Пол дивана

Автор: Тоша Кракатау Пол Дивана.

У меня тогда с собой денег было только на билет. Пол пачки сигарет было, и фляга с водкой лежала во внутреннем кармане кожаной куртки. Вот и всё.
Я вышел из подъезда и бодрой походкой направился в сторону автострады. У меня было часа четыре, чтобы добраться до Тель-Авива (юдофобы дасфиданья, вам дальше читать нельзя). И вот я начинаю маячить у трассы, выкинув руку, как это делали римляне в Колизее, желая оставить жизнь гладиатору. Долгое время никто не тормозит. Ещё бы ведь денег за подвоз брать не принято, вот и стой, жди доброго человека.
Добрый человек появился минут через сорок терпеливого голосования на старой светлой «Шкоде». Им оказался смуглый араб лет тридцати. Я выдавил улыбку и сказал: «Тель-Авив», араб радостно кивнул и скинул с сиденья на пол какой-то инструмент. Залез я в шкоду и покатили. Этот потомок Мухаммеда оказался весьма разговорчивым типом и бегло говорил на иврите. Оказалось, что в Тель-Авив ему, на самом деле, не надо, но с ним я смогу проделать часть пути. Араб спросил меня, чем я занимаюсь, и я поведал ему, что недавно окончил курсы электриков и продолжаю учиться по другой специальности. При слове электрик, он заметно оживился и сказал, что уже лет десять не может сдать теоретическую часть экзамена по электрике. Вот дятел, подумал я и немного повеселел.
Тут, араб мне заявляет. Давай, говорит, махнёмся телефонами, я заеду к тебе в город, ты меня будешь учить электрике, чтобы я экзамен сдал. Я слегка прихуел от такой бесцеремонности и начал отговариваться занятостью, отсутствием телефона итд. Вроде отмазался. Внезапно этот сын верблюда и овцы начинает шарить по машине, бросает нахуй руль, в бардачёк заглядывает, парится короче. За пару секунд до столкновения с осветительным столбом выравнивает машину и сообщает мне следующую новость. Я говорит, в посёлке важный инструмент забыл, давай, вернёмся, заберём, тут не далеко. Какая охуительная идея, подумалось мне. Нет, говорю, уважаемый, мне на концерт надо, ты меня лучше тут высади, я дальше голосовать буду. Араб не унимается. Давай, заедем, кричит, я тебя потом до самого Тель-Авива довезу, с ветерком. Да, и это при том что раньше он туда вообще не собирался. Моё воображение живо нарисовало мне сцену из фильма «Кавказский Пленник». Сижу я в арабском посёлке в яме раненый весь и от мух отмахиваюсь окровавленной рукой. Тормози!!! Тормози, ору, шайтан, мне выйти надо. Мусульманин послушался и остановил машину. Я вылезаю из этой шкоды сраной, а он тянет мне бумажку с карандашом и говорит: «запиши телефон, я тебе позвоню насчёт электрики». Я ему нарисовал что то типа электрической цепи с источником питания, выключателем и хуем включенным в цепь вместо лампочки, от которого отходили кривые такие лучи. Пока арабский пролетарий разглядывал мою схему я съебался.
Теперь, вспоминая этот эпизод, я подумываю о том, что это была неудачная вербовка в ХАМАС. Упустил я свой шанс, сейчас бы уже богатым был, наверное.

