. Из-за квакающих интонаций и картавого «эр» Тата поняла, что парнишка – француз.
С борта кинули спасательный круг. Но парень показал в сторону теплохода средний палец. Моряки поматюкались по-своему в мегафон, а потому катер уплыл. Тата тоже не хотела, чтобы ее спасали. Тем более, что до берега было вроде бы недалеко…
***
Однако когда они доплыли, успело стемнеть. Тата чувствовала сильную усталость. Да тут еще и француз набросился, стал слизывать своим языком с Татиной кожи соленые капельки. А потом приступил к куннилингусу.
Тата уже догадывалась, что он ее специально с катера столкнул - познакомиться хотел. Да и пьяный был. Тате, когда он ее лизал, было сначала щекотно, а потом приятно.
Она так и не поняла, как звали француза. Впрочем, и он Татиным именем не интересовался. Зато он достал из плавок гондоны. Со значением показал их Тате, а затем стал надевать куда положено. Тата покраснела. Но отказывать французу не стала. Тем более что участок берега у них оказался уединенный, между скал.
Француз оказался ёбкий. Секс окончательно измотал Тату. И она заснула…
Когда проснулась, лягушатника уже не было. И Тата, прыгая босыми пятками по камням, отправилась искать отель.
Когда она шла вдоль дороги, остановилась иномарка. Там сидело два смуглых, улыбчивых мужика. Они жестами велели Тате садиться. Тата не хотела - уж очень они были похожи на хачиков. Она попыталась рассказать им, что заблудилась.
Мужики кивали, говорили:
- Наташа! Хорошо!
А потом один из них с улыбкой передал Тате бутылку с бухлом.
- Ракия! – сказал он.
Тата выпила несколько глотков. Машина ехала плавно, и Тата сама не заметила, как ее укачало. Да и мужики вроде попались не страшные.
Проснулась она не в отеле. «Хачики» грубо трясли ее. Один из них схватил Тату за руку и поволок за собой. «Совсем охуел!» – подумала Тата. Попыталась сопротивляться.
Но «хачик» на нее замахнулся, и Тата подчинилась. Ее привели в комнату, бросили на кровать. А потом стали ебать. Делали это с резинками и достаточно вежливо. Это несколько примирило Тату с действительностью.
Потом Тата решила уйти. Но «хачики» не отпускали. Прокричавшись на своем гортанном языке, они заперли ее в комнате. Тата громко материлась и колотила кулаками в дверь.
Та, наконец, открылась, и зашла какая-то девчонка. Ее звали Люся, она была с Украины. Люся рассказала Тате, что находятся они в городе Стамбул, в бандитском притоне. Бежать не стоит и пытаться. Надо давать, кому прикажут, и не вякать. Тата задумалась о том – поднял ли папа тревогу в отеле? И вдруг поняла, что вряд ли…
***
Хавка здесь была сносной, телек тоже смотреть давали. К Тате водили каких-то стариков и толстяков. Клиентами они были непривередливыми, кончали быстро. Некоторые старикашки так даже и залазить на Тату не пытались. Постоят в сторонке, подрочат - и до свидания.
Но на пятые сутки ей попался особый клиент. Люська по-честному предупредила ее о старых злоебучих развратниках. Этот, щуплый и жилистый, был как раз из их числа.
Тата сразу же поняла, что пиздец, как с ним намучается.
Сначала он хотел нассать Тате в рот. Когда она послала его на хуй, ощерился и приказал вставать раком. Пытался протолкнуть свой вялый хуй Тате в жопу. Хуй у старикашки был таким вялым, что казался куском теста, которое повалялось на полу парикмахерской.
Тата опять послала его на хуй. Старый мудак не понимал и что-то орал. Рожа у него покраснела, сам он задыхался и размахивал руками. Потом полез душить Тату. Вот тут-то она испугалась. Оттолкнула деда, а тот возьми, и упади...
Когда дед перестал дышать, Тата поняла, что спорола косяк. И тут же сообразила, что она с дедом – примерно одного роста. К тому же тот пришел в бейсболке и темных очках. Тата быстро переоделась в его штаны, футболку, надвинула кепку козырьком на лицо. Получилось плохо, потому что под кепку же она спрятала и свои длинные волосы. Со стороны могло показаться, что бейсболку натянул на башку интеллектуальный инопланетянин. Тата как могла скрючилась, зашаркала ногами, склонила голову. Очень боялась того, что дед не расплатился заранее, и сейчас доебутся «хачики».
Но пронесло. Не доебались. Отойдя примерно на квартал, Тата ускорила шаг. В чужом городе ей было страшновато. К тому же с нее то и дело спадали дедовы треники. Прохожие турки ржали, улюлюкали и подзывали Тату к себе. Но - на хуй!
И тут до Таты все-таки доебались. Это оказался полицейский, приложил руку к козырьку и стал что-то говорить по-своему.
Тата попыталась ему объяснить, что она заблудилась. Но полицейский заржал и отвел ее в участок, где запер в камеру с решеткой вместо двери.
«Вот и пиздец!» - подумала Тата. Ей вспомнились мама, папа, колледж, однокурсники. Вот охуеют они, когда узнают, что Тату за убийство посадят в турецкую тюрьму! Вот ведь хуйня-то! И Тата заплакала, чувствуя себя конченой дурой.
Пришел усатый полицейский, который ее задержал. С ним еще один …
Они не стали пугать и пиздить Тату. Лишь аккуратно выебли по очереди. Пока один ебал, другой стоял на шухере. Чтобы, наверное, начальство не заметило.
Тата покорно стонала и молила бога, чтобы полицейским от нее только этого и было надо. И бог услышал ее. Полицейские отпустили Тату.
***
Отель Тата искала еще полтора дня. За это время она поняла, что турки - совсем не дураки. Когда они слышали ее «Ноу мани!», то тут же расстегивали штаны и принимались ебать Тату. При этом им было по хуй, что все это происходит среди бела дня, и все их видят.
Не дала Тата только одному – уж слишком тот был жирным. Она просто от него съебалась. А гнаться жирный турок не стал.
***
Когда она вошла в номер, то увидела бухого папу. Тот храпел, лежа в прохладе, под вентилятором. Как и надо в ботинках под покрывалом.
С тех пор, как Тата отправилась на пляж, прошла неделя, и надо было собираться домой.
Она разбудила папу.
- Поехали, что ли! – сказала она.
- Уже? – ворчал сонный батя. – Жаль-то как! Ну, поехали!
Как Тата и подозревала, папа не заметил ее отсутствия.
…Сейчас папа опять не бухает. Мечтает через полгода еще раз отправиться в турпоездку. Иногда он рассказывает маме о том, как хороши турецкие пляжи ночью. Тата очень сомневается, что папа вообще их видел…
Разве что краем глаза. Как, впрочем, и она…