Протопав немного до следующей автобусной остановки, я хлебнул из фляги и закурил. Было ещё светло, и моему взору представилась пустыня Негев во всей её весенней красе. Песчаные холмы были украшены зелёным кустарником. В канавах, вдоль дороги, тут и там виднелись жёлтые и красные цветы, а на западе, над горизонтом, проваливался в пески огромный красный шар заходящего солнца.
Через некоторое время от созерцания природы меня оторвал остановившийся автомобиль. В нём сидели трое солдат. Да, трое. Старенький Форд Фиеста и в нём трое солдат.
Они оказались выходцами из бывшего СССР и служили в израильской армии уже больше года. Вы, наверное, представили себе таких плюгавеньких носатых мальчиков с пейсами и тоскливым взором. Обломайтесь. Вы когда-нибудь видели здоровых лысых украинских националистов? Вот, точно такие же, только в израильской военной форме.
Вообще среди иммигрантов из союзных республик довольно редко встретишь типичного еврея. В начале девяностых в Израиль иммигрировало гигантское количество наших бывших соотечественников. Израиль принимал по принципу: если у кого мать еврейка, то он считается евреем и может приехать и получить гражданство. Если у него законная жена и дети, то и они могут приехать на тех же правах. Кто-то обнаружил бабушку еврейку, кто-то купил справку у продажных чиновников. Самым забавным примером «настоящих евреев» являются те дети, ныне уже взрослые, что приехали с отчимом евреем. (Отчим это тот, кто ебёт вашу маму после их развода с папой). Таких очень много. Мама русская, папа русский. Отчим еврей. Забавно.
Что-то я отвлёкся, едем дальше. Едем мы, значит дальше, на Форде в сторону Тель-Авива.
Разговорились с ребятами, нормальные пацаны. Едут в военную часть после побывки. Рассказал я им пару армейских баек из серии: «сейчас в армии что… вот когда я служил, то ого го». Они не сильно впечатлились, толи понимали, что в армии одна и та же хуйня происходит уже несколько тысяч лет, толи просто не были впечатлительными по природе, что скорее всего. В итоге они высадили меня километрах в тридцати от Весеннего Холма (Тел-Авив), я пожелал им удачи в бою, и они укатили.
Тем временем до концерта оставалось всего пару часов. Уже стемнело, а ночью люди неохотней подбирают автостоперов. Боятся. Ах, да, что ж это я? До сих пор не рассказал о концерте. Есть такая британская группа Iron Maiden. Если ты, читатель, о ней ничего не знаешь, то прекрати читать немедленно, я тебя призираю. Первый солист этой замечательной группы, алкоголик и раздолбай Поль Дианно или как его ещё называют Пол Дивана ездит по миру и исполняет ранние песни Iron Maiden, а точнее песни из первых двух альбомов, видимо имея на это какие-то права. Вот на его концерт я и решил поехать, так как на сам Айрон никак не удавалось попасть.
Как я уже говорил, время было позднее. По счастливой случайности я успел на последний автобус идущий в город, в кармане оказалась завалявшаяся мелочь, и я продолжил свой путь на встречу с прекрасным. Приключения только начинались.

В автобусе я разговорился с каким то мужиком. Толстый такой, башка круглая, лысая, очки как у Берии. Очень общительный тип, видимо интеллектуал. Всё рассказывал мне, как он на лыжных курортах в Европе катается. Признаться, представив этого колобка спускающимся с горы на лыжах, я улыбнулся. Берия вышел остановкой раньше, и последние минуты поездки я провёл в молчании, прихлёбывая водку из фляги.
Не буду утомлять читателя, описывая то, как я дошёл от автобусной станции до клуба «Барби». Нормально так дошёл минут за тридцать.

Возле клуба уже толпились неформалы всех мастей. От прыщавых малолеток с футболками Короля и Шута, до почтенных дядей с длинными седыми волосами. Я купил билет и начал сканировать толпу на предмет с кем бы стусоваться. Тут передо мной возникли два кадра в футболках Айрон Мейден. Оба русскоязычные. Один брюнет такой хиленький лет семнадцати, другой, наоборот, пухлый блондин того же возраста. Попросили огоньку. Дав им прикурить, я принялся их разглядывать. На тощего брюнета трудно было смотреть без смеха. Типичный такой еврейский мальчик. Ебло всё в прыщах, брови лохматые и взгляд растерянный. Всё это в купе с цепями, шипами и футболкой с Мейденовской символикой смотрелось очень забавно. Да, хули там забавно, я просто смотрел на него и ржал. Второй, который пухлый, смотрелся посолидней и был, естественно, за главного. Я немедленно решил взять их в оруженосцы и дабы поднять их боевой дух молвил: «Ну что, падонки, готовы к концерту?» Юные металлисты заржали и ответили: «Всегда готовы».

В клубе «Барби» имелся бар, площадка с деревянным полом, и обращённый к сцене полумесяцем второй этаж. Народу собралось не мало, но давки не наблюдалось. Потусовавшись некоторое время с оруженосцами и, разведя их на пиво, я занял место на ступенях поближе к сцене. И вот концерт начался. На сцену вышли музыканты, не спеша повесили на себя гитары. Ударник сел за барабанную установку. Пол Ди-ва-на, пол ди-ва-на, начали скандировать в зале. Пол Дивана потормозил немного для приличия и вывалил на сцену. Зал умолк, все охуели. Если кто помнит Пола Диано, по съёмкам концертов Айрона начала восьмидесятых, это был такой лохматый мальчишка в рваной джинсовке, который носился по сцене как ненормальный и пел тонким, пронзительным голосом. Что-то подобное публика и ожидала увидеть. Однако на сцене появилась огромная перекачанная скотина с выбритым черепом и наколками по всему телу. Даже на черепе красовались какие-то немецкие кресты или что-то вроде. Окинув толпу, безумным взором, Диано заорал: «Гуд найт мазафаказ!!!!» Израильтяне немного удивились такому приветствию, но секунды спустя, раздался одобрительный рёв. Далее, бывший солист великой группы затараторил в микрофон с поистине репперской частотой, и из всего сказанного, я понял только предлоги, артикли и громогласное «мазафакас», которое он употреблял через каждое слово. Диано пустился в какие то рассуждения и активно жестикулировал татуированными руками, казалось монолог будет долгим. Улучив момент, когда певец на секунду притих, я набрал полную грудь воздуха и, что было мочи заорал: «СИ-И-И-НГ, БИЧ!!!». По нашему это будет: «пой, сцуко!». Диано осёкся, потормозил немного и одобрительно кивнул. Вроде как, чего это я, в самом деле распизделся, я же петь приехал. И понеслось.
Описывать сам концерт на мой взгляд бессмысленно. Тех, кто был на хеви металлистических концертах, описание не впечатлит, те кто не был просто не поймут. Пожалуй стоит внимания один эпизод. История эта случилась года три назад, как раз через несколько дней после того, как гитариста группы Pantera застрелил какой-то сумасшедший во время выступления. Кто-то из толпы умудрился спросить Пола, что он думает по этому поводу. «SHIT HAPPENS»- ответил певец. В тёмном, притихшем зале над этой репликой посмеялись только несколько человек. Я, разумеется, был среди них.

Побесились на славу, тинейждеры у сцены отдавили мне все ноги. Я чуть не упал со второго этажа. Вспотел как конь, но остался доволен. Как конь.

***

Тут то и начинается самая интересная часть рассказа. Те, кто осилил первую часть, будут вознаграждены за терпение. Ситуация по окончанию концерта складывалась следующая. Ночь, денег нет, сигарет нет, водка кончилась. Я в ста десяти километрах от дома. Я отыскал в толпе оруженосцев и, естественно, решил «упасть им на хвост». А что было ещё делать? Падонки, говорю, вы что, собственно, делать собираетесь? Тут юные металлисты поведали мне, что приехали в Израиль без родителей по программе сионистского общества «Сохнут», живут они в общежитии в пригороде Тель-Авива, и сейчас именно туда и направляются, имея при себе деньги на такси. И возрадовался я и молвил: «Ехать мне, падонки, некуда, так, что поеду я с вами, хотя мой город и находится совсем в другом направлении». Нельзя сказать, что они сильно обрадовались моему заявлению, но протестовать не стали. И вот уже такси «Мерседес» мчит меня в славный город Кфар Саба. По ходу поездки мы начали разрабатывать план проникновения в общежитие. Для них это не было проблемой – они там жили, со мной дело обстояло значительно хуже. Закосить под семнадцатилетнего (это новенький, он недавно въехал), с моей небритой физиономией было сложно. Забор вокруг общаги, как выяснилось, был высок и неприступен. По этому решили действовать по обстоятельствам. Обстоятельства сложились следующим образом. Молодой израильский охранник на входе категорически отказался пускать меня (даже если я буду тихо). Никакие удостоверения личности и военные билеты должного действия на него не произвели. С ночлегом не вышло.

Оруженосцы не оставили своего командира и вынесли кое чего пожрать и попить. Поужинав на лавочке, я простился с вассалами и по традиции пригласил их в гости. Адреса, правда, не сказал.

И так ночь в Кфар Сабе, а на рассвете домой, автостопом. Часа четыре я бомжевал по ночному городу. Пытался уснуть на лавочке, но дебилный гогот укуренной в хлам израильской молодёжи, раздававшийся из-под каждого куста, уснуть не позволял.
Я пошёл шататься по городу. Особых достопримечательностей не нашёл, но посреди газона обнаружил любопытную палатку. Не палатку, где блинчики продают, а настоящую палатку из тех, в которых туристы комаров кормят. Я заинтересовался. Подхожу поближе, а на палатке табличка. Здесь, мол, спит профессор такой-то, в знак протеста такой-то программе правительства. Подумал, было, разбудить учёного, поинтересоваться деталями забастовки, но постеснялся.
Под утро заметно похолодало. Пришлось погреться в подъезде. На рассвете, голосуя, приметил долговязого парнишку. Прикурить попросил, куревом поделился. Пытались вместе остановить попутку, но безуспешно. Тут долговязый предложил такси до Тель-Авива поймать. Я говорю: «канешна друк, только денег нет».
И вот я снова в такси, и опять на халяву.
Столица встретила меня толпами народа, россыпью рекламных щитов и раскалённым асфальтом. В городе голосовать бессмысленно и я поплёлся на междугородную трассу «Аялон». Пройдя, километров пять в южном направлении, я заметил пожилого мужика сидящего у обочины. Он позвал меня. Я подошёл. Передо мной восседал типичный советский зек. Всё в его облике говорило о том, что в тюрьме он провёл большую часть своей сознательной жизни. Зек попросил воды. У меня с собой было пол бутылки, и я ему её отдал. Напившись, мужик встал и попытался тормазнуть тачку. На нём был костюм, который, издалека, выглядел опрятным. Машины, было, останавливались, но, увидев лицо голосующего, водители давили на газ. Я стоял в сторонке и наслаждался немой сценой.
Вдруг красная Хонда Сивик, вылетевшая из-за поворота резко затормозила около нас. Зек просунул свою физиономию в машину, водитель, что странно, не испугался, и они беседовали некоторое время. Оказалось, что им не по пути и зек подал мне сигнал, мол, поговори, может тебя подкинет. Я заглянул в машину и понял, почему водитель не испугался зека. В машине сидел чёрный как смоль араб без передних зубов. Араб ехал в нужном мне направлении, к тому же становилось очень жарко, и я решил поехать.
Этот араб мне сразу не понравился. Он вырулил на трассу и сразу втопил где-то сто сорок.
Включил свою поганую арабскую музыку и, перекрикивая её начал расспрашивать меня. Откуда, где был, и, главное, выебал ли я кого-нибудь сегодня ночью. Я насторожился. По двум причинам. Во первых из за таких интимных расспросов, а во вторых по тому, что беседуя со мной араб совершенно не смотрел на дорогу. Мы сошлись на том, что бабу в Израиле найти довольно трудно. И тут, как бы продолжая тему, он, совершенно обыденным тоном задаёт мне следующий вопрос: «Чувак, а хочешь я тебе хуй отсосу?»
Вот это номер, подумал я. В голове железным гонгом раздалось: «АХТУНГ!!!» Вспомнилось отсутствие передних зубов. Бля, арабский петух!!! Надо же было мне на такого нарваться! Выйти из машины было плохой идеей, скорость была под сто пятьдесят, вырубить араба кулаком было так же плохой идеей, по той же причине. И я нашёлся. Подавив в себе гнев оскорблённого гетеросексуала, я объяснил беззубому глиномесу, что не мылся уже три дня и мой необрезанный член весьма дурно пахнет. Пидрило воспринял ответ с присущим ему спокойствием, и резюмировал: «Тогда не буду». Спасибо, успокоил.

Не далеко от города Лод, печально известного как самый наркотический город страны, я покинул машину арабского выродка и снова зашагал на юг. До дома было ещё километров семьдесят. Некоторый отрезок пути мне помог преодолеть негр из Эфиопии. Весёлый такой Максимка, говорил, что работает на радио, и слушал хип-хоп на полную катушку.
Дальше – чёрная полоса. Не такая, как этот негр. Хуже. Часа два безуспешного голосования. Голод, усталость, жара. Я забрался на апельсиновое поле и украл два здоровенных апельсина. Разбил их об асфальт. И поел и напился. Полегчало. Километров десять мне пришлось протопать пешком, прежде чем студент из университета моего города, согласился подвезти меня в своём «каблучке» набитом компьютерами и прочей аппаратурой. Попав в город, я приободрился. До дома оставалось ещё километров пять, но это были уже мелочи